RocknRoll. Грязь и величие - Джон Харрис

«Причина, почему Motown сделали столько отличных записей, в том, что у них там была очень крепкая структура. Они всего этого поп-звездизма терпеть не могли, ясно? Авторы у них были просто авторами, и если они писали паршивую песню, приходил кто-то из руководства и так прямо и заявлял: «Паршивая песня». Поэтому выходили только хорошие песни. Исполнители? Они тоже понимали, что петь надо хорошо: «Не будешь хорошо петь – мы отдадим эту вещь кому-то из той толпы, что ждет в коридоре». Никто не самоценен. «Не можешь – мы найдем кого-то другого». И люди старались изо всех сил». 1984 год

«Боб Дилан, да? Like A Rolling Stone. Крутая песня, № 1, хит по всему миру. Боб Дилан был там: радикальный сочинитель бита пришел, чтобы снять с головы поп-музыки корону в алмазах и изменить мир. И, ясное дело, он выдал Can You Please Crawl Out Your Window?. Я читал рассказы, как он играл это своим друзьям и говорил: «Ну круто же? Правда, круто? Это мой последний шедевр. Скажите, круто?» И они все такие: «М-м-м… ну… это… да…» – «Заткнитесь. Это круто». Он не хотел слышать, что это не круто. Хотя если сегодня поставить Like A Rolling Stone, а потом поставить Can You Please Crawl Out Your Window? сразу видно, что Can You Please Crawl Out Your Window? – это сырая, непропеченная, непереваренная фигня». 1984 год

Предпанковские 70-е годы

«Это к ним [The Kids] не имеет ни малейшего отношения, – когда приходит Род Стюарт и начинает играть со своим струнным оркестром. Это не то, что ты чувствуешь. А тебе нужна музыка, которую ты чувствуешь [sic]. Иначе ты просто рехнешься, верно?» 1976 год

Войны панка

«Вчера я думал, я ничего не стою. Потом я увидел Sex Pistols и стал королем и решил, что будущее за нами». 1976 год

«После того, как они [Sex Pistols] выгнали [Глена] Мэтлока, им настала крышка, потому что Мэтлок сочинял песни. Вот доказательство того, что они были психами – уволили его просто за то, что он любил The Beatles». 1988 год

«Так получилось, что мы раскопали Тэппера Зуки и Биг Юса, Диллинджера, и Эсуода, и Делроя Вашингтона. Мы их раскопали, и нам не стремно было ходить по черным музыкальным магазинам и там покупать их вещи. Мы даже ходили на крутые черные концерты, мы там были единственными белыми». О любви The Clash к регги, 1976 год

«Мы думали, мы сможем начать играть настоящий поп… Мы не понимали, какой это будет одинокий путь. Мы не знали, что панковское движение развалится, что Siouxsie And The Banshees станут как Led Zeppelin, что так быстро распадутся Pistols, что Роттен займется какой-то дешевкой, а The Damned превратятся в комиков». 1984 год

«Я встречал людей, для которых панк изменил из взгляды на жизнь. Буквально – у меня такое чувство, что я с каждым из них знаком! И история у всех одна и та же: мы изменяли их сознание по отдельности, и это влияло на те решения, которые они принимали по жизни. Это не было каким-то массовым воздействием, когда толпа берет штурмом дворец. Это были отдельные люди, которые понимали что-то из того, о чем мы гнусили со сцены». 2001 год

80-е годы и после

«Лучшие записи делаются подростками. Кроме Пола Саймона. Кроме Graceland. Он достиг новых высот, но он поет для своей возрастной категории. Graceland – это нечто новое. Эта песня, посвященная сыну [That Was Your Mother], ничем не хуже Blue Suede Shoes: «До того, как ты родился, чувак, когда жизнь была прекрасна». Это так же здорово, как Blue Suede Shoes, и это новое измерение». 1988 год

«Бой Джордж: все вокруг заходятся от счастья, как он прекрасно поет. Он не умеет петь. Я и не делаю вид, что умею петь, но он делает вид, что умеет. Половину его песен надо было отправить на помойку еще до того, как он о них подумал… Я эти диски не покупаю, у меня мозгов хватает, но я их слышал по радио. Там временами ставят песни с его пластинок, и это как… звукопромокашка. И ценится это – как промокашка». 1984 год

«Пока я пытался слушать рэйв у себя на кухне, я ничего в нем не понимал. Надо было сходить на рэйв-пати, чтобы понять. Через четыре часа мы вроде как должны были впасть в транс. Да, я правда был в трансе. И я подумал: «Вот представить, что мы в лесу и там нечего делать, только эти громадные пустые бревна вокруг. К примеру, мы пигмеи, или как-то так. И что бы мы там делали уже к обеду? Стояли вокруг бревен с палками и стучали: дум-м-м-дум-м-м!» 1989 год

Страммер: единственный в мире эксперт по Генриху VIII (с. 32) и Биг Юс (выше)

Глава 2

Сцена

В музыкальном отношении лето 1985 года запомнилось двумя вещами: концертом Live Aid и повсеместно исполняемым, чудовищно скверным синглом под названием Live Is Life, сотворенным австрийской группой Opus. Судя по всему, они до сих пор существуют, у них десять оригинальных альбомов и ударник по имени Гюнтер Грасмук.

Так вот. Эта песня не была образцом высокого искусства, ее первые четыре строчки звучали так: «На-на-на-на-на-на, На-на-на-на-на-на (теперь все вместе), На-на-на-на-на-на, На-на-на-на-на-на», и дальше тоже было в общем-то не лучше. Что именно делала эта песня с людьми, было нелегко понять еще тогда, и еще сложнее сейчас, но есть два возможных намека на ответ: песня была записана в присутствии слушателей, и называлась она Live Is Life. Где-то промеж этих двух фактов – и «на-на-на-на-на-на» – таится объяснение того, каким образом она продержалась в британских чартах пятнадцать недель. Пятнадцать недель!

Так вот, Live is life. Нам все же стоит проявить справедливость к Гюнтеру Грасмуку и его друзьям и признать, что некую истину они нащупали. Конечно, приятно было бы считать, что они имели в виду следующее: где-то в треске усилителей, в скрежете обратной связи, в хрусте раздавленных пластиковых стаканчиков и воплях какого-то идиота, взобравшегося на сцену: «Норвич, привет!» – да, именно там, возможно, и скрывается суть магии рок-музыки.

В какой-то момент об этом напрочь забыли. Из-за проблем, которые возникали, когда приходилось петь перед тысячами вопящих подростков, используя крохотные усилители и стадионную систему оповещения, The Beatles прекратили концертные выступления в 1966 году. The Rolling Stones едва не сделали то же самое в это же время. Но потом, к счастью, кто-то изобрел Большие Колонки, вопли удалось заглушить, и выступления вживую стали разворачиваться по-настоящему: появились гастрольные туры длиной в год, выступления под открытым небом превратились в пышные, красочные представления – и к 1980-м годам, хотим мы того или нет, мы вступили в эпоху Стадионного Рока. Впрочем, публика по-прежнему любила вкушать рок-н-ролл в более комфортных условиях. Это никуда не делось, и, невзирая на все спады и подъемы, небольшие британские клубы по-прежнему с нами.