Охота на Россию. Наши враги и «друзья» в XXI веке - Юрий Романченко

Система противоракетной обороны в перспективе, возможно, будет включать в себя элементы космического лазерного оружия, которое предназначено для того, чтобы сбивать спутники, а также поражать наземные цели. В случае реализации этого проекта США получат возможность осуществлять контроль на земле и в космосе. Американская программа по использованию ядерных энергетических установок стоимостью в один млрд долл., возможно, является частью программы создания космического оружия.

В основе планов развертывания противоракетной обороны США лежит антироссийская и антикитайская политика Вашингтона. Совершенно очевидно, что Пентагон пытается девальвировать ракетный потенциал России. Хотя Москва не собирается вести войну с Вашингтоном, его усилия в этой области нарушают стратегическую стабильность, а также препятствуют созданию климата доверия, о котором часто говорят за океаном. Кроме того, создание системы ПРО следует рассматривать в общем контексте усилий, направленных на ослабление России: противоракетный щит представляет для США дополнительный фактор, направленный на то, чтобы добиться эффективного политического влияния на российское руководство.

На фоне такой мрачной перспективы может выглядеть достаточно оптимистично заявление президента В. Путина о том, что вскоре Россия будет располагать новыми системами стратегического ядерного оружия, которых нет и не будет в ближайшее время у других стран. Тем самым Вашингтону как бы заявляют, что его «космический щит», который еще строится и будет стоить более 120 млрд долл., уже можно преодолеть и, следовательно, он бесполезен. Однако реакция России на американскую систему ПРО, которая предполагает укрепление отечественного ракетно-ядерного потенциала и решение других практических задач, так или иначе означает вступление нашей страны в новый этап гонки вооружений с весьма ограниченными ресурсами.

К этому следует добавить, что в соответствии с Единым интегрированным оперативным планом ведения ядерной войны (СИОП) ядерное оружие продолжает рассматриваться руководством США не только как инструмент политического сдерживания противников, но и как средство их решительного разгрома. К 2000 г., по сообщениям американской печати, в СИОП оказалось примерно 2260 целей на территории России, разделенных на четыре традиционные категории: ядерные объекты (1100), обычные вооруженные силы (500), руководство страны (160), военно-промышленный комплекс (500). По сведениям американских аналитиков, план содержит 65 вариантов ограниченных ядерных ударов по России, для реализации каждого из которых намечено привлечь от 2 до 120 боезарядов, а также несколько вариантов массированных ударов (наименьший из них предусматривает применение более 1000 американских стратегических боезарядов по ядерному комплексу РФ). Кроме того, в СИОП перечислено несколько сотен целей в Китае, Иране, Ираке и КНДР. Именно за счет этого общее число объектов ядерного нацеливания увеличилось с 1997 г. с 2500 до 3000.

Вместе с тем обращает на себя внимание тот факт, что в США меняется подход к роли ядерного оружия и вооруженных сил в целом. Пентагон в конце декабря 2001 г. представил на рассмотрение американских законодателей документ «Nuclear Posture Review», который фактически является ядерной доктриной США. Согласно положениям документа, все ядерные силы состоят из оперативно развернутых и резервных ядерных сил. Оперативно развернутые ядерные силы в 2012 г. должны составить 1700–2100 боеголовок. Они будут обеспечивать американскую политику сдерживания, держать на прицеле объекты противника, включая органы политического управления и военную мощь, и препятствовать достижению его военных целей. Планируется, что к 2012 г. ядерные силы США будут включать 14 ПЛАРБ «Трайдент» (с двумя из 14 боеготовыми ракетами в каждый момент времени), 500 МБР «Минитмен», 76 бомбардировщиков В-52 и 21 бомбардировщик В-2. Резервные ядерные силы предназначены для усиления оперативно развернутых сил, чтобы противостоять потенциальным угрозам. Вместе с тем Вашингтон оставляет за собой право прекратить сокращение ядерных боеголовок и нарастить ядерные силы для ответа на непредвиденную угрозу. В новой ядерной доктрине декларируется, что снятие боеголовок с носителей является предпочтительным способом сокращения стратегических ядерных сил. Большая часть снятых боеголовок и разгруженных носителей не уничтожается, а переводится в резерв, где из них формируется та часть так называемых гибких сил, которая предназначена для возможного реагирования на протяженные по времени угрозы (от нескольких недель до более одного года).

