Китай у русских писателей - Коллектив авторов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Осталось сказать несколько слов о буддизме. Эта религия пришла в Китай, когда два главных местных вероучения уже имели сложившийся канон идей, с которыми догматы буддизма входили в резкое противоречие. Буддисты видели в жизни только страдание, зло, а для китайцев, будь то конфуцианцы или даосы, жизнь составляла главную ценность. Китайцам претил откровенный эгоизм буддистов, которых заботило только собственное спасение, – как мы помним, высочайший статус семьи, культ предков в Китае отодвигал личность на второй план. Дикими казались еще и такие буддийские «мелочи», как требования целомудрия, безбрачия, как монашеская община, совершенно неприемлемая для китайцев своей откровенной асоциальностью, и т. п. Однако буддизм сравнительно быстро приспособился, ухитрившись ввести традиционные ценности китайцев, умело затушевав их подлинное содержание, в круг своих вероучительных идеологем. Именно так обошелся простонародный буддизм с ключевым элементом китайской культуры – культом предков, от которого осталось одно название. В буддийской трактовке посмертную участь усопшего определял закон воздаяния, учитывающий соотношение добрых и дурных деяний при жизни[49].
Примерно таким же образом адаптировал буддизм и принцип сыновней почтительности. Во всяком случае, в сборниках буддийских легенд немало историй о добродетельных детях, вот только сюжеты этих рассказов возникли явно под влиянием учения Будды, который иногда и сам выступает в непривычной для себя роли почтительного сына.
Так, одна из легенд гласит, что мать Будды была очень злая и прожорливая, поедала людей. В числе жертв оказался и ее сын Будда. Попав в материнский желудок, он как почтительный сын не захотел вспороть ей живот, чтобы выйти из него, а предпочел испортить спину. Затем на волшебной горе он построил храм своей покойной матушке и дал ей имя бодисатвы «Кунцяо даминван Пуса». Кун-цяо – значит «павлин». Поэтому в кумирне висит надпись: «Причинить вред павлину – все равно что ранить мою мать».
Или вот еще буддийская история вполне в духе традиционных притч о почтительных сыновьях. Добродетельный Мулянь, который творил добро, ел простую пищу и поклонялся Будде, очень переживал за свою мать, которая, напротив, ела мясо, поносила монахов, не верила в Будду, за что и попала в ад. Сын, движимый сыновней почтительностью и преданностью, освободил ее, пройдя все адские инстанции и избежав козней дьявола. В конце концов, он разнес весь ад и выпустил оттуда мучившиеся души.
Но вот согласиться с уважением к старости буддисты никак не могли, они считали ее одним из четырех страданий, выпадающих на долю человека: рождение; старость, болезнь, смерть. Поэтому в поэзии, на которую буддизм (в версии «чань») оказал сильное влияние, появились трагические мотивы в описании старости, дотоле не свойственные китайским стихотворцам. Великий Ван Вэй, верующий буддист, писал:
Увял, обескровлен
Твой давний лик молодой.
Редеют седины,
Вот-вот их лишишься ты.
Изранено сердце
Мирской, жестокой тщетой.
И есть ли спасенье
Помимо Врат Пустоты?[50]
(Пер. Арк. Штейнберга)
Этими прекрасными строками можно было бы и закончить. Но следует сказать хотя бы несколько слов об отношении к старости в современном Китае. Опросы общественного мнения показывают, что молодые люди в большинстве не возражают против сохранения (скорее – возрождения) в обществе традиционных ценностей – сыновней почтительности, уважения к старшим. Вот только есть ли для этого соответствующие условия? Суровые меры по ограничению рождаемости привели к тому, что в городских семьях редко бывает больше одного Ребенка. Тут уже не до строгостей традиционного воспитания. Недаром этих единственных деток называют императорами – ведь это они повелевают в семье, а бабушки-дедушки да и родители пылинки с них сдувают.
Мне самому доводилось видеть в набитом пекинском автобусе поразительную сцену: на освободившееся место старуха-мать заботливо усадила сына, молоденького солдатика в форме, с румянцем во всю щеку, а сама осталась стоять, с умилением поглядывая на своего дитятю…
Другое дело, что реальная жизнь всегда далека от идеала – и в традиционном Китае умирали нищие, всеми покинутые старики, и далеко не все сыновья являли собой пример образцовой почтительности, и в патриархальной семье не всегда царил лад. Так что многое из описанного в этом очерке – скорее норма культуры, чем ее повседневность. Об этом стоит помнить.
2005
Примечания
1
См.: Н.Ф. Демидова, В.С. Мясников. Первые русские дипломаты в Китае. М., 1966; Ф.И. Покровский. Путешествие в Монголию и Китай сибирского казака Ивана Петлина в 1618 году. СПб., 1914.
2
См.: «Сборник географических, топографических и статистических материалов по Азии». СПб., 1883, вып. 1.
3
См.: Д.И. Воскресенский. Переводы и исследования китайской литературы в Советском Союзе // Проблемы Дальнего Востока. М., 1981, № 4.
4
Полуостров. – Прим. ред.
5
Азиатском.
6
Это очень нередко доводится мне слышать от ученых людей.
7
В Европе несправедливо называют Четырехкнижие философией мудреца Кхун Цзы.
8
Принадлежат к роду холотуриев – морских кубышек.
9
Китайские перьмени (пельмени. – А. Р.) делаются трех видов: круглые хунь-тхунь, маленькие плоские бянь-ши, большие ухообразные чжоу-бо-бо. Первые варятся в воде, а подаются на стол в крепком бульоне; последние оба варятся в воде, по сцежению которой подаются на стол горячие и употребляются с уксусом или соею и толченым чесноком; начинка во всех перьменях из свинины. В Пекине в Новый год каждого гостя потчуют перьменями чжоу-бо-бо.
10
«Юаньши, или История дома Чингисханидов в Китае». – Примеч. авт.
11
«Спартанец» (англ.).
12
Коммерческая (англ.).
13
Чай или кофе (англ.).
14
В сыром виде (фр.).
15
Названия сортов этого камня на французском и немецком языках.
16
Одна Кульджа
