Высшая раса - Дмитрий Казаков

Увидел расширившиеся от страха глаза Виллигута, меж которыми спустя мгновение должно было вонзиться острейшее лезвие, пробить череп и поразить мозг, сосредоточие извращенных фашистских идей…

Ганс как-то странно дернулся, фигура его словно смазалась, а затем он оказался стоящим почти вплотную к командиру. В руке его очутился нож, пойманный прямо на лету. Острие почти касалось переносицы бригаденфюрера.

Виллигут вздохнул с облегчением, сказал уверенно:

– Вот видите!

– Ну и что, – пожал плечами Петр, хотя скорость движения светлоглазого Ганса вызвала непонятное беспокойство. – В цирке я и не такое видывал!

– Вряд ли, – покачал головой Виллигут. – Поймать брошенный с такого расстояния нож не под силу человеку, а вот сверхчеловеку – вполне.

– Вы так думаете? – разведчик вспомнил, с какой легкостью солдат держал его на весу там, в подвале, а также рассказ Михайлина о сверхъестественной скорости бега нападавших. – Это он-то?

– Да, он, – кивнул нацист, в голосе его прорезались истерические нотки. – И сотни подобных ему! С такими солдатами нам не страшны несметные орды, пришедшие с востока, и те, что приплыли из-за моря. Германские солдаты сбросят иго чужеземцев над Фатерландом, и арийская раса получит полагающееся ей по праву превосходство над прочими!

– Ну да, ну да, – пробормотал Петр, хотя внутри у него всё сжималось. Что, если придется столкнуться в бою с целой армией столь быстрых воинов, как Ганс? Шансы победить представлялись весьма малыми…

– И у вас, Петер Радлофф, – Виллигут сделал ударение на имени, – есть шанс избежать участи недочеловеков, которые будут либо уничтожены, либо порабощены! Вы имеете возможность оказаться среди победителей, среди тех, кто будет править народами! Вы сами сможете стать сверхчеловеком, получить необычные способности, силу, ловкость, скорость, ум!

– И что я для этого должен сделать? – с кислой миной спросил разведчик. – Всего лишь предать тех, с кем воевал все эти годы? Плюнуть в лицо Родине, которая меня вырастила и воспитала? Встать под одно знамя с теми, кто убил множество советских людей, кто построил концентрационные лагеря? Никогда!

– Как жаль, что вы не понимаете, – на лице бригаденфюрера отразилась искренняя досада. – Что же, мы что-нибудь придумаем, чтобы пробудить вашу родовую память.

– И не старайтесь, – сказал Петр презрительно. – Я не верю в эту самую память.

– Ничего страшного, – офицер СС встал. – Вы просто не знаете наших методов и всей мощи тех сил, которыми повелевают в этом замке. Что же, отдыхайте. Если что понадобится – обращайтесь к часовому у дверей, вашу просьбу передадут мне.

Капитан ничего не ответил. Молча смотрел на то, как Виллигут покинул помещение. Вслед за ним вышли и солдаты. В наступившей тишине вновь стал слышен легкий плеск дунайских волн.

Глава 4

Сверхчеловек – смысл земли. Пусть же ваша воля говорит: да будет сверхчеловек смыслом земли!

Нижняя Австрия, контрольный пункт

Советской армии на дороге Линц – Вена

26 июля 1945 года, 18:53 – 19:19

Они не должны были вступать в бой. Им было приказано скрытно добираться до самой Вены. Но они не удержались. Словно годовалый волчонок, спешащий попробовать зубы на первой попавшейся дичи.

Контрольный пост должен был остаться в стороне от маршрута, но оперативной группе «А», состоящей целиком из свежеиспеченных сверхчеловеков, не терпелось испытать себя в открытом бою.

Но подобраться к посту незаметно не удалось. Скучавший у шлагбаума советский солдат, конечно, погиб, но за мгновение до смерти успел вскинуть автомат и дать неприцельную очередь по кустам, в которых заметил подозрительное движение. Приказ стрелять без предупреждения поступил час назад, и рядовой действовал в полном соответствии с ним. Ему это мало помогло, а вот его товарищам – изрядно.

Когда оперативная группа пошла в атаку на пост, ее встретили плотным огнем из окон. Конечно, опешившие от подвижности мишеней русские практически не попадали, но план молниеносного нападения всё же был сорван.

Атака не была совсем неожиданной, только уж больно стремительной. Пока солдаты отстреливались, лейтенант Кучко со связистом пытались наладить связь с Веной.

– Говорит Кучко! – орал лейтенант, вкладывая всю силу голоса в то, чтобы его услышали и поняли. О том, что он сам, скорее всего, обречен, он старался не думать.

