Счастье на десерт (СИ) - Верта Мила

— Бельё свежее, держи подушку!

Укладываемся, я ложусь у стенки, разворачиваюсь лицом к Мире, она тоже внимательно меня разглядывает.

— А почему у стенки? — шепчет.

— Ну, как же? Придёт серенький волчок и укусит за бочок!

Снова начинаем ржать. Мирослава ложится на спину, улыбается в потолок.

— Спокойной ночи, Миша! — шепчет и переворачивается на другой бок.

— Спокойной ночи, Мира! — выдыхаю ей в макушку. — Но, если бы ты сказала, что будешь приставать, я бы всё равно остался!

Тихо хихикает.

Слышу что-то типа: Угу.

Утыкаюсь носом в подушку, мне кажется, едва уловимо пахнет малиной. Теперь это ягода всегда будет ассоциироваться у меня с Мирославой. Сладкая девочка.

Глава 13.

Мирослава

Мне снится эротический сон, хотя такие сны я вижу очень редко. Но сейчас всё будто взаправду. Шорох простыней, горячие руки на спине и бёдрах, губы на шее, зубы. Ауч, мой визави царапает меня щетиной.

Поцелуев становится больше, а дыхание тяжелее. Открываю глаза, но спросонья комната плывёт, а яркий свет слепит. Зажмуриваюсь, утыкаюсь в подушку.

Чувствую, как сверху меня придавливает горячее, большое тело. Миша? Так это не сон. Пискнув, пытаюсь обернуться, но это нереально, он слишком тяжёлый.

— Миша! — от удивления почему-то шепчу.

И когда он успел стянуть с меня футболку? Крошечные стринги — это единственная одежда, которая вряд ли защитит меня от дико возбуждённого медведя. А именно так он сейчас ощущается. Огромный, мощный, тяжёлый с большим членом, который очень настойчиво упирается мне в попу.

— Миша, проснись! — пищу, снова стараясь приподняться.

Но франт лишь сильнее вдавливает меня в кровать. Нет, я, конечно, планировала с ним переспать, но представляла это иначе. Не рано утром, с нечищеными зубами и когда я даже вдохнуть не могу и не понимаю, спит он или нет.

Михаил сгребает мои волосы, закидывает на подушку, и я окончательно слепну. Сдуваю пряди с лица, бесполезно. Наглые ладони шарят по спине и попе, ныряют под меня, нащупывая грудь. Я замираю от острых ощущений и облегчения, паники нет. Есть удивление, что всё так. Свожу бёдра, возбуждение тоже неожиданно присутствует.

— Хочу тебя! — хрипло шепчет франт.

А я зажмуриваюсь от страха, потому что боюсь, что он шепчет это не мне. А той самой невесте. Откуда-то понимаю, скорее всего, именно с утра чаще всего у них был секс. И у Миши сработали инстинкты. Проснулся, в кровати с девушкой и делает, то чем привык заниматься с утра.

— Сладкая девочка, Мира, — хрипит Миша.

Стягивает стринги, расталкивает мои бёдра. Он здесь, со мной и хочет меня. От облегчения мне хочется улыбаться. Утыкаюсь носом в подушку, сексу быть. Подумаешь первый секс утренний ещё и фейсом в подушку уткнули. Мысленно ржу, это же я. Было бы странно, если бы всё случилось иначе.

Слышу шелест фольги, даже в полусонном состоянии Михаил Рой думает о нашей безопасности, святой человек.

Чувствую давление и следом вторжение. Миша стонет, я закусываю уголок подушки. Потому что смазка мне бы сейчас не помешала. Он очень большой и ощущается довольно болезненно. Но я кайфую, что впервые в жизни у меня секс, с кем-то кроме Семенова. А то, что это Миша — двойной бонус.

Сначала толчки размеренные и будто ленивые. Пару минут Миша трахает меня медленно, и я начинаю переживать, не заснул ли он. Хочется рассмеяться в голос, но потом резко становится не до смеха.

Он наматывает мои волосы на кулак, немного тянет, поворачиваю голову набок, целует жадно. Мне неудобно и шея быстро затекает, но я так увлекаюсь, что пытаюсь вывернуться. Не тут-то было, он снова вдавливает меня, начинает трахать активней. Мычу ему в рот, но уже не от боли, с удивлением понимая, что мы справились без смазки, и моей природной вполне хватило, чтобы процесс стал приятным.

