Пустыня – наш союзник - Сергей Зверев

Белов тут же развернул ствол пулемета влево, потому что их пикап резко принял вправо и понесся мимо грузовиков, сбросивших скорость. В кузовах машин повскакивали на ноги боевики. Длинные пулеметные очереди принялись хлестать по бортам машин, вырывать щепки из досок. Бандиты падали, кровь забрызгивала еще живых, заливала пол в кузове машины, корчились раненые. Многие боевики стали прыгать на землю, но тут же попадали под огонь еще двух автоматов спецназовцев, ведущих прицельную стрельбу.

Пули, выпущенные в ответ, свистели вокруг, но пикап упрямо описывал дугу, огибал грузовики сзади на расстоянии всего в 20–30 метров. Белов лихорадочно прикидывал, сколько еще осталось патронов в пулеметной ленте, подающейся из коробки. Он заливал свинцом все вокруг, не давал боевикам вести по одинокому пикапу прицельный огонь, позволял своим бойцам вовремя менять магазины в автоматах.

Этот дикий, совершенно непонятный для боевиков бой шел совсем недолго, меньше минуты. Запыленный пикап, изрыгающий огонь и смерть, пронесся вдоль колонны. Две гранаты, брошенные людьми, находившимися в его кузове, подняли еще больше пыли и добавили паники в ряды растерявшихся боевиков. Они пригнулись, пытаясь укрыться от осколков мелких камней.

Потом бандиты наконец-то подняли головы, стали прислушиваться и присматриваться. Пикапа поблизости не было. Впереди горел, удушливо чадя, бронетранспортер. Из открывшейся боковой дверки свисало обожженное мертвое тело. Один из грузовиков осел на пробитые скаты, у второго парил радиатор. Мертвые тела лежали в кузовах грузовиков, на земле, под машинами и вокруг них.

Командир боевиков насчитал больше десятка убитых и тяжело, безнадежно раненных. Еще восемь его людей со стонами зажимали дыры от пуль на руках и ногах.

Этот человек хотел хоть как-то организовать оборону на случай повторного нападения. Он схватился за рацию, чтобы сообщить в поселок о засаде, в которую попал. Тут его слуха достигли звуки отчаянной стрельбы. Они доносились откуда-то из поселка, с его окраин.

Из темнеющей пыльной мглы и мрака наступившего вечера вылетели три боевые машины с бойцами на броне. Автоматические пушки сделали по несколько выстрелов, и три грузовика превратились в огненные факелы. Боевики, разбегавшиеся в разные стороны, за несколько секунд под автоматно-пулеметным огнем полегли на камни, угодили под гусеницы БМП.

Хрустнула раздавленная рация, из которой только что раздавались крики на арабском:

– Почему стрельба?.. Что у вас там произошло?

Котов приготовился десантироваться и отдал соответствующий приказ своим бойцам. Белов, получивший распоряжение догонять капитана, несся не в столбе пыли следом за БМП, а чуть левее, с наветренной стороны.

В Суруме было полно боевиков, заметных уже и невооруженным глазом. Но теперь они не представляли особой опасности. До начала атаки сирийского батальона оставались считаные минуты. Солдаты правительственных войск обеспечат такой темп огня, что боевикам станет страшно. А самое главное сделает российский спецназ. Очень важно зажать боевиков, находящихся в Суруме, в огненные тиски. Заставить их отступить, покинуть хотя бы северо-западную часть поселка. Тогда им уже не удержаться.

Три БМП на окраине поселка разошлись веером, выдерживая расстояние между собой примерно в 10–15 метров по фронту. Конструкция, сложенная из бетонных фундаментных блоков на проезжей части шоссе, ведущего в поселок, утонула под разрывами снарядов автоматической пушки. Еще одна огневая точка, полыхнувшая было пулеметным огнем, тут же растворилась в густом облаке пыли.

Слева что-то грохнуло, да не просто так, а слишком уж впечатляюще. Котов быстро повернул голову и увидел, что БМП горит. Она потеряла одну гусеницу и разворачивалась боком к крайним домам. Первая мысль командира была о своих бойцах. Она сжала его сердце, но мгновенно отпустила. На броне уже никого не было. Шесть темных фигур так же юрко, как пустынные ящерицы, исчезали за стенами домов и дворов. Машина, видимо, подорвалась на фугасе, но спецназовцы успели соскочить с брони раньше.

Белов тоже спрыгнул на землю.

Все! В этой круговерти уже не покомандуешь. Ситуация изменилась. Пока все они не доберутся до банка, в котором расположен штаб бандерлогов, каждый будет вести индивидуальный бой. Точнее сказать, действовать станут пары. Один перемещается, второй прикрывает. Потом бойцы меняются ролями.