Помимо стратегического ядерного оружия Соединенные Штаты, согласно оценкам американской неправительственной организации «Совет по защите природных ресурсов», в начале 2005 г. располагали еще 480 ядерными зарядами, размещенными на территории Европы. Предполагается, что ядерные заряды сосредоточены на 8 американских базах в Германии, Великобритании, Италии, Бельгии, Турции и Нидерландах. При этом эксперты указывают, что в Германии находится более 150 ядерных зарядов, в Великобритании — 110, в Италии и Турции — по 90, а в Нидерландах и Бельгии в общей сложности 20 зарядов. С другой стороны, анонимный представитель Пентагона заявил, что ядерных зарядов США в Европе содержится около 200. При этом боевые самолеты НАТО регулярно проводят учебные полеты с использованием ядерного оружия. Основным элементом этих учений является нанесение бомбовых ударов по объектам потенциального противника. Вместе с тем большую опасность представляет морской компонент американских СЯС, насчитывающий около 2700 боеголовок и являющейся главной ударной силой ВС США. Подлетное время ракет, запущенных с подводных лодок, находящихся вблизи морских границ нашей страны, составляет не более шести— восьми минут, что не может не вызывать озабоченность российской стороны.

Модернизация ВС США, включая стратегические силы, идет параллельно с совершенствованием концептуальной базы их применения. В докладе министра обороны Д. Рамсфелда, который в 2002 г. представлял ядерную программу страны, сформулированы общие задачи, стоящие перед ВС США. В документе говорится, что высокотехнологичные, обеспеченные всем необходимым ВС США должны решать три взаимосвязанные задачи: переубеждение, сдерживание и нанесение поражения. Переубеждение, в частности, достигается с помощью демонстрации связи между точным наступательным оружием дальнего радиуса действия и системами разведки, функционирующими в реальном режиме времени, может убедить потенциального противника не инвестировать большие средства в мобильные баллистические ракеты. Сдерживание осуществляется с помощью НПРО территории США и других оборонительных сил, включая ВС США за рубежом, создающих угрозу имеющим большое значение целям, которые противники пытаются скрыть, укрепить и рассредоточить. Нанесение поражения осуществляется совокупными действиями новой триады, которая состоит из неядерных систем и ядерного оружия, а также ракетной обороны. Неядерные силы могут быть полезны для ограничения ущерба и эскалации конфликта. Ядерное оружие может быть применено против целей, которые способны противостоять неядерным атакам. Ракетная оборона сможет отразить ракетные нападения небольших масштабов.

Таким образом, США взяли курс на постепенный перенос роли сдерживания с ядерного на обычное оружие. Смена акцентов в новой ядерной политике США подчеркивает возрастающую роль высокоточного и информационного оружия в стратегическом балансе. Примечательно, что, заявляя о новой ядерной политике, США на словах стремятся к отходу от концепции «гарантированного взаимного ядерного уничтожения» в отношениях с Россией. Тем не менее де-факто эта концепция продолжает существовать, поскольку большая часть ядерного арсенала США направлена на Россию.

Очевидно, что в этих условиях Россия вынуждена реагировать не только на угрозу развертывания стратегической ПРО, возможность использования «возвратного потенциала», но и на придание США стратегических способностей неядерным вооружениям.

Вместе с тем не стоит недооценивать американских стратегов, которые, как представляется, вполне способны мыслить системно. Гонка вооружений — это только один из элементов, направленный на ослабление безопасности России. Кроме него есть еще и другие: расширение НАТО, осуществление прозападных революций в СНГ, терроризм, кризис российского ВПК и в целом экономики, конца которому пока не видно, и т. д. Поэтому если сопоставить нынешние действия американской администрации со стратегией Рональда Рейгана в отношении СССР, то по своей сути это явления, весьма близкие друг другу.

Хотя официальные лица США часто заявляют об окончании холодной войны, тем не менее как в программных документах в военной области, так и в публичных выступлениях фактически нашей стране отводится роль противника. Об этом свидетельствуют многие документы по военному планированию. Например, в упоминавшемся уже докладе Д. Рамсфелда 2002 г. дана характеристика угроз безопасности США. Первую группу составляют немедленные угрозы — хорошо узнаваемые опасности, примерами которых являются нападение Северной Кореи на Южную, военная конфронтация по поводу статуса Тайваня. Другим видом угроз являются потенциальные угрозы. Например, возникновение новой враждебной военной коалиции против США или их союзников, в которой один или несколько членов обладают оружием массового поражения и средствами его доставки. Наконец, третью группу составляют неожиданные угрозы — внезапные и непредсказуемые вызовы безопасности, подобные кубинскому ракетному кризису. Это может быть внезапная смена режима, в результате которой существующий ядерный потенциал попадет в руки новой враждебной руководящей группы. В США полагают, что Северная Корея, Ирак, Иран, Сирия, Ливия — страны, которые могут иметь отношение к немедленным, потенциальным или неожиданным угрозам. Китай является страной, которая может представлять немедленную или потенциальную угрозу.