Калин - Эдвин Табб

Крэмм недовольно прикрикнул на лошадь, когда та, почувствовав близость родной конюшни, перешла на легкий галоп.

— Спокойно, девочка, — потребовал он. — Спокойно. — Затем он повернулся к Миду: — Вот мы и дома, кибер. Добро пожаловать в Клиг.

Комис открыл дверь в свой кабинет и сразу услышал музыку, которая звучала резко, отчетливо и довольно громко. Пронзительная волынка перекликалась с барабанной дробью. Это была любимая мелодия Килан, которую она постоянно настукивала или напевала, пока Браск находился вдали от нее. Эту мелодию они сочинили вместе и исполняли на своей свадьбе, и не только на свадьбе, но и потом, до той самой страшной минуты, когда, казалось, вся Вселенная восстала против их счастья. Сейчас эта мелодия воспринималась как погребальная песнь. Как давно он не слышал ее.

Ступеньки быстро сменялись под его ногами. Музыка стала слышна еще сильнее, когда он подошел к двери и, открыв ее, оказался на террасе с видом на море. Сквозь колонны сюда проникал ветер, донося пьянящий запах с моря. Комис прошел еще через одну дверь и увидел белолицую девушку в вихре огненных волос.

— Мадрис!

— Господин!

Она обернулась. Глаза были широко открыты от страха. Ее руки потянулись ко рту, чтобы заглушить рвущийся изнутри крик. Магнитофон у стены выплескивал звуки музыки, поэтому говорящим приходилось перекрикивать его.

— Господин, я…

Он направился к ней, прошел мимо и выключил магнитофон одним движением сильных белых пальцев. Мелодия резко оборвалась. Казалось, будто все пространство вокруг заполнилось зловещей тишиной. Комис стоял, напряженно прислушиваясь и всматриваясь в темную комнату, где сейчас лежала Килан, которая была видна сквозь приоткрытую дверь.

Тишина, ничего другого здесь не было уже очень долгое время. Он повернулся и пристально посмотрел на стыдливо потупившую глаза девушку. Под его взглядом она съежилась от страха.

— Господин! Простите меня! Я не хотела! Но здесь становится так тихо и одиноко, что я подумала, если…

— Плохо подумала, — холодно оборвал ее Комис. — Тебя могли позвать в случае необходимости. Неужели возможно что-либо услышать в таком шуме? — От этой мысли он почувствовал, как внутри поднимается волна негодования. — Твоя непосредственная обязанность — это прислуживать. Ждать, смотреть, слушать. И всегда быть под рукой Леди Килан. За это мы даем тебе деньги на приданое.

Она опустила глаза, ее нежные щеки вспыхнули румянцем.

— Но тебе стало скучно, и ты решила немного развлечься. Послушать музыку, может, даже и потанцевать да заодно и помечтать о сильном молодом красавце, который примчится на белом коне и заберет тебя отсюда.

Комис одернул себя. Как он несправедливо придирается. О чем же еще должна думать молодая девушка, как не об этом. Но надо преподать ей урок.

— Если я предоставлю тебе возможность выбирать, чему ты отдашь предпочтение? — выпалил он. — Или тебя уволят со службы, или двадцать ударов кнутом по голой спине?

И снова он был не прав. Увольнение будет означать деградацию, потерю статуса, но также возможность исправить положение. Хотя кто добровольно согласится на то, чтобы получить наказание кнутом?

— Ладно, — бросил он быстро еще до того, как она успела ответить.

— Хозяин?

Он не был жестоким. Если уж наказание неизбежно, он объявлял об этом без промедления. Отсрочка в таком случае была бы просто садизмом, а ее вина состояла лишь в проявлении человеческой слабости. Он осмотрел комнату. Здесь было слишком тихо и тоскливо, особенно для молодой девушки. За внешней дверью шумело море. За внутренней — только темнота и то, что там находится. Кто знает, возможно, музыка была своеобразным стимулом и, наверное, не стоило устанавливать такой строгий запрет.

— Ты постоянно должна прислушиваться, не позовут ли тебя, моя девочка, — сказал он. — И достанется же тебе когда-нибудь от мужа, если разбудишь его таким шумом. — Он заметил тревожный взгляд и дрожащие губы. Да, ирония сейчас была не к месту. — Музыка играла слишком громко. Слишком. Ее могли услышать по всему дому.

— Простите меня, господин.

— Слезами горю не поможешь, — отмахнулся он. — Смотри, чтобы впредь подобное не повторилось.

— Слушаюсь, господин.

Он постоял в раздумье перед дверью, несколько смущенный своей нерешительностью, но затем вошел в комнату и растворился в ней. Там царил полумрак. Свет одинокой лампы напоминал мерцание изумруда. По крайней мере, она была еще жива. Так как он не видел ее, то все еще находился под впечатлением, навеянным музыкой. В нем всколыхнулись воспоминания о любви, красоте и грации. Это было иллюзией, которую свет легко мог разрушить.