Пары не было только у самого Котова. Его задача состояла в том, чтобы командовать, а не воевать самому. Хотя именно сейчас он делать это практически не мог. Капитан был способен разве что получать доклады и давать советы, держа в голове карту поселка.

Но бой складывался так, что его подсказки тоже были пока не очень-то нужны бойцам. Группа российского спецназа должна была быстро, в течение нескольких минут буквально по трупам прорваться к зданию штаба.

Это чем-то напоминало учебный полигон или компьютерную игру, этакую бегалку-стрелялку. Ты обязан как можно скорее преодолеть определенное расстояние. Периодически перед тобой будут возникать цели. Ты должен их все поразить. Один промах, и враг положит тебя.

Котов бежал самой короткой дорогой. Ему очень хотелось попасть к штабу если не раньше своих подчиненных, то хотя бы и не позже. Он преодолевал каменные заборы, перелетал открытые участки улиц, бросал свое тело из стороны в сторону и стрелял, стрелял, стрелял.

Обширный двор большого дома чуть было не стал для него смертельной ловушкой. Котов перепрыгнул через низкую разрушенную кладку забора и еще в воздухе, не успев приземлиться, расстрелял двоих боевиков, устанавливающих посреди двора миномет. Интуиция, основанная на богатом боевом опыте, подсказывала капитану, что здесь же должно быть хоть какое-то пехотное прикрытие этого расчета.

Ему пришлось лечь на бок и перекатываться с максимальной скоростью на груду камней у забора, потому что из дома выскочили сразу четверо боевиков, которые принялись, не целясь, лупить в него из автоматов. Котов успел вскочить на четвереньки, когда по каменному крошеву скользнули и со стуком покатились ему под ноги две гранаты.

Характерная форма, зеленый цвет и желтые надписи на английском позволили ему мгновенно узнать американские наступательные «М61» с двойным предохранителем, уже вышедшие из употребления в армии США, но все еще имевшие самое широкое хождение в горячих точках, разбросанных по всему миру. Котов помнил, что у «М61» запал детонатора горит от четырех до шести секунд, чуть дольше, чем у отечественных образцов. Он еще не успел додумать эту мысль до конца, как его руки схватили обе гранаты и швырнули их через груду камней.

Они лопнули с громким треском. Котова обдала вонь сгоревшей взрывчатки, осыпали мелкие камешки. Осколки металлических лент, скрученных в корпусе гранат, к великому счастью капитана, миновали его.

Взрывы грохнули слишком близко. Если среди боевиков есть опытные бойцы, то следующая граната упадет сюда, выдержанная пару секунд в руке человека, бросившего ее. То есть рванет она почти сразу.

Котов выставил над камнями автомат и разрядил остатки магазина по двору, стараясь, чтобы пули летели параллельно земле, охватывая большую площадь. За этим последовал еще один бросок за широкий каменный столб, в обширный пролом в стене, видневшийся за ним. Капитан на бегу заменил пустой магазин и лицом к лицу столкнулся с двумя здоровенными бородачами. Что-то неуловимо выдавало в них выходцев с Северного Кавказа.

Дело было кончено всего за несколько секунд. Исход схватки решили боевой опыт, профессиональная подготовка и мгновенная реакция российского капитана.

Когда боевики появились всего в полутора шагах перед ним, Котов уже знал, что дергать затвор автомата и загонять патрон в патронник из полного, только что вставленного магазина поздно. Возможно, он и успел бы выстрелить первым, но потерял бы секунду на этом действии.

В таких вот скоротечных стычках все решают именно секунды. Слово «возможно» при таких вот обстоятельствах имеет очень коварную смысловую окраску. Возможно, тебя убьют. Или же нет. Почувствуйте разницу.

Котов даже не сбавил темпа своего бега. По глазам бородачей он успел понять, что они не ожидали увидеть здесь чужака, тем более европейца. Боевики явно пребывали в замешательстве. Возможно, у них был приказ брать европейцев живыми. Или же они просто опешили, потому что не имели особого боевого опыта.

Котов перехватил автомат поудобнее, стволом отбросил в сторону оружие левого боевика и нанес сокрушительный удар ногой в грудь правому. Оглушенный противник споткнулся о камень, отлетел к стене и разбросал руки в стороны. Его приятель отшатнулся назад, снова попытался навести ствол на врага, но не успел нажать на спусковой крючок автомата.

Котов с силой выбросил вперед автомат. Штык-ножа у него на оружии, естественно, не было, но и удар голым стволом в середину груди оказался настолько болезненным, что бородач скорчился и согнулся в пояснице. Он тут же получил снизу сильнейший удар магазином автомата в челюсть.