Сексуальная жизнь дикарей Северо-Западной Меланезии - Бронислав Малиновский

Мы уже видели, что муж полностью разделяет с женой уход за детьми. Он обычно ласкает и носит младенца на руках, следит за его чистотой и моет его, дает ему овощные каши, которые тот получает в дополнение к материнскому молоку почти с рожденья. Фактически нянченье ребенка на руках или держание его на коленях (что обозначается туземным словом kopo 7) является специфической функцией и обязанностью отца (tamd).

О детях незамужних женщин, живущих, по выражению туземцев, «без тамы» (то есть, напомним, без мужа их матери) говорят, что они «несчастные» или «больные», потому что «некому их понянчить и обнять (gala taytala bikopo 7)». Кроме того, если кто-нибудь интересуется, почему дети должны иметь обязанности перед отцом, который является «чужаком» по отношению к ним, ответ всегда одинаков: «потому что нянчил (pela kopo 7)», «потому что его руки запачканы детскими экскрементами и мочой» (гл. VII).

Отец выполняет свои обязанности с неподдельной естественной нежностью: он способен носить ребенка часами, глядя на него глазами, полными такой любви и гордости, какие редко встретишь у европейского отца. Любая похвала в адрес ребенка трогает его душу, и он никогда не устает рассказывать о достоинствах и достижениях потомства своей жены и любит их демонстрировать. В самом деле, наблюдая туземную семью дома или встречая ее на дороге, получаешь сильное впечатление о тесном союзе и близости между ее членами (илл. 7, 26). Как мы убедились, эта взаимная привязанность не ослабевает и с годами. Таким образом, в интимной стороне домашней жизни нам открывается еще один аспект интересной и сложной борьбы между социальным и эмоциональным отцовством, с одной стороны, и открыто осознаваемым узаконенным материнским правом — с другой.

Следует отметить, что мы еще не проникали во внутренние покои дома, потому что при хорошей погоде сцена семейной жизни всегда размещается перед жилищем. Только когда холодно и идет дождь, ночью или для интимных надобностей туземцы удаляются внутрь дома. В прохладное время года сырым или ветреным вечером мы застанем деревенские улицы пустынными, с тусклыми огоньками, мерцающими сквозь мелкие щели в стенах хижины, с доносящимися изнутри голосами оживленно разгова- ривающих людей. Внутри, на небольшом пространстве, заполненном плотным дымом и человеческими испарениями, люди сидят на полу вокруг огня или полулежат на своих «кроватях», крытых циновками.

Дома строятся прямо на земле, и полы в них земляные. На прилагаемом схематичном плане видны основные детали их нехитрой обстановки: очаг, представляющий собой просто кольцо из мелких камней, среди которых три крупных поддерживают котелок; деревянные лежаки для спанья, разложенные один над другим у задней и боковой стен, напротив очага (илл. 8), и одна-две полки для сетей, кухонных горшков, женских равяных юбок и других домашних вещей. Личное жилище вождя построено как обычный дом, только более крупный. Амбары для ямса — несколько другая, более сложная постройка, они слегка приподняты над землей. Обычный день в типичном домохозяйстве вынуждает семью жить в тесной близости: они спят в одной и той же хижине, едят совместно и проводят большую часть рабочего времени и часов отдыха — вместе.

4. Разделение собственности и обязанностей - по полу

Члены домохозяйства, помимо прочего, связаны общностью экономических интересов. Однако эта тема требует более детального изложения, поскольку данный предмет и важен, и сложен. Прежде всего, говоря о праве собственности, необходимо помнить, что для туземца личное владение — вопрос огромного значения. Титул toli- («владелец» или«хозяин»), используемый как префикс в словах, обозначающих предмет обладания, имеет серьезную ценность и сам по себе — как придающий некое отличие, — даже если в нем нет претензии на право эксклюзивного пользования. Этот термин и данная концепция собственности в каждом конкретном случае очень хорошо определены, но их со- отношение меняется в зависимости от объекта, так что передать это соотношение в одной формуле, охватывающей все случаи, невозможно[18].

Примечательно, что, несмотря на тесное единение членов домохозяйства, бытовая утварь и множество предметов, захламляющих хижину, не находятся в общем владении. Муж и жена обладают каждый своим собственным имуществом. Во владении жены — юбки из травы, которых в ее гардеробе насчитывается обычно от двенадцати до двадцати и которые нужны на разные случаи жизни. К тому же в обеспечении себя ими она полагается на собственное умение и трудолюбие. Так что в том, что касается ее туалета, киривинская леди зависит исключительно от себя самой. Сосуды для воды, инструменты для изготовления одежды, некоторое количество личных украшений также являются ее собственностью. Мужчина владеет своими орудиями, топором и теслом, сетями, копьями, украшениями для танца и барабаном, а также теми высоко ценимыми предметами (туземцы называют их vaygu'a), которые представляют собой ожерелья, пояса, раковинные браслеты и большие полированные лезвия для топоров.

