Восстание (ЛП) - Скэрроу Саймон

- Тогда что они там делают?

- Я не знаю, господин. Мы получим лучшее представление, когда будет достаточно света, чтобы все рассмотреть. - Он указал на восток, где, как он был уверен, обнаружил более четкое различие между темной массой гор и небом над головой. - Не долго, теперь.

Краткий разговор был прерван, когда подбежал, тяжело дыша, молодой ауксилларий из гарнизона. - Приветствие от центуриона Раминия, господин. Он просит сообщить вам, что к востоку от лагеря формируется еще один вражеский отряд.

- Сколько их? - спросил Катон.

Ауксилларий покачал головой. - Центурион ничего не сказал, господин. Я не видел.

Наступило короткое напряженное молчание, прежде чем Светоний сказал: - Кажется, они загнали нас между двумя силами. Мы могли бы продержаться до прибытия основных сил армии. Они должны достичь Кановиума не позднее полудня завтрашнего дня… Марс Всемогущий, эта задержка – последнее, что нам нужно. - Он взглянул на восточный горизонт. - Мы сделаем ход, когда наступит рассвет. А пока я хочу, чтобы люди подготовили своих лошадей к маршу. Мы будем делать это по два отряда за раз. Остальные займут оборону на вале. Начнем с твоих парней, префект Катон, и с твоих, Фортин. Действуйте.

Катон подошел к штандарту когорты, где находился Туберон, и передал приказы. Как только его люди отступили от вала, оставшиеся ауксилларии гарнизона выглядели удручающе рассредоточенными, но со стороны противника по-прежнему не было никаких признаков движения. Он положил руки на частокол, размышляя о затруднительном положении наместника.

Светоний был прав насчет того, что основные силы армии достигнут форта на следующий день, и Катон был уверен, что конная колонна сможет продержаться до тех пор. Кельты часто полагались на дикую атаку в бою, и она редко приносила результат против хорошо обученных и решительных защитников. Критической проблемой была потеря полутора суток, в течение которых командующий ожидал бы, пока пехота подойдет и расчистит путь в сторону Девы. Конечно, он мог бы попытаться прорвать линию противника на другой стороне лагеря и продолжить марш, но это повлекло бы за собой потери, которые он не мог себе позволить. Существовала также опасность разгрома гарнизона Кановиума и разграбления склада с перспективой попадания значительного количества припасов и оружия в руки врага. Хотя Мона была взята и горные племена региона понесли тяжелые потери, вполне возможно, что даже скромная победа над захватчиком могла бы дать достаточный стимул для выживших воинов племен возобновить свою борьбу с новой энергией.

Предстояло сделать тщательно сбалансированный выбор между жертвованием временем или людьми. Катон на мгновение почувствовал симпатию к своему командиру. Если Светоний задержится, император и Сенат могут списать это на недостаток мужества. Если бы он попытался прорваться и понес тяжелые потери, его могли бы счесть слишком опрометчивым за то, что он не дождался прибытия своей пехоты. Тем, кто находится далеко, всегда было легко вынести суждение постфактум – неизбежное бремя для полевых командиров. Было бы интересно посмотреть, что он решит. Судьба Лондиниума, крупнейшего римского поселения в новой провинции, должна была стать решающим фактором, повлиявшим на его выбор.

Итак, прорыв, заключил Катон. Пока силы противника, преграждавшие им путь, не были настолько многочисленными, чтобы сделать попытку самоубийственной.

На другом берегу брода внезапно послышался крик, а мгновение спустя за ним последовали крики вызова и оскорблений в адрес защитников форта. Катон мрачно улыбнулся. Он слышал это много раз раньше: браваду кельтов, пока они набирались смелости для предстоящей битвы. Она будет нарастать постепенно, достигая крещендо, когда присоединятся боевые рожки, прежде чем вражеские вожди решат спустить с поводка своих воинов.

- Яйца Юпитера… - пробормотал ауксилларий, стоявший ближе всего к Катону. Катон увидел, что его копье дрожит в его руке. Он приблизился к солдату достаточно, что смог рассмотреть его черты и понять, что он всего лишь еще юноша.