Тяжело вздохнув, он развернулся и, услышав колокол, извещавший о прибытии брата и гостя, вышел из комнаты.

Крэмм поднял свой кубок, залпом осушил его и, отшвырнув, вытер пену на верхней губе. Перед ним стояла тарелка с обглоданными костями. В Крэмме жил варвар, и он не скрывал этого. Щелчком пальцев он подозвал служанку и положил себе блюдо из птицы. Его смех с грохотом пронесся по залу, когда он показал на свой кубок, чтобы его вновь наполнили пивом.

— Хорошая еда и отличное пиво, — удовлетворенно проговорил он. — Разве я не обещал вам, кибер? — Он выпил, не дожидаясь ответа. — Теплая комната и теплая постель. Добавь к этому кое-что еще — и ваша жизнь прекрасна.

— Для некоторых, возможно, и так, — согласился Мид.

Кибер сидел в кресле, выпрямившись. Он едва притронулся к скромной пище в своей тарелке. Пиво оставалось нетронутым. Капюшон покоился на плечах, так как в теплой комнате не было необходимости надевать его. При свете гладковыбритая голова Мида напоминала голый череп.

— Для всех, — не унимался Крэмм. Пиво уже развязало его язык. — Человеку главное — набить чем-нибудь свое брюхо, не беспокоить голову ненужными мыслями, и его душа будет спокойна и довольна. А вы? Ковыряетесь в своей тарелке и цедите воду вместо хорошего полезного пива. Подумайте только, сколько вы теряете! — Он качнул кубком в сторону кибера. — Но это ваше упущение, не мое. Тост! — прорычал он. — За нашего гостя! За Кибклан!

Дюжина пустых кубков стукнулась о стол. Комис приподнялся со своего места во главе стола.

— Может, нам многого и недостает, — промолвил он. — Но наш прием от чистого сердца.

Мид поклонился:

— Вы очень великодушны, мой господин.

— Мы очень признательны, — поправил его Крэмм. Он сел на стул. — Мы признательны за оказанную нам помощь, которую мы не смогли бы себе позволить.

Он замолчал, а кибер продолжил:

— Солис — планета с большим потенциалом, мой господин. Главное — осознать, в чем заключается этот потенциал. Для этого правителям вашей планеты не стоит отказываться от услуг Кибклана.

Это звучало весьма убедительно. Глупо смотреть дареному коню в зубы, но Крэмму было жаль, что киберу не удалось до конца избавиться от слабостей, присущих человеку. Он был слишком холоден, слишком выдержан, слишком напоминал машину. Но правитель Клига напомнил себе, что, по сути, кибер и должен быть машиной.

На Мида пал выбор еще в юности. В результате искусственного ускоренного развития он рано достиг половой зрелости, после чего перенес операцию на эмоциональном центре мозга. Ему были неведомы радость, боль, ненависть, желание. Он всегда оставался холодной расчетливой машиной из плоти и крови — живой робот без страстей и привязанностей. Единственным доступным для него удовольствием было состояние ментального удовлетворения от правильно сделанного заключения, от наблюдения за тем, как его пророчества сбываются.

— Скажите мне, Мид, — обратился Комис к киберу, чтобы гость почувствовал себя более непринужденно, хотя ответ его мало интересовал. — Вы выразили желание добраться до Клига верхом и успели осмотреть наши земли. Как, по-вашему, возможно ли что-нибудь изменить? Есть у нас надежда на лучшее?

— Пока я не располагаю данными, чтобы дать точный прогноз, мой господин Комис. Хотя, осмелюсь заметить, урон, наносимый могильщиками, угрожающе возрастает. Можно сказать уже сейчас, что, в какую бы сторону ни изменились обстоятельства, ваши стада уже достигли максимальной численности, более того — их количество идет на убыль.

— Откуда тебе это известно? — прогрохотал со своего места Крэмм. — Как ты узнал?

— Ваши владения обширны, людей мало, а хищников много. Любая жизнеформа, имеющая постоянный и доступный источник пищи, будет предельно многочисленной, пока не прекратится еда. Невозможно производить отстрел в надлежащем количестве, используя примитивное оружие, которым вы владеете, чтобы контролировать численность могильщиков. Они разводятся быстрее, чем их успевают истреблять. Вы же сами признали свою неспособность уничтожить места их размножения, — напомнил кибер залившемуся при этих словах краской Крэмму. — Поэтому прогноз будет строиться на принципе экстраполяции. Дальнейший рост численности сделает ваши стада, прежде всего, крайне уязвимыми, так как повлечет более частые нападения могильщиков, что, в свою очередь, послужит причиной еще большего урона. Поголовье, естественно, уменьшится, а это приведет к балансу. Но в любом случае преимущество окажется на стороне хищников, ведь вы не располагаете достаточными средствами для наблюдения за небом. Стадо должно быть небольшим, чтобы люди могли охранять его. Тогда соотношение сил будет в вашу пользу.