Частный владелец в данном случае — это не просто слово, лишенное практического значения. Муж и жена могут распоряжаться (и действительно распоряжаются) любыми предметами, находящимися в их собственности, и после смерти одного из них предметы эти не наследуются партнером, а распределяются среди особого класса наследников. Если происходит домашняя ссора, мужчина может испортить что-то из имущества своей жены: он может направить свой гнев на бутыли для воды или на травяные юбки — а она может продырявить его барабан или разбить щит, с которым он танцует. Мужчина должен, кроме того, чинить свои вещи и содержать их в порядке, так что женщина не является домохозяйкой в привычном европейском смысле.

Недвижимым имуществом, таким как земля огорода, деревья, дома, а также морскими судами владеют почти исключительно мужчины, то же самое относится и к скоту, главным образом состоящему из свиней. Нам придется затронуть этот предмет еще раз, когда речь пойдет об общественном положении женщин, так как обладание такого рода вещами идет рука об руку с властью.

Переходя теперь от экономических прав к обязанностям, давайте разберемся с разделением труда по полу. В более тяжелых видах труда, таких как обработка огородов, ловля рыбы, переноска серьезных тяжестей, существует четкое разделение между мужчиной и женщиной.

Рыболовство и охота (последняя весьма незначительно развита на Тробрианах) возложены на мужчин, тогда как поиском морских моллюсков заняты только женщины. В огородничестве самые тяжелые работы, такие как вырубка кустарника, изготовление изгородей, доставка тяжелых опор для ямса и выращивание клубнеплодов, — исключительно мужское дело. Прополка — специфически женская обязанность, а некоторые промежуточные стадии ухода за растениями выполняются за счет смешанного, мужского и женского, труда. Мужчины осуществляют весь необходимый уход за кокосовыми и арековыми пальмами, а также за фруктовыми деревьями, тогда как за свиньями приглядывают главным образом именно женщины.

Все морские экспедиции проделывают мужчины, и строительство каноэ — всецело их занятие. Мужчины должны осуществлять большую часть торговли, особенно — важный обмен растительной пищи на рыбу, который происходит между внутренней частью острова и прибрежными деревнями. При строительстве домов каркас изготавливают мужчины, а женщины помогают в плетении стен. Оба пола участвуют в переноске грузов; мужчины взваливают на плечи более тяжелые вещи, а женщины в качестве компенсации делают больше ходок. И, как мы видели, существует характерное разделение между полами в способе переноски тяжестей.

Что касается мелкой работы по изготовлению небольших предметов, то женщины должны делать циновки и плести браслеты и пояса. Разумеется, они сами изготавливают свою одежду, точно так же, как мужчинам надлежит шить свою не слишком просторную, но тщательно выделанную деталь одежды — набедренную повязку. Мужчины вырезывают деревянные предметы (даже когда те предназначаются для женщин); делают из тыквы сосуды с известью для жевания бетеля, а в прежние времена их традиционным занятием было полирование и затачивание всех каменных орудий.

Названная специализация в работе на основе пола добавляет в определенные сезоны характерный и живописный штрих к деревенской жизни. С приближением урожая нужно изготавливать новые юбки разнообразных цветов, чтобы надеть их, когда собран урожай, и на следующих затем праздниках. Множество листьев банана и пандануса приносят в деревни и там их отбеливают и делают прочными с помощью огня. Ночью вся деревня сияет от этих светящихся огней, возле каждого из которых пара женщин сидят одна напротив другой и проносят лист туда-сюда перед пламенем (илл. 9). Громкая болтовня и песня оживляют работу, наполненную радостью от предвкушения грядущих развлечений. Когда материал готов, его еще нужно обрезать, нарезать на полоски и покрасить. Для окраски из кустарника приносят два вида корней: один дает глубокий пурпурный цвет, а другой — ярко-малиновый. Краску смешивают в больших лотках, сделанных из гигантских раковин съедобных морских моллюсков; в них полоски листьев погружают, а затем подвешивают сушиться в толстых связках на центральной площади, оживляя всю деревню их радостным цветом (илл. 10). После весьма сложного процесса соединения отдельных полосок великолепное «творение»