Новый губернатор - Иннокентий Омулевский

Губернский прокурор, как только взял в рот эти щи, так тут же и выплюнул их обратно…

— Что вы скажете мне на это? — спросил у него губернатор еще холоднее.

— Ваше превосходительство, это случайность, — ответил весьма не развязно на этот раз Падерин и покраснел до ушей.

— Случайность? — переспросил его превосходительство, смотря прокурору прямо в глаза, — вы думаете?

Падерин только отвел их в сторону и отделался молчанием.

— Может быть, если б я приехал сюда завтра, подобной случайности так уж не выразилось бы, как вам кажется, г. прокурор? — напирал на него губернатор.

— Не могу вам сказать, ваше превосходительство, — замялся губернский остряк.

— Разве ты, братец, не умеешь варить щей? — отнесся его превосходительство уже к кашевару.

— Говядину тухлую дают, ваше превосходительство, — ответил тот по-прежнему бойко.

— Вот и еще случайность, — заметил Павел Николаевич вскользь прокурору и сейчас же потом обратился к смотрителю:- Вот уж, кажется, и самое название вашей должности, г. смотритель, могло бы вам напоминать каждую минуту, что вы обязаны ею смотреть и смотреть… за чем же вы смотрите здесь?

— Недостает времени, ваше превосходительство, углядеть за всем, — наивно оправдывался смотритель на свою голову.

— Зачем же вы служите, если у вас недостает времени на службу? — как ножом обрезал его губернатор.

— Я стараюсь, ваше превосходительство, — залепетал смотритель таким детским голосом, как будто в эту минуту говорила не сажень, а сидевший у него в руке малый ребенок.

— Какая же кому польза от ваших стараний, если тем не менее здесь кормят арестантов такими щами, которых просто нельзя в рот взять? — продолжал его превосходительство разить смотрителя, по-видимому, очень спокойно. — Скажи, братец, откровенно, часто тебе дают тухлое мясо? — спросил он вдруг кашевара.

— Кажный божий день, ваше превосходительство, — ответил арестант еще бойчее.

Губернатор не сказал ни слова, но посмотрел на губернского прокурора таким выразительным взглядом, что того даже покоробило.

— Ты это по совести говоришь, любезный друг? — опять отнесся его превосходительство к кашевару.

— Как перед богом, так и перед вашей милостью, — подтвердил арестант, не моргнув ни одним глазом на пристальный взгляд Павла Николаевича.

— Отчего же ты, братец, не скажешь об этом г. губернскому прокурору или уголовных дел стряпчему, когда они бывают в остроге? — спросил его губернатор, подумав.

— Ваше превосходительство, — начал было Падерин.

— Прошу вас не мешать мне, г. прокурор: я не вас спрашиваю! — строго оборвал его губернатор. — Говори, любезный друг, смелее, — обратился он снова к арестанту.

— Неоднократно докладывал, ваше превосходительство; да их высокородие, другой раз, по месяцам к нам глаз не кажут, — отчаянно бухнул кашевар.

— А стряпчий?

— Их благородие больше (не разб.) свидетельствовать приезжают…

— Правду он говорит? — спросил Павел Николаевич у другого арестанта.

— Точно правду, ваше превосходительство, — ответил тот без запинки.

Губернатор быстро обратился прямо к Падерину.

— Г. прокурор! Неужели и это все, что я теперь слышу — только случайность? — спросил его превосходительство иронически.

Падерин намерен был лучше промолчать.

— Вы только что хотели говорить со мной, — заметил ему его превосходительство тем же тоном, — вот теперь ваша очередь: я слушаю…

— Могу вас уверить только, ваше превосходительство… арестант показывает ложно, — выговорил наконец ненаходчивый на этот раз губернский остряк, чтоб только что-нибудь сказать.

— А говядина, г. прокурор, тоже показывает ложно, по-вашему? — озадачил его еще раз Павел Николаевич. — После этого я могу подумать, наконец, что и вы, извините меня, показываете ложно…

Падерин весь вспыхнул.

— Ваше превосходительство, не забудьте, что в качестве губернского прокурора я облечен, как и ваше превосходительство, доверием правительства, — сказал он, кусая нижнюю губу.

— Я именно потому и обращаюсь к вам в настоящую минуту, г. губернский прокурор, что очень хорошо помню это, — ясно и спокойно ответил ему губернатор. — А здесь что? В горшках? — полюбопытствовал его превосходительство, заглянув в печку.

