100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг. - Арсен Мартиросян

Сухие строки обыкновенного приказа иногда говорят больше, чем самые красноречивые архивные документы и самые солидные исследования. Обратите внимание, во-первых, на то, что пять стрелковых дивизий были сформированы в Московском военном округе. Это означает, что они изначально предназначались для обороны Москвы. То есть Сталин уже в это время явно осознавал, что в результате бесславного командования армейского генералитета войска вермахта могут докатиться до Москвы, для чего нужно было противопоставить им наиболее отборные и стойкие в обороне войска. А лучше чекистов с такими тяжеленными задачами не справлялся никто. Во-вторых, заметьте, что за счет кадров НКВД уже в то время начали формировать горнострелковые дивизии. В свою очередь это означает, что и Сталин, и Берия не только прекрасно предвидели, но и столь же прекрасно знали один из основных векторов гитлеровской агрессии — в сторону Кавказа, ибо на Русской равнине горнострелковым дивизиям делать нечего. В-третьих, обратите также внимание и на предельно сжатые сроки исполнения этого приказа — 17 июля 1941 г. Сталин и Берия отчетливо предвидели возможность катастрофического развития ситуации на фронтах — армейские генералы чуть ли не каждый день и час «убеждали» их в этом. Потому и такое жесткое ограничение по срокам исполнения. Такие отборные дивизии были нужны как воздух и немедленно. Все это в совокупности является одной из основных причин безосновательной, можно сказать зоологической, ненависти генералитета и маршалитета периода войны в отношении Лаврентия Павловича Берия.

Сформированные таким образом дивизии были направлены в армии Резервного, Северного и Западного фронтов, в составе которых приняли участие в самых кровопролитных боях и сражениях, стойко и мужественно защищая каждую пядь родной земли. Они же шли в авангарде славного контрнаступления под Москвой и в других наступательных операциях.

В июне 1942 г. НКВД СССР было поручено ГКО формирование еще 10 стрелковых дивизий. А в соответствии с постановлением ГКО от 26 июля 1942 г. из войск НКВД на фронт было отправлено еще 75 тысяч военнослужащих. В том числе из внутренних войск — 51 593, пограничных — 7000 (свыше 15 тысяч пограничников были направлены на формирование 15 стрелковых дивизий еще в июне 1941 г.), войск по охране железных дорог и железнодорожных сооружений — 6673, по охране важнейших промышленных предприятий — 5414 и из конвойных войск — 4320. Проще говоря, воины-чекисты не отсиживались в тылу, а шли на фронт. Всего же за годы войны за счет кадров войск НКВД было сформировано и передано в Красную Армию 29 дивизий, то есть пять армий — 29, 30, 31, 34 и 70-я.

О последней стоит сказать отдельно. Вообще-то история 70-й армии — уникальна. В соответствии с решением ГКО и Ставки Верховного Главнокомандования и на основании приказа НКВД СССР от 26 октября 1942 г. была сформирована Отдельная армия войск НКВД шестидивизионного состава!

Вы только вдумайтесь в то, что это означает! Каков же был потрясающий уровень доверия высшего советского руководства к славным чекистам и лично Берия, что было санкционировано создание Отдельной армии НКВД СССР! Но одновременно задумайтесь вот над чем. Разве могли армейские генералы забыть это?! Они и не забыли — «навешали» на Берия таких всевозможных «собак», что не приведи господь…

В соответствии с решением Ставки Верховного Главнокомандования от 1 февраля 1943 г. эта армия была передана в состав Красной Армии, получила номер 70, вошла в состав Центрального фронта и приняла самое активное участие в Курской битве. Именно эта чекистская армия упорно противостояла ударной группировке 9-й немецкой армии, прорывавшейся к Курску. Впоследствии, с переходом наших войск в контрнаступление, она участвовала также и в Орловской операции.

Великий Маршал Великой Победы, честнейший и благороднейший и, увы, незаслуженно познавший жестокость ежовского беззакония Константин Константинович Рокоссовский в своих мемуарах так охарактеризовал вклад этой армии в победу на Курской дуге: «На Курской дуге вместе с другими нашими армиями успешно вела боевые действия 70-я армия, сформированная из личного состава пограничных и внутренних войск. В полосе обороны этой армии с 5 по 12 июля 1943 г. (за 8 дней) противник потерял до 20 тысяч солдат и офицеров, было подбито и сожжено 572 вражеских танка, из них 60 «тигров», сбито 70 самолетов. Эти факты красноречиво говорят о мужестве и отваге пограничников, воинов внутренних войск».