Миша приподнимается на руках и я наконец-то могу вдохнуть полной грудью, но активничать не рискую. Франт ловит кураж, и толчки становятся быстрее и агрессивней. Меня начинает мотать по кровати, цепляюсь за бортик. Минут десять Миша берёт меня именно так. Он неутомим, только периодически рычит и стонет, точно медведь.

Потом меняет позу, и я оказываюсь в доги стайл. Он точно святой, потому что в этой позе остаться без оргазма мне нереально.

Теперь я стону как иерихонская труба, в этой позиции Миша задевает какие-то неведомые мне доселе точки и ощущается просто огромным.

— Миша-а-а!

— Вкусная, сладкая Мира! — шепчет, терзая мои соски.

Мы трахаемся уже минут тридцать и это самый долгий секс в моей жизни. Спасибо, вселенная, за такое шикарное утро. Ещё пару раз Миша прерывается, чтоб не кончить и продлить удовольствие. Я протестующее мычу, потому что тоже обламываюсь и порядком устала.

Мои ноги дрожат, а низ живота ноет.

— Миш, давай взлетать? — скулю, выпрашивая разрядку. — Меня ноги не держат уже!

Он азартно смеётся и снова трахает. Шустрые пальцы приземляются на клитор, и я взвизгиваю от удовольствия. Несмотря на усталость, стараюсь сосредоточиться на ощущениях, потому что очень хочу свой оргазм.

Темп толчков резко меняется, и мне кажется, между моей спиной и его грудью летают искры, его дыхание становится свистящим и прерывистым, он уже близко.

— Давай, ты первая! — прикусывает меня за шейные позвонки.

Давай, давай! Я только за! Но я порядком устала, и руки меня совсем не держат, опускаюсь на локти. Миша подтягивает меня за попу повыше, и угол проникновения снова меняется. Так ещё острее, глубже. По комнате разносятся пошлые звуки: шлепки и стоны.

Обычно мой оргазм начинается с низа живота, но сейчас я чётко понимаю, что немеет крестец, под кожей носятся маленькие молнии, распаляя моё удовольствие. Миша жадно присасывается к шее и выкручивает соски, не переставая трахать. Взвизгиваю, от неожиданности, чувствую, как к члену присоединяется палец и настойчиво жмёт на какую-то точку. Кончаю так ярко, что по бёдрам течёт. Что это было? Обессиленно падаю на простыни, стараюсь снова начать дышать, утыкаюсь носом в подушку.

Миша кончает следом, с протяжным стоном. Падает сверху, отыскивает мои губы, лениво целует, скатывается. Затаскивает меня на себя. Смотрит.

— И тебе, доброе утро, Миша, — еле ворочаю языком.

Он хохочет, целует меня в лоб, в нос. Широко улыбается, довольно щурится. Гляжу на него не дыша. Какой же он всё-таки красивый. Спасибо, вселенная.

Глава 14.

Михаил

Мирослава с аппетитом уплетает сырники. Я цежу чай с молоком, ничего в горло не лезет.

Соседка улыбается и, кажется, всем довольна, мне же неуютно, ощущение, что я её силой взял. Она кончила и весьма феерично. Но я всегда предпочитаю услышать от девушки, что она не против секса со мной.

— Мирослава, ты как? — звучит интимней, чем планировал.

Явный намёк на нашу близость.

Вроде как ты, после того как я трахнул тебя сонную? А вдруг у неё что-то болит? Она такая тугая оказалась. Неудивительно, учитывая, что у неё был только один партнёр и то раз в полгода. Но голову мне снесло капитально.

Мирослава улыбается и продолжает жевать.

— Я прекрасно, а ты вижу не очень? Что не понравилось? — спрашивает сквозь смех.

Веселится, Медочек. Вроде не обижена.

Выдыхаю, прямо гора с плеч.

— Понравилось. Очень. Просто наш первый секс представлялся мне иначе. Но инстинкты подвели, проснуться с тобой и не трогать оказалось нереально. Я переоценил свою силу воли, — тоже улыбаюсь.

— Я не в обиде! Но если честно, такого опыта у меня ещё не было, — бубнит с набитым ртом.

— Какого такого? — снова напрягаюсь.

— Ну, практически вслепую и с нечищеными зубами! — взмахивает ложкой перепачканной малиной.