Эдем 4 - AllianceSpecter

— Вот, держи и радуйся, — Ланс вошёл в зал и сразу же встретил стоящую рядом с проходом дикарку.

Но Воительница из клана Праутеи ничего не ответила, продолжая наблюдать за происходящим в центре зала. Сразу же и изменился предмет интереса аристократа, который также остановился рядом и отставил боевой топор, оперев его на стенку.

Рунический круг всё также находился на своём месте. В нём же перед шаром сидела и Ада, всё также полностью покрытая тьмой. Только в этот раз всё было совершенно иначе, чем во время прошлых уроков.

Одна из рун потухла. Появилась брешь в барьере. Однако тьма не вырывалась наружу, хоть и очень пыталась. Прямо по контуру рунического круга находились нематериальные узоры самой Огненной Бестии, которая создала стену из пламени.

Кроме того, теперь она не защищалась. Вернее даже не так. Ведь до этого Ада тоже зачастую вместо обороны выбирала контратаку. Пока тёмные жгуты вызывали неприятные воспоминания, гнев внутри девушки становился всё сильнее, таким образом она шла внаглую напролом, стараясь уничтожить сам шар. Не было никаких попыток пропустить иллюзии через себя, принять их и смириться, тем самым лишив врага единственного инструмента воздействия. Потому что кроме создания иллюзий этот шар больше ничего фактически и не может.

Теперь Ада не пыталась сразу же уничтожить шар, который требовалось заменить на аналог помощнее. Тёмные жгуты перестали пытаться внедриться в сознание. Тьма пыталась вырваться и даже прорвалась через рунический круг. Неужели рисунки наставника повредились во время тренировок двух воительниц?

Тьма явно пыталась сбежать. Лучше всего Ланс видел это в тенях Кихариса. Ментальные узоры одним за другим врезались в барьер, но огненные нити становились всё ближе. Ада раз за разом наблюдала, как эти жгуты внедрялись в неё, она попыталась создать нечто похожее, подпиткой же стали по большей части эмоции, которые уже имеют форму и не нуждаются в контроле.

Огненная Бестия провела аналогию и адаптировала увиденное под свои нужды, прямо как настоящий паресис. Искренние эмоции ярости и гнева же сами принимали необходимые очертания, сжигая появляющиеся из шара жгуты тьмы одним за другим. Тотальное уничтожение.

И что самое главное, Ада не пыталась уничтожить шар. Она училась, раз за разом испепеляя чужеродные узоры всё эффективнее.

— Она совершает ошибку, — осудительно и с искреннем сожалением произнесла Офлея, наблюдая за своей напарницей. — Так делать нельзя.

Даже дикарка из племенного мира осознавала опасность подобных магических практики. Впрочем, здесь не было ничего удивительно. Северная воительница куда старше, она многое видела. В своё время с ней делилась мудростью сама Праутея, оберегая от опасностей изучения магии. Хотя стоит признаться, характеры у обеих волшебниц сильно отличались. Будучи моложе Офлея явно не была настолько импульсивной.

Лансу же оставалось молча наблюдать за происходящим. Затем ещё одна руна потухла, но её поглотила не тьма, а бесконтрольный огонь.

Глава 8

Кромешный мрак стоял в подземных помещениях, где держали этиамариев перед боем. В Саросе внутрь хотя бы падали лучи солнечного света через узкие окна у самого потолка. В Орта Миос же освещение даже на поверхности оставляло желать лучшего, а сияние магических кристаллов у потолка и вовсе едва доходило до этого места.

Впрочем, Офлее это никак не мешало. Всё также она проверяла своё снаряжение, не обращая внимания на ноющее от магических ран тело. Костяная броня сидела плотно, внушала уверенность хозяйке и страх врагам. От колющих ударов подобная защита не спасёт, слишком много щелей и брешей. Однако попробуй ещё попади выпадом копья по магу воздуха. Режущие атаки угрозы не представляют, рубящие тоже вряд ли сходу смогут отрубить конечность.

И конечно боевой топор с пусть и одним, но зато очень тяжёлым лезвием. Это творение аристократа сильно удивило Офлею. Впрочем, заготовку он всё же купил и фактически только нанёс нужный магический узор. Но даже так в племени дикарки считалось невозможным наложение таких относительно сложных рун на простые стальные заготовки.