– Слышим вас, – отозвалась черная мембрана рации. – Что там?

– Нас атакуют, атакуют! – крикнул Кучко, и тут же что-то с грохотом упало на пол позади лейтенанта.

Рефлексы опытного солдата сработали мгновенно. Командир поста метнулся за низкую тумбу, на которой стояла рация, обхватил голову руками. Рядом с лейтенантом согнулся вопросительным знаком связист.

Раздался взрыв. Осколки с чавканьем впились в стены, кто-то застонал.

Кучко выскочил из укрытия и нос к носу столкнулся с эсэсовцем. Не раздумывая, врезал ему кулаком в подбородок. К собственному удивлению, промахнулся. Рука ахнула в пустоту, по ушам ударил стрекочущий звук, и в низу живота стало отчего-то горячо…

– Вот тебе и раз! – рядовой пошевелил рукой, сморщился. Пистолетная пуля, выпущенная русским солдатом, повредила плечо. А увернуться помешал другой русский, офицер, что бесстрашно бросился на немца с голыми руками.

– Еще легко отделались, – буркнул саперроттенфюрер.[26] – Я дрался с этими русскими начиная с сорок первого, и они всегда сопротивлялись до последнего!

– Вечно ты каркаешь, Вильгельм, – сурово сказал гауптштурмфюрер, командир группы «А». – Теперь мы совсем другие. Рану перевязали? Тогда вперед!

Бесшумно, словно тени, эсэсовцы исчезли в зарослях. Здание поста осталось стоять сиротливое, с выбитыми стеклами и оспинами от автоматных очередей. От него явственно тянуло гарью.

Верхняя Австрия, замок Шаунберг

26 июля 1945 года, 19:23 – 20:00

Жертва кровью была принесена, и поток силы, идущий от Господ Земли, ощутили все, вот только Хильшер сидел мрачный, насупленный, словно филин после неудачной охоты. Прочие арманы не дерзали нарушить молчание, даже доктор Хирт сдерживал обычную тягу к острословию.

– Ладно, – проговорил наконец Хильшер и бросил пронзительный взгляд на Виллигута. – Что у вас, Карл?

– Один из пленных, захваченных вчера на венской дороге, оказался чистокровным арийцем, – Виллигут излагал факты четко и лаконично, хотя чувствовалось, что удержаться от привычных напыщенных оборотов ему нелегко. – Кроме того, в результате спонтанного ясновидения появилась информация, что в одном из предыдущих воплощений этот человек был королем Аларихом.

– Тем самым, который разграбил Рим? – перебил соседа фон Либенфельс. Брови его изумленно поднялись.

– Именно, – кивнул Виллигут. – В настоящий момент пленник помещен отдельно, содержится в достаточно хороших условиях, но под охраной. Еврейско-марксистское мировоззрение пустило в него корни слишком глубоко, и на предложение присоединиться к нам он ответил отказом.

– Всё понятно, спасибо, – кивнул Хильшер. – Кто еще видел этого пленника?

– Я, – звучный баритон Хирта раскатился по темному помещению. Язычки свечей пугливо вздрогнули. – И поначалу решил, что блуттер сломан. Но затем, приглядевшись, определил, что череп у него совершенно арийский.

– Учитывая ваш опыт, трудно подозревать ошибку, – Хильшер обвел собравшихся тяжелым взглядом. – Так что арийское происхождения пленника установлено. Но что с того? Таких, как он, у нас и так много. А вот тот факт, что он, возможно, является инкарнацией великого германского вождя, очень интересен.

– Что значит «возможно»? – спросил Виллигут, и голос его зазвенел от напряжения. – Вы не верите моему Видению?

– Никто не сомневается в ваших способностях, товарищ, – вмешался в разговор фон Либенфельс. – Но любая информация, полученная таким путем, требует подтверждения.

– Что же, проверяйте, – скрипнул зубами Виллигут.

– Прямо сейчас, – уверенно кивнул Хильшер. – Я думаю, Ганс и Феликс этим займутся. А мы не будем им мешать.

Двое бывших членов общества «Туле»,[27] Феликс Дан и Ганс Бюнге, одновременно поднялись. Дан взял свечу и направился к небольшому столику в углу помещения, на котором, радуясь приближению света, радужно заблестел хрустальный шар размером с кулак. Бюнге же двинулся на открытое пространство, где раскинул руки в стороны и принялся крутиться, всё быстрее и быстрее, монотонно напевая себе под нос что-то похожее на молитву. Дан поставил свечу сбоку от шара и вперился в него взглядом. Бормотание Бюнге стихло, но вращался он с такой скоростью, что казалось – еще мгновение – и взлетит. Но равновесия непостижимым образом не терял. Вокруг него шипел полосуемый руками воздух.