Данные о славных боевых действиях 70-й армии присутствуют на многих страницах знаменитых мемуаров Рокоссовского — «Солдатский долг». Не обошел Рокоссовский стороной также и факты предвзятого отношения начальника Генерального штаба Василевского к этой армии. В частности, он привел в мемуарах историю, когда Василевский звонил ему на фронт и сообщил, что-де командующий 70-й армии И.В. Галанин болен, так как якобы не мог членораздельно доложить об обстановке на участке армии. Прекрасно знавший о подлинной природе происхождения этой армии, незаконно пострадавший от НКВД в 1937 г. и, казалось бы, вовсе не обязанный вступаться за нее и вообще спорить с начальником ГШ, Рокоссовский проявил характерный для него максимум порядочности и благородства. Выехал в эту армию, все лично сам проверил и доложил Василевскому как последние данные о положении 70-й армии, так и то, что никакой «крамолы» в этой армии нет и что здоровье Галанина вполне нормальное. Кстати говоря, Рокоссовский не постеснялся назвать и виновников таких, с позволения сказать, сведений у начальника ГШ — представителей Ставки, которые, как слегка намекнул великий полководец, явно не тем, ради чего их послали в войска, были заняты на фронтах. Между прочим, очевидно, именно из-за предельной объективности мемуаров Рокоссовского его рукопись была подвергнута жесточайшему цензурному обрезанию.

Но, слава богу, купюры цензуры сохранились и впоследствии были опубликованы.

Впоследствии, с переходом наших войск в контрнаступление, она участвовала в Орловской операции. А далее 70-я армия в составе разных фронтов прекрасно громила врага, в том числе в Люблин-Брестской, Восточно-Померанской и Берлинской наступательных операциях и других. К концу войны все дивизии этой армии были награждены орденами и удостоены почетных наименований.

Вот так «берег» свои войска нещадно оболганный и оклеветанный Лаврентий Павлович Берия. Проще говоря, там, где было особенно трудно, там везде на передовых позициях были воины-чекисты — представители пограничных или внутренних войск. За то их и оклеветали вместе с их выдающимся руководителем, за то о них практически и не вспоминают, когда говорят о вкладе тех или иных войск в Победу. Увы, но наша история столь жестока в отношении своих героев, что не приведи господь…

Миф № 8. Вместо того чтобы со всем советским народом

драться с лютым врагом, возглавляемые А.П. Берия конвойные войска только и знали, что наводить страх на заключенных ГУЛАГа

Дурацкий миф. Прежде всего потому, что не надо культивировать у населения ненависть к конвойным войскам — они есть в любом государстве. И это не зависит от особенностей общественно-политического и государственного устройства этих государств. Охраной мест заключения занимаются все государства. Без этого просто нельзя.

А что касается участия конвойных войск НКВД СССР в войне, то ведь и вправду ничего, кроме злобствующей хулы и оскорблений, не услышишь. Все только и знают, что расписывать ужасы, которые якобы творили конвойные войска в начале войны, да и в ГУЛАГе. Однако в реальности все было иначе.

Начнем опять-таки прямо с 22 июня. Миллионы раз во всевозможных вариациях было рассказано о том, что на одной из стен Брестской крепости были начертаны ставшие священными слова: «Умираю, но не сдаюсь! Прощай Родина! 20.VII.41 г.». Однако же по сию пору никому не известно, что эта надпись была сделана на стене казармы 132-го отдельного батальона конвойных войск НКВД! И еще. Обратите внимание на дату этой священной надписи — 20 июля 1941 г. Между тем, как явствует из боевого донесения заместителя начальника конвойных войск в Белоруссии, город Брест был оставлен частями Красной Армии в 8.00 22 июня 1941 г., после кратковременного боя с вражеской пехотой. То есть воины из состава конвойных войск сражались в Брестской крепости без малого месяц! А Красная Армия, мягко выражаясь, с хорошо набитой гитлеровцами задницей драпанула на восток еще рано утром первого дня войны…

А как героически сражались, например, воины 42-й бригады конвойных войск в Белоруссии! Выполняя приказ коменданта Минска, они с 22 по 26 июня 1941 г. охотились за вражескими диверсантами и разведчиками, поддерживали порядок в столице Белоруссии, участвовали в ликвидации пожаров, охраняли правительственные учреждения. А затем в соответствии с существовавшим тогда порядком, согласно которому последними населенные пункты оставляли местные чекисты и внутренние войска, одними из последних ушли из Минска. Причем до последнего мгновения обеспечивали порядок и помогали с эвакуацией. А с 30 июня по 3 июля 1941 г. именно эта бригада удерживала переправы и восточный берег реки Березины на фронте 15 км (что, кстати говоря, вдвое превышало допустимый фронт обороны для бригад), имея в качестве наступавшего противника усиленную 300 танками и тяжелой артиллерией моторизованную дивизию вермахта. Три дня против такой армады всего лишь одна бригада, к тому же вооруженная в основном стрелковым оружием и «коктейлем Молотова»! После переформирования, на которое она прибыла в Москву лишь 10 июля, причем изрядно поредевшей, с 1 августа 1941 г. воины 42-й бригады занимались конвоированием и охраной военнопленных, охраной аэродромов, переправ и других военных объектов, а в связи с контрнаступлением под Москвой были переориентированы на решение оперативно-чекистских задач в освобождаемых районах. В марте 1942 г. 42-я бригада была переименована в 37-ю дивизию войск НКВД, которая занималась и борьбой с вражескими диверсантами, и охраной важных объектов, и оперативной работой в освобождаемых районах.