Нож сновидений - Роберт Джордан

«Ах, Капитан-Генерал», – вежливо парировал толстяк. – «Вы забываете о посмертных выплатах, которые мы должны будем оплатить вдовам и сиротам». – Гомайзен чуть не подавился, а Кордвин скептически уставился на Бакувана, но попытался скрыть выражение лица за кубком, снова осушив его до дна.

Илэйн охватила дрожь, она сжала кулаки, вцепившись в подлокотники. Она не даст волю гневу. Не даст! – «Я призываю вас придерживаться контрактов», – холодно произнесла она. Что ж, по крайней мере, она не стала на них кричать. – «Вам заплатят столько, сколько вы оговорили ранее, включая обычное вознаграждение после моей коронации, но не пенни больше. Если же вы будете настаивать, то я могу решить, что вы продались Аримилле, тогда мне придется арестовать вас и ваши отряды, а потом выставить вас за ворота, без денег, оружия и лошадей». – Девушка, вновь наполнявшая кубок Кордвина вином, внезапно пискнула и отпрыгнула от него, потирая бедро. Гнев, который Илэйн удерживала на прежнем уровне, внезапно вспыхнул белым пламенем. – «И если еще раз кто-то из вас посмеет приставать к моим служанкам, то он вместе со своим отрядом окажется за воротами без оружия, лошадей и сапог! Ясно вам?»

«Предельно ясно, миледи», – в голосе Бакувина отчетливо прозвучал холодок, и его челюсти плотно сжались. – «Предельно. А теперь… поскольку наша… беседа… кажется, подошла к концу. Мы можем идти?»

«Хорошенько подумайте», – внезапно произнесла Сарейта. – «Кого Белая Башня больше хочет видеть на Львином Троне – Айз Седай или глупую гусыню вроде Аримиллы Марне?»

«Сосчитайте, сколько Айз Седай во Дворце», – добавила Кареане. – «Сосчитайте, сколько внутри стен Кэймлина. В лагере Аримиллы нет ни единой. Сочтите и решите, на чьей стороне благосклонность Белой Башни».

«Сосчитайте», – подхватила Сарейта, – «и помните, что недовольство Башни может быть смертельным».

Было очень тяжело даже помыслить, что одна из них может оказаться Черной Сестрой, но все-таки это было так. Если только это не была Мерилилль. Илэйн надеялась, что это не так. Ей нравилась Мерилилль. Но и Сарейта с Кареане ей тоже нравились. Не настолько как Мерилилль, но все-таки. Как бы она не смотрела на сложившуюся ситуацию, одна из нравившихся ей женщин была Приспешницей Тьмы, и была приговорена к смерти.

Когда наемники ушли, поспешно поклонившись, и госпожа Харфор отослала девиц с остатками вина, Илэйн откинулась на стуле и вздохнула: «Я справилась ужасно, правда?»

«Для наемников нужна твердая рука, чтобы держать их в узде», – ответила Бергитте, но в узах промелькнуло сомнение. Сомнение и беспокойство.

«Если мне будет позволено сказать, миледи», – сухим голосом произнес Норри, – «Я не вижу, как еще вы могли бы поступить. Мягкость их только бы раззадорила требовать больше», – он вел себя так тихо, что она уже даже забыла, что он тоже присутствует в комнате. Он был очень похож на цаплю, моргающую от удивления, куда подевалась вода из любимого болота. В противоположность всегда опрятной госпоже Харфор, на его табарде и руках постоянно были чернильные пятна. Она поглядывала на пухлую папку, которую он сжимал в руках, с явным отвращением.

«Не оставите нас, пожалуйста, Сарейта? Кареане?», – попросила она. Они слегка заколебались, но им ничего не оставалось делать кроме как, поклониться, и, словно два лебедя, выпорхнуть из комнаты. – «И вы тоже», – добавила она через плечо двум женщинам. Но они даже не пошевелились!

«За дверь!» – скомандовала Бергитте, резко махнув головой, так что ее коса взлетела в воздух. – «Живо!» – О! Эта парочка даже подскочила! Они очутились возле двери так быстро, словно за ними гнались!

Илэйн хмурилась, пока за ними не закрылась дверь. – «Чтоб мне сгореть, я не хочу, чтобы кто-нибудь еще слушал проклятые плохие новости! Только не сегодня. Не хочу знать, сколько всего провизии, доставленной из Тира и Иллиана, испортилось по дороге. Не хочу знать ни о поджогах, ни о муке с долгоносиками, ни о канализации с крысами, плодящимися быстрее, чем их травят, ни о жирных мухах, из-за которых Кэймлин больше похож на грязную конюшню! Для разнообразия я хочу услышать несколько проклятых хороших новостей». – Что б ей сгореть, она даже сама себе показалась вздорной. Она и чувствовала себя такой. О, как же это было возмутительно! Она пытается обрести трон, а ведет себя как распоследний капризный ребенок!

Мастер Норри и госпожа Харфор обменялись взглядами, от чего стало еще хуже. Он со вздохом сожаления погладил свою папку. Старик любил толдычить про цифры, даже если от них становилось страшно. По крайней мере, теперь, когда они давали совместные отчеты, они больше не повторяли одни и те же сообщения. Но не во всем. Ревнуя друг к другу, каждый следил, как бы другой не пересек невидимую границу собственных обязанностей, и быстро поправлял другого, если казалось, что тот вышел за отведенные рамки. Однако, они умели эффективно управлять Дворцом и городом, невзирая на небольшие перепалки.

«Нас никто не подслушивает, миледи?», – спросила Рине.

Илэйн глубоко вздохнула и, выполнив упражнение для послушниц, которые, кажется, перестали давать успокаивающий эффект, попыталась обнять Источник. К ее удивлению, саидар поддалась легко, наполнив ее радостью жизни. И немного успокоил ее дурное настроение. Так было всегда. Во-первых, и гнев, и горе, и беременность не могли сравниться с ощущением Силы, а еще, стоило ей обнять Источник, как ее эмоции прекращали свою свистопляску. Ловко она сплела Огонь и Воздух, добавив небольшой поток Воды, но, установив плетение, она не отпустила Источник. Чувство наполненности Силой было великолепным, но, несмотря на это, она поступила так сознательно, зная, что теперь она в следующий миг не станет кричать ни с того, ни с сего, и не разревется без причины. В конце концов, она же не дура, чтобы зачерпывать слишком сильно.

«Теперь нас никто не подслушает», – сказала она. Саидар коснулся ее стража и исчез. Кто-то пытался подслушать разговор, и уже не в первый раз. Во Дворце было слишком много женщин, способных направлять, и было бы удивительно, если бы никто не пытался, но ей было жаль, что она не знает, как можно проследить, кто из них пытается. Как бы то ни было, теперь она опасалась говорить о чем-либо серьезном, не установив стража от подслушивания.

«Тогда у меня есть немного хороших новостей», – произнесла госпожа Харфор, пододвинув папку, но не открыв. – «От Иона Скеллита». – Брадобрей был самым усердным доносчиком Аримилле сведений, одобренных предварительно Рине, и приносил обратно информацию о том, что он узнал в лагере за городской стеной. Он был под крылом Ниан Араун, однако Ниан поддерживала Аримиллу, поэтому она, безусловно, делилась информацией Скеллита с ней. К сожалению, все, что ему пока удавалось узнать, было малопригодно. – «Он сказал, что Аримилла и другие поддерживающие ее Главы Домов собираются оказаться в числе первых, кто въедет в Кэймлин. Похоже, она хвастает об этом постоянно».