Вселенная, которую потерял Бог (книга 1, часть 1) - Андрей Демидченко

Н да, довольно заумно и непонятно. Здесь, уважаемый читатель, для большей ясности необходимо заметить, что, как часто признавал сам Сатана, в науке он был не силен.

Какое же впечатление оставили после себя два первых человека? Можно сказать вообще никакого. Что-то в них явно было не так, чего-то в них не хватало. Чего же? Люцифер, к сожалению, затруднялся на это ответить. Первые люди напоминали ему заводных кукол, очень красивых, спору нет, тут уж Господь постарался на славу, претензий нет, но внутри стопроцентно пустых. Или, своего рода, великовозрастных детей, за пышущей отменным здоровьем и вполне уже взрослой внешностью, которых скрывалась детская, до невозможности наивная душонка с еле заметными проблесками сознания. Дети, не представляющие себе, что такое жизнь и не знающие, что такое хорошо, а что такое плохо.

На что еще обратил внимание Люцифер так это на то, что авторитет Бога являлся для них непререкаемым и абсолютным. Все, что Он не говорил, являлось истиной в последней инстанции, а любой намек на сомнение в Его словах не то что отсутствовал, а не имел права на существование в их любящем и преданном взгляде, с каким они взирали на своего Создателя.

Жизнь будущих родителей человечества в Эдемском саду протекала спокойно, размеренно и была исполнена неземного блаженства. В саду произрастали в изобилии всевозможные деревья, а на них красовались самые различные плоды, приятные на вид и хорошие для пищи. Животные не охотились друг на друга, а жили мирно и между собой, и с человеком. Мужчина и женщина не ведали стыда и во всю разгуливали голышом, тем более, что климатические условия были что ни на есть самые благоприятные. В общем, божественная идиллия.

Но, что никак не мог взять в толк Главнокомандующий Армией Тьмы, так это - зачем Бог живой и истинный посреди роскошного сада посадил смертельно ядовитое древо познания добра и зла. Причем пришпандорил его не где-нибудь с краю сада, а как раз в центре, дабы шансов случайно на него наткнуться оказалось во много раз больше.

" И произрастил Господь Бог из земли всякое дерево, приятное на вид и хорошее для пищи, и дерево жизни посреди рая, и дерево познания добра и зла".

И мало того, что произрастил, так нет бы, потихоньку молчать, Он взял и рассказал об имевшем месте печальном факте обитателям эдемского сада. Зачем он это сделал? Деревьев в саду хоть пруд пруди, и это особенное затерялось бы среди других, растворилось бы как капля в безбрежном океане, так ведь нет, акцентировал на нем внимание, смотрите мол, не подходите и близко к нему, а тем более, не ешьте плодов его.

"И заповедал Господь Бог человеку, говоря: "От всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь".

Если Господь любил своих детей и как любой заботливый и порядочный родитель всячески о них заботился и старался уберечь от разного рода неприятностей и, если плоды с сего дерева грозили такой смертельной опасностью для Его любимых чад, то на кой черт его вообще нужно было садить! Ну, а если оно само, не спрашивая разрешения и нарушая все законы Вселенной, все же выросло, надо было срочно, не откладывая дела в долгий ящик, срубить его и сжечь. Или, на худой конец, обработать каким-нибудь гербицидом, дабы оно не цвело и не производило на свет божий смертельно опасных для всякого вкусившего их плодов.

Но ни одну из вышеперечисленных мер Творец Вселенной не принял во внимание, Он попросту их игнорировал. Знать имел какую-то скрытую выгоду, какой-то тайный план хранился в глубоких тайниках Его сознания.

Дальше больше. Когда все работы по творению столь странного мира были, наконец, окончены и подошло время собираться домой, Бог живой и истинный вдруг отдает приказ, обязывающий Люцифера остаться на Земле в качестве смотрителя и охранника на случай возникновения внештатных ситуаций, не предусмотренных действующей инструкцией. Сатану данное распоряжение повергло в долго не проходящий шок, ибо это нарушало все его планы в деле продвижения по служебной лестнице и удачной карьеры в Иерархии Космических Сил Творения. Назначение на, без всякого сомнения, неперспективную должность смотрителя закрывало пред ним все двери в беззаботное и обеспеченное будущее, наносило ощутимый урон его самолюбию и обостренному чувству честолюбия. Но приказ есть приказ, и, несмотря на справедливое возмущение, охватившее Люцифера, ему пришлось, понурив голову и надолго потеряв бодрое расположение духа, подчиниться и остаться, на ставшей вдруг такой ненавистной Земле. И потекло тягучее время, до краев наполненное бесконечным унынием, скукой и тоской. Только лишь изредка наезжал Всемогущий, прогуливался со своими творениями в прохладной тени деревьев, увлеченно говорил с ними, и чему-то сам себе улыбался.

Сколько времени прошло, Сатана сейчас уже и не упомнит, но то, что много воды утекло, это уж точно. Чем дальше, тем все чаще и чаще к нему на ум приходила одна и та же мысль - зачем его здесь оставили? И с каждым прожитым днем росла убежденность, что нет никакой особой нужды ему здесь торчать. Складывалось впечатление, что этот приказ был просто-напросто прихотью Предвечного, его капризом, желанием показать свою власть над ним. Других объяснений он не находил, как ни старался. Люцифер даже как-то предпринял попытку разобраться в волнующем его вопросе и обратился с ним к Богу, когда тот, не спеша, прогуливался с Адамом и Евой по одной из многочисленных и живописных тропинок Эдема, увлеченно о чем-то с ними беседуя, но наткнулся на глухую стену ледяного равнодушия и презрения.

Люцифер отвел взгляд, опустил голову и быстро пошел прочь. Колючие ветви деревьев и кустарников, словно в немом злорадстве и насмешке норовили зацепиться за его одежду и с большим упорством и желанием пытались хлестануть его по лицу. Нежная доселе трава, вся усыпанная изумрудными капельками утренней росы вдруг в считанные секунды стала жесткой и острой, стремясь проколоть кожу на его босых ногах. Кто знает, может быть, тот момент и стал точкой отсчета затяжной войны, не на жизнь, а на смерть, между Богом и Дьяволом. Это уже потом люди Земли, в меру своей возможности познания законов бытия Единой Реальности, назовут ее войной между Светом и Тьмой, войной между Добром и Злом.

Ярость, гнев, испепеляющая жажда растоптать в кровавое месиво это красивое, холеное лицо, ставшее вдруг еще во сто крат ненавистнее, нестерпимое желание услышать его булькающий предсмертный хрип, доносящийся из судорожно сжимающейся в конвульсиях груди, и увидеть закатывающиеся глаза, затуманенные пеленой смерти, вдруг охватила все естество Люцифера. Всепоглощающая ненависть раскаленной молнией пронзила каждую клеточку тела, скрутила в один узел все нервы и разлилась все проникающей нестерпимой болью.