Это всё ты - Елена Тодорова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мой мозг сгорает. Испаряется, оставляя под черепной коробкой только жар и гул.
Ощутив ладонь Яна между бедер, протестую вяло. Скребнув его ногтями, вцепляюсь, но вовсе не для того, чтобы попытаться оттянуть. Со смиренным стоном позволяю добраться до цели. Всем телом содрогаюсь, когда вжимается в растопленную и ароматную нугу. Громко и рвано хнычу, ведь там, похоже, образуется миллиардная армия нервных окончаний.
– Аг-х-х… Не надо, не надо… Я-я-ян… – молю, не в силах при этом даже открыть глаза.
Он подводит… Подводит своими касаниями к тому взрыву, которого я боюсь.
Что же это такое? Что Ян натворил? Как сумел так испортить меня? Мамочки, когда я стала такой любвеобильной? И что теперь будет? Божечки, что теперь будет?
Пытаюсь оттащить его руку. Вцепляюсь отчаянно. Царапаю, раздирая кожу. Но Ян даже не думает останавливаться. Хлюпающие всплески моего вожделения не способны заглушить даже мои томные рыдания. Последнее иначе не назвать. Ничего подобного со мной никогда не происходило. Слизистые жжет, но слез нет. Дергаясь в конвульсиях, извергаю какие-то дикие звуки. Утробные, надрывные, влажные, скулящие, громкие, жалобные и при этом очень-очень похотливые.
Не сразу осознаю, что Нечаев их ловит губами. Приникая к моему рту, пытается поцеловать. А я не могу… Не могу. Кажется, что захлебнусь. Взметнувшийся, словно черная птица, страх вынуждает действовать совершенно необдуманно. Вгрызаюсь в губу Яна зубами. Так сильно, что прокусываю слизистую.
– Кровь за кровь? – усмехаясь, ловит капли пальцами, которые… о-о-о... Боже мой!.. Они блестят от моего возбуждения. – Справедливо.
Отрывисто дыша, сохраняю молчание. Радуюсь тому, что удалось его оттолкнуть, прежде чем снова пасть на дно греховного разврата.
Черт с ним, что пошевелиться не могу… Между ног пульсирует и течет. Но я рассчитываю, что это стихнет. Закрывая руками грудь, пытаюсь отвернуться.
И все бы было хорошо… Если бы Ян… Если бы он не встал, не подхватил на руки, не унес в спальню.
Падая спиной на кровать, охаю от пронизывающего тело холода. Простынь ледяная. Активно пляшущего пламени в камине больше нет. Остался жар, а от него слабое-слабое, еще более интимное свечение.
Резко приняв сидячее положение, ненароком заряжаю Яну головой в подбородок. С шипением он втягивает воздух, а я замираю. Но замираю не потому, что собираюсь извиниться, а потому что… Вижу его эрегированный член. В исходящем от камина зареве обнажившаяся головка кажется накаленной и красной.
Господи, я этой штуковины так стесняюсь!
Кто ее создал? Должно быть, дьявол. Ведь она выглядит как символ соблазна и греха.
Смежив веки, задираю голову так высоко, как только способна это сделать.
Нет, если бы Ян не видел, я бы его пенис порассматривала. Интересно же… О, ужас, мне интересно!
Неважно. Ведь когда он взирает на меня – в упор и так пылко, я это выдержать не могу.
– Падай обратно, Ю, – шепчет Нечаев, обдавая мою шею обжигающим дыханием.
В его голосе слышатся и жесткое напряжение, и взрывное возбуждение, и вибрирующий смех. Понятия не имею, чему предшествует эта смесь. Но ослушаться почему-то не смею.
Опускаюсь, содрогаюсь от холода… И тут же меня накрывает огнем. Это и жар твердого тела Яна, и его полыхающий взгляд.
– Не надо, Ян… Мне не нравится… Я не хочу больше…
Он усмехается. И продолжает смотреть, заставляя меня терять рассудок.
