Азуми (СИ) - Кентий Инна

Ухватил мои руки за запястья и подняв их над головой, подтянул меня так, что я повисла, едва касаясь пола ногами, удерживаемая в таком положении одной его рукой. Сколько бы я ни тренировалась, против такого мощного, крупного, сильного, противника у меня не было ни одного шанса.

Беспомощно дергаясь, придавленная его бедром к стене, пытаясь вывернуть из захвата свои руки, толкая коленями его по ногам, чувствовала, что мои удары для него, как укус комара, и только еще сильнее раззадоривают моего безжалостного мучителя. Я могла бы еще ранить его катаной или метательным ножом, но здесь и сейчас я безоружная. И я честно тренировалась по два часа в день, чтобы не потерять физическую форму, необходимую кейнаши, но он не в танцах со мной соревнуется. Господин Тэмотсу опытный воин, он сильнее меня, выше меня и намного тяжелее, у меня даже слегка сдвинуть его не получается.

- Твое сопротивление заводит меня еще сильнее – прихватывая мочку уха, шепчет он, подтверждая мои опасения.

Придавливая еще сильнее меня бедром, Господин Тэмотсу сжимает свободной рукой скулы и впивается в меня жадным поцелуем, до боли сминая мои губы. Стискиваю зубы, пытаясь не впустить его язык в рот, и получаю в ответ тихий рык, он еще сильнее сжимает руку на скуле, заставляя челюсти разжаться. Одержав первую победу, с ухмылкой заглядывает в мои глаза и не разрывая взгляда начинает спускаться рукой от скулы по шее. Развязывает петлю, удерживающую лиф платья, и медленно стягивает его вниз.

- Вкусная, сладкая, желанная… - говорит, смакуя каждое слово и пожирая меня глазами.

Подтянув меня за руки еще выше по стене, он склоняется к груди, спускает лиф платья до талии и вбирает горошинку соска в рот, он не спеша перекатывает, покусывая его и языком играя с вдетым в сосок украшением, положенным всем кейнаши, потом проделывает то же самое с другим соском. Влажные от его языка, они сжимаются, когда он дует на них, и он тихо смеется.

Ему весело, он потешается над моими тщетными рыпаньями и оглаживает меня рукой, играя пальцами то с одной, то с другой вершинкой. Водит ладонью по животу, продвигаясь все ниже и ниже.

 Платье, от движения его руки, спускаясь обнажает украшенный пирсингом пупок, и он азартно принимается играть с ним. Я извиваюсь, теряя последние остатки надежды на спасение. Меня начинает бить крупная дрожь и одинокая слеза скатывается по щеке, как признание моего бессилия.

Но я, все еще, отчаянно продолжаю бороться, и все это происходит в полной тишине, прерываемой только моим рваным дыханием и его хриплым шепотом и смехом. Пытаюсь вывернуть руку из его захвата, и он сжимает пальцы на запястьях еще сильнее, почти сплющивая их.

Одно движение и платье окажется у моих ног. Его рука ныряет в трусики и, как я ни стискиваю бедра, он настойчиво пробирается все глубже и глубже. Еще немного и его палец нырнет в меня. У меня почти уже не осталось сил сопротивляться. Легкое усилие и его колено протискивается между моих ног, раздвигая их, а я обвисаю безвольным трофеем в его руках.

- Девочка готова принять меня? – усмехается он, понимая, что у меня больше не осталось сил бороться с ним.

Господин Тэмотсу хватается за ремень своих брюк, резкими рывками расстегивая их… и вдруг я оказываюсь свободна. Ноги не держат меня, и я медленно сползаю по стене. Дрожащими руками подтягиваю платье, пытаясь вернуть его на место.

- Я не понял, что ты хочешь такого секретного сообщить в пупок моей кейнаши? – спокойным голосом спрашивает кугэ Оокубо у откинутого от меня его заклинанием кугэ Накаяма.

- Жаль, теперь этого она уже не узнает – пытаясь сохранить лицо, подмигнув мне, смеется кугэ Накаяма. А в глазах его плещется неудовлетворенная ярость. Он поправляет на себе одежду и, насвистывая веселый мотив, выходит.

- Поторопись, сейчас будут объявлять королеву Зимнего Бала – помогая мне с платьем, как ни в чем не бывало, говорит господин Кейташи.