— Больничная порция-с, ваше превосходительство, — поспешил доложить ему чуть-чуть оправившийся смотритель.

— Дай мне, братец, попробовать и больничную порцию, — обратился Павел Николаевич к кашевару.

Арестант подал ему.

— Вот это так похоже на суп, по крайней мере, — сказал губернатор, пробуя.

— За эвтим, ваше превосходительство, и инспектор частенько доглядывают, — пояснил кашевар.

— Инспектор?.. Какой?

— Врачебной управы-с, — поспешил подтвердить смотритель.

— Это и видно сейчас, — сказал ему губернатор. — А больше ничего не варится сегодня для арестантов? — спросил он через минуту, не обращаясь ни к кому особенно.

— Каша еще бывает-с, ваше превосходительство, — доложил смотритель.

— Где же каша? Я ее не вижу…

— Только сегодня нет-с, ваше превосходительство.

— Отчего же именно сегодня ее не полагается?

— Крупы нет-с, ваше превосходительство.

— Как! Во всей губернии не нашлось сегодня крупы? На что же подрядчик? — удивился и полюбопытствовал его превосходительство.

— В остроге-с, ваше превосходительство, вчерашнего числа вышла-с; не доставлено-с еще-с, — вывертывался смотритель, снова теряясь.

— Это не оправдание, г. смотритель! — сказал ему губернатор чрезвычайно внушительно, — припасы должны заготовляться подрядчиком вперед и доставляться в острог, по крайней мере, за три года до того, как они выйдут; эдак в одно прекрасное утро я и вовсе обеда здесь не застану…

— В остроге, ваше превосходительство, нет для этого сухого помещения, — смешался Падерин, — и потому припасы доставляются сюда подрядчиком каждую неделю.

— При наших предках не было суда на «месте», — заметил ему очень серьезно его превосходительство, — потомки смотрят на это иначе. Что же делает, спрашивается, тюремный комитет?

— Крупа сию минуту-с будет доставлена-с, ваше превосходительство, — отличился смотритель.

— Даже и это не оправдание, — сказал губернатор, повернувшись к дверям. — Проводите меня, сделайте одолжение, по камерам, — заключил он, выходя в коридор.

Смотритель так неосторожно бросился за ним, что даже задел его превосходительство своими лихорадочно болтавшимися руками.

— Не суетитесь так сильно, г. смотритель, — остановил его губернатор, — вот от этого теперь уж никто не выиграет…

Они пошли осматривать камеры.

В коридоре губернатор на минуту остановился и что-то записал в свою памятную книжку, на которую особенно недружелюбно посмотрел в эту минуту губернский прокурор; смотритель был так смущен, что дальше своего носа ничего уже не видел.

Войдя, между прочим, в одно из острожных помещений, похожих на (не разб.), где какой-то несчастный арестант был прикован железной цепью к стене, его превосходительство остановился перед ним в невыразимом смущении.

— Что это такое?! — спросил он, невольно отступая и забыв даже, по обыкновению, ласково поздороваться с арестантом, угрюмо повернувшим к нему свое изможденное лицо.

— Приговор, ваше превосходительство, к пожизненному заключению, — пояснил, бледнея, губернский прокурор, который почему-то чувствовал себя в этой камере особенно нехорошо.

— Да… но на цепи держат только собак, — с отвращением выговорил губернатор, обращаясь в одно время к смотрителю и прокурору.

— Этот арестант-с, ваше превосходительство, закован потому-с, что он очень опасен: буйствует постоянно-с, — пояснил в свою очередь смотритель.

— То есть… как буйствует? На входящих к нему людей бросается, что ли? — спросил губернатор, недоумевая.

— Вот и вчера-с набуянил, — его и заковали, — не объяснил все-таки своей мысли смотритель.

— Отчего же ты, любезный друг, не хочешь сидеть смирно? — обратился его превосходительство к арестанту, видя, что толку от смотрителя добьешься не скоро.

Арестант посмотрел на губернатора исподлобья.

— Мне жисть надоела; пущай они меня убьют лучше, — сказал он мрачно.

— Кто?! — изумился Павел Николаевич.

Арестант злобно посмотрел сперва на прокурора, а потом на смотрителя.

— Начальники эвти наши, — проговорил он еще мрачнее, указав на них головой.

— Что же они сделали тебе? — продолжал губернатор, обратившись весь во внимание.

— Да все наказывают меня: придираются; из-за них и свои-то все надо мной (не разб.)…

— Ваше превосходительство, — попробовал было опять помешать Падерин.