– У тебя… тут… так… мокро… – дробит с внушительными паузами, во время которых мое сердце едва ли не лопается от натуги.
И это Ян еще не трогает между ног. Только по внутренней стороне бедра скользит, крайне медленно размазывая просочившийся на кожу склизкий секрет.
Меня снова потряхивает. Стыд охватывает такой, что кажется, не пережить. К счастью, или к сожалению, волнение не позволяет отрубиться. Ведь оно пронизывает мощнейшими разрядами мою грудь. Срабатывает, словно дефибриллятор. Подкидывает меня на матрасе точно так же, как это показывают в фильмах.
Дыхание пропадает, когда Ян, продолжая гипнотизировать взглядом, добирается до цели и трогает там… Между складок.
– Моя ты… Бесуния…
Упираясь пятками в матрас, выгибаюсь до тех пор, пока не сталкиваемся грудными клетками. Обратное движение совершаю стремительно, ведь Ян буквально падает на меня. Порывисто выдохнув, набрасывается на мой рот.
И больше я уже не противодействую.
Распластав мое вибрирующее возбуждением тело, Ян вжимается в него своим каменным.
Плавный толчок, головокружительное натяжение, феерический страх, всепоглощающий стыд и полная остановка сердца… Член Нечаева проникает в недра моей плоти жгучим сверлом.
Разряд. Вдох. Судорожное сокращение чувствительной и нежной мышцы. Бешеный разнос.
Бах-бах-бах-бах-бах… Ребра гремят.
Ян стискивает мои запястья, обволакивает терпким и солоноватым языком полость рта, отлепляет от меня бедра, вытаскивая туго зашедший пенис.
Пока стонем и кусаемся, под моими дрожащими веками визуализируется кадр недавних событий – пульсирующий в момент оргазма член, низвергающееся из него удовольствие, завораживающе мощные выстрелы семени, его жар, запах и вязкость, моя кровь на теле Яна и волшебное чувство абсолютного единения.
Толчок… Стоны… Толчок… Стоны… Толчок…
И все то «правильное», что тревожило между первым и вторым разом, тотчас становится ненужным. А за ненужностью оно исчезает. Вместе с измотавшим мою душу стыдом.
Плавлюсь под взрывоопасным давлением Нечаева.
Пламя нашей любви так велико, что сметает все на свете. Мне ли в одиночку пытаться выстоять? Хочу с ним. Только с ним. Всегда. Вечно.
И мне нравится то, что Ян со мной делает… То, как он трахает меня. Напирает, наполняет, растягивает. Выносит своими толчками мне мозг. Заставляет подчиняться. Почти разрывает меня изнутри и ласкает снаружи. Пробуравливает сумасшедшими, лишенными какой-либо концентрации, полными обожания, трепета и похоти взглядами.
Мы снова горячие и потные. Липнем кожей. Влажно и тесно скользим. С чавкающими шлепками сходимся обратно.
Сенсорные датчики внутри меня в шоке. Включают аварийный режим. Орут сиренами. Безумно увеличиваясь в объемах, пытаются вытолкнуть объект. Выплескивают жидкость, чтобы тушить пожар. Изо всех сил сражаются с антигенами.
И… Проигрывают.
Боже мой… Боже мой… Каким же сокрушительным ощущается пик моего блаженства!
Это невыносимо терпеть молча и неподвижно.
Лихорадочно еложу пятками по матрасу, выгибаюсь, кричу, адски сжимаюсь и с тем же размахом расслабляюсь. Позволяя конвульсиям оргазма перетрясти каждую клеточку моего организма, не забочусь о том, встанут ли они на место. Я в моменте. Есть только миг. Яркий и ослепляющий. Космический.
Проржавевшие и мощные стоны Яна, яростные судороги его сильного тела, как и в первый раз, переворачивают мое сознание и добавляют целую бурю шальных эмоций.
Разве