— Ты помнишь план? — спросила Воительница из клана Праутеи у своей напарницы.

— Ага, всех победить. Быстро и безжалостно, — последовал несколько дерзкий ответ от Ады.

Огненная Бестия явно пренебрежительно относилась к обсуждению общей стратегии на поле боя. Трудно сказать, что именно стало причиной подобного поведения. Раньше она вела себя куда сдержаннее. Может дело во вкусе слабости, вызывающим гнев и необузданное рвение превзойти всех и каждого.

Или же внутри полуэльфийки засело чувство обиды, ведь её почему-то выпускают вместе с дикаркой. А вообще-то Ада в этом мире куда дольше и тренируется куда больше, а тут получается один и тот же титул придётся брать вместе с какой-то левой попаданкой, которая и полугода здесь не провела.

И ведь Огненная Бестия вполне могла выступить и одна, пусть даже против сразу двух противников. В отличии от Офлеи огненная волшебница тратила своё свободное время не только на тренировки с оружием, но и на изучение множества книг. В частности, Ада прекрасно знала о иерархии этиамариев в Эдеме, их среднюю силу. Два чемпиона, не фавориты, с довольно безобидными стихиями. Для неё эти слабаки уже не представляют достаточной угрозы.

К тому же полуэльфийка научилась пользоваться своей диадемой и раскрывала весь потенциал артефакта. Также и владение полуторными мечом выросло, покрытый опаснейшей стихией клинок наносит ужасные раны любому врагу. К тому же в руках не обычное смертное оружие, а тоже своего рода артефакт. Полуторник куда толще своих аналогов, весит больше, рубящими ударами при должной сноровке можно и какую-нибудь кирасу прорубить, после чего пламя заставит противника корчиться от боли.

Офлея никак на дерзость не среагировала, лишь хмуро провела взглядом свою напарницу, которая уже направилась к выходу. Самоуверенность является хорошей чертой до тех пор, пока не перерастает в безрассудство. В бою подобное может стоить жизни, это понимает даже ребенок. Но Ада совершенно не чувствует никакой опасности.

Да и с чего бы ей это чувствовать? Огненной Бестии ничего не угрожает. Ведь господин Бальмуар ещё до сражения передал Воительнице из клана Праутеи чёткие и однозначные указания. Дикарка по объективным причинам более сильная волшебница, а ещё ценность её куда ниже. Так что если что-то пойдёт не так, то за ошибки Ады будет расплачиваться Офлея, прикрывая спину или откровенно подставляясь под удар. Именно для этого Лансемалион Бальмуар и выпускал двух рабынь в паре, чтобы при худшем раскладе свою жизнь отдала именно дикарка, выполняющая роль страховки.

Вышедших на арену рабов зрители встретили криками. Их уже успели раззадорить прошлые участники кровавых игр. Так что теперь удивить их будет несколько сложнее, но не для двух чемпионов и двух ветеранов, претендующих на новый титул. К тому же зрелище явно будет кровавым, ведь здесь и Воительница из клана Праутеи, буквально потрошащая врагов прямо во время сражений и Огненная Бестия, покорившая самую жестокую стихию, смерть от которой редко бывает быстрой и безболезненной.

С другой стороны арены на серый холодный песок вышли два противника, мужского пола, но тоже других видов. Низкорослый воитель с демонстративно оголённым торсом. Он уже мог позволить себе как минимум добротную стальную кирасу, даже Ада на это сражение одела довольно практичный доспех. Всё же сражения за титул дело серьёзное.

Однако гном не нуждался в стали. Могучий маг земли, пусть и не большого роста, но вскоре он начнёт метать гигантские валуны в своих врагов, а этот серый песок под ногами превратится в камень на маленьком теле, состоящим из одних мышц.

Позади низкорослого и бородатого смертного находился его скользкий напарник. Самец из вида наг. Змеиный хвост и гуманоидное туловище. Кожа серая, что позволяет отнести его к подземным расам. Всё же наги разные бывают, одни в болотах живут, третье на песочке радужных островов греются, другие предпочитают подземные водоёмы и редко выползают к свету из пещер.

Однако в любом случае все наги предпочитают селиться у водоёмов. Эта же особенность объясняет подавляющую предрасположенность к водной магии. Скользкая природа, изменчивый и подстраивающийся нрав, ядовитые клыки.