- Это все хвастовство и чушь, - сказал он. - Им нужно поднять свой боевой дух. Римским солдатам не нужна вся эта бравада, потому что у нас есть правильная подготовка, дисциплина и снаряжение. Стой твердо и верь в себя и своих товарищей, ауксилларий. Ты меня понял?

Молодой человек кивнул и глубоко вздохнул.

- Конечно, - продолжал Катон, - ты также можешь вознести несколько молитв богам, пока мы ждем. Для страховки.

В ответ тот нервно хихикнул. Катон похлопал юношу по плечу, прежде чем отправиться на поиски центуриона Раминия.

Командир гарнизона находился в сторожке на дальней стороне аванпоста, повернулся и кивнул в знак приветствия, когда Катон поднялся на платформу. Небо на востоке начало светлеть, и стали проясняться детали ландшафта и вражеских сил, расположившихся в стороне на пути к Деве. Катон теперь мог легко оценить численность и состав противника, формировавшегося на возвышенности за пределами форта. По меньшей мере две тысячи человек, многие из них в шлемах и со щитами, а некоторые даже в доспехах. Как и их товарищи на дальней стороне форта, они производили много шума, размахивая кулаками и оружием в сторону защитников, вместо того, чтобы готовить какие-либо полевые укрепления. Катон слегка улыбнулся, удовлетворившись тем небольшим преимуществом, которое уже было получено. Несмотря на это, линия врага тянулась через долину, через которую проходил маршрут, а склоны с обеих сторон были достаточно крутыми и усыпанными камнями, чтобы сделать невозможным для Светония и его людей попытку обойти декеанглиев. Если бы римляне попытались обойти подножие любого холма, они подверглись бы фланговой атаке с катастрофическими последствиями.

- Похоже, они нас заперли, - сказал он. - Единственный выход – через этот участок.

- Да, господин, - Раминий кивнул. - Думаете, командующий попытается это сделать?

- Почти наверняка. Это будет кровавое дело, даже если нам удастся прорвать их линию. Скажи-ка, есть ли у вас на складе запасы пилумов?

Раминий немного подумал, затем кивнул. - Я прикажу принести их к валам на случай, если эти ублюдки окажутся в пределах досягаемости.

- Хорошо … - Катон позволил себе легкую улыбку. - А если они не подойдут в пределы досягаемости, то, возможно, нам просто придется отнести им эти дротики.

- Господин?

- Неважно. Давай подождем до рассвета и посмотрим, что произойдет.

По мере того как свет усиливался, шум распаляющегося врага не стихал. Катон видел, как их лидеры двигались вдоль первой шеренги, подбадривая солдат. Он понял, что в построении было что-то особенное, и тогда эта мысль пришла к нему. Ни одного друида не было видно! Предположительно, все они погибли вместе со своими последователями на Моне в их последней битве против римских захватчиков. Отсутствие их фанатичных призывов и проклятий не могло не сказываться на боевом духе противника, который ранее рассчитывал на то, что они разожгут страсти своих воинов и призовут поддержку кельтских богов. В свете этого, у не менее суеверных римлян было меньше причин опасаться своих противников.

Внутри форта лошади конной колонны были оседланы, нагружены снаряжением и припасами и теперь стояли группами по четыре, их поводья держали дежурные всадники, а остальные их товарищи оставались на валах.

Вскоре после того, как Раминий ушел за копьями, Светоний поднялся на башню и присоединился к Катону. Он внимательно осмотрел линию врага, прежде чем глубоко вздохнул. - Нам придется пробиваться через них. Я не могу позволить им держать нас здесь до подхода основных сил.

- Да, господин.

- Ты не выглядишь очень удивленным, префект.

- Я не вижу, чтобы у вас был большой выбор в этом вопросе, командующий. Учитывая более широкую перспективу последствий.

- Действительно. Римская толпа плохо понимает стратегические реалии, но имеет решительную жажду мгновенного суждения о тех из нас, кто знает свое дело. Тебе будет полезно понять это, если ты когда-нибудь добьешься старшего командования. - Светоний поморщился. - Возможно, этого следует избегать.