Я не могу похвастаться таким же хладнокровием. Меня заметно трясет и собрать рассыпавшуюся прическу никак не получается. На запястьях наливаются бордово-фиолетовым цветом синяки, губы искусаны… жалкое зрелище.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я в шоке от всего произошедшего, от спокойного тона кугэ Оокубо, от того, что он собирается возвращаться со мной в зал… Мне стыдно взглянуть ему в лицо, хотя моей вины в произошедшем нет. И от того, что он воспринимает случившееся, на удивление, равнодушно, в глубине души начинает разгораться огонек обиды и гнева. Но я все еще помню свое место и поэтому молча выполняю все его указания.

Он накидывает мне на плечи свой камзол, скрывая под ним все укусы и синяки, и, приобняв за плечи, ведет обратно в зал. Ничего особенного – просто господин развлекся со своей кейнаши и теперь возвращается на церемонию награждения.

- Ты только руки спрячь глубже и просто стой. Я буду рядом. – на грани слышимости шепчет мне в ухо он.

Я словно в тумане, ничего не соображая, следовала, куда показывал господин Кейташи, пытаясь сохранить внешне видимость невозмутимости.

- Я так и знал, что ты станешь королевой – услышала его азартный комментарий и, все так же легонько подталкиваемая и направляемая им, отправилась к распорядителю Бала получать награду.

Пока мы шли, со всех сторон слышались пошлые шуточки по поводу моего вида, но мне уже было все равно. В груди разливалась звенящая пустота.

- Постарайся улыбнуться, изобрази радость – поправляя мне на голове корону, прошептал господин Кейнаши. Потом он требовал от кого-то передать ему какой-то дневник и договаривался о свидетелях и месте передачи требуемого. Я из последних сил пыталась сохранить на лице выражение, что невероятно всем довольна и мой вид - следствие ошалелого восторга от свалившегося на меня признания королевой Зимнего Бала.

Наконец, торжество было окончено. На какое-то время я выпала из действительности и как оказались в мобиле не заметила.

- Не переживай ты так. Было даже забавно, видеть лицо Тэма, когда он понял, что ему обломали праздник - щелкнул он меня по носу.

Забавно?! Забавно???!!! Я молча смотрела на господина Кейташи, а образовавшаяся внутри у меня пустота начала наполняться выкручивающей все внутренности болью.

- Только давай ты не будешь устраивать мне истерик! – кривится он, ловя мой взгляд.

Конечно не буду. Какое я имею право огорчать своего господина?! Ни-ка-ко-го! Я всего лишь игрушка, и это только мои проблемы, что я вдруг решила, что моя судьба с какой-то стати может волновать господина Кейташи.

- Вот и умница! Ничего страшного не произошло, – целует он меня в уголок рта.

Наконец, мы дома.

Я долго отмываюсь под душем, потом отмокаю в ванне. Снова тру себя до красноты под душем, но ничего не меняется. Я все равно чувствую на себе следы рук господина Тэмотсу, словно он пометил меня. На душе больно, муторно и пусто.

Завернувшись в махровый халат, ложусь в свою постель, свернувшись калачиком, и закрываю глаза, пытаясь ни о чем не думать, изо всех сил стараясь уснуть, и чувствую, как проминается матрас под тяжестью чужого тела.

Рука медленно ползет по моему бедру, животу подбираясь к поясу. Развязывает его и откинув полу халата начинает подбираться к груди. У меня нет никаких сил и желания, тело все еще помнит грубые, жесткие руки и губы господина Тэмотсу. Сейчас мне необходимы лишь тишина и покой. Однако, отказывать господину Кейташи нельзя, он может разозлиться и навсегда отдать меня господину Тэмотсу.

Я потерплю, пусть он делает, что хочет, только пусть не отдает меня господину Тэмотсу! Но тело против, оно еще не отошло от пережитого ужаса, и мелкая противная дрожь разбегается по нему.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- В чем дело? – резко переворачивая меня на спину и сердито хмурясь нависает господин Кейташи надо мной.

Не в силах ничего сказать я мотаю головой и, чтобы не сердить его дальше, начинаю сама развязывать на нем халат, целуя его грудь. Он прикрывает глаза, откидывается на подушку, и я начинаю ласкать его руками и губами.