Целительница для князя (СИ) - Черная Мстислава

Лара завершает причёску.

– Госпожа, какое платье желаете выбрать на обед?

– Не имеет значения. Позови, когда я начну опаздывать, – ничего умнее придумать не удалось.

Я накидываю халат, подхватываю Розика и выхожу в будуар.

В углу я заметила изящный секретер с писчими принадлежностями. Уверена, Лара заметит, что не хватает листа, поэтому я даже не пытаюсь таиться.

Перьевая ручка? Надеюсь, мышечной памяти хватит, чтобы справиться, потому как от руки я разве что каракулю вместо подписи ставила, ещё в институте я одна из первых «пересела» на планшет.

Подозреваю, что эпистолярный жанр – отдельное искусство, и, прежде, чем браться за сочинение записки, стоило бы освоить соответствующий раздел этикета… Ладно, без этикета Гед переживёт. А вот как начать?! «Рада сообщить, что на вас готовится покушение»? Из устоявшихся фраз больше на ум ничего не идёт, а про радость Гед может неправильно меня понять.

Напишу проще: «Сегодня ближе к вечеру на ваш экипаж будет совершено нападение. Четверо мастеров-мечников». Ни обращения, ни подписи.

– Розик, отдай это Гедану, – я обрываю лист, оставив лишь полоску с текстом, – И пусть Гед тебя увидит, но продолжает принимать за меховой аксессуар. Справишься? Я в тебя верю.

– Госпожа? – раздаётся сзади.

Лара!

Лара понятливо дала мне время, но опаздывать на обед нельзя, это, наверное, хуже, чем вовсе не прийти.

– Да.

Я возвращаюсь в спальню и, обернувшись, успеваю заметить, как Розик выпрыгивает в окно.

Глава 13

На вешалке меня встречает сочное персиковое платье. Лиф стиснут кружевом, юбка расходится широкими фалдами. На второй вешалке атласный палантин. Я смотрю на платье и силюсь понять, чем оно отличается от мятного. Почему одно годится на утро, а второе на обед, но ни одно из них – на ужин.

– Персиковый цвет при моей постоянно краснеющей коже?

Сам по себе румянец не плох, по крайней мере он не превращает меня в варёного рака. Но если красноты добавит платье, смотреться я буду… неэлегантно. Мне бы сочный синий пошёл.

– Госпожа, я рада, что вы изменили своё мнение.

Ловким жестом потомственной фокусницы Лара убирает персиковое платье, и на его месте появляется холодное голубое, тоже с кружевной отделкой, но на сей раз драпирующей декольте.

– Спасибо, Лара.

Я сказала что-то не то? Почему она так странно на меня покосилась?

Не важно! То есть важно, но не прямо сейчас.

Я задерживаю взгляд на своём отражении. Я неожиданно быстро свыклась с новым телом на уровне ощущений, когда я не вижу себя, напрочь забываю, что теперь я рыжая бестия, но вот воспринимать отражение своим не получается.

На обеде я, вероятно, останусь без подсказок Розика, ведь он всё ещё не вернулся.

Девушки будут спрашивать, куда я дела драгоценный помпон.

Чёрт!

Я задерживаюсь у зеркала непозволительно долго. Я не чувствую ни малейшей уверенности, что справлюсь с испытанием. До сих пор я «выезжала» на кураже, но утренний безумный настрой схлынул. Такое впечатление, что я была не совсем в себе, а теперь трезвею. Учитывая, как легко я перенесла перерождение, не удивлюсь, если Система воздействует на разум.

Хватит сомневаться и себя накручивать – я выхожу в коридор. Где лестница и холл я помню, а вот куда идти дальше… Пожалуй, надо упасть кому-нибудь на хвост.

– Леди Бернара, вам лучше? Возможно, не стоит себя заставлять? Уверена, леди Миелла поймёт.

Когда я выхожу на лестницу, по ней уже сползает главная змеючка,

– Спасибо за заботу, Катарина. Какая странная фраза. «Заставлять себя». По-моему, её мог придумать только человек, тяготящийся праздником. Вы ведь рады находиться здесь, леди Катарина?

– Безусловно.

Я иду справа от Катарины, словно так и надо, разговор не поддерживаю, а Катарина тоже не стремится продолжать. Я ловлю цепкий взгляд на своей причёске. Похоже, продолжить Катарина собирается при зрителях, и одну тему, как я и ожидала, она нашла.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Лакеи распахивают двери в столовую.

Интерьер выдержан в малахитовых тонах, и описать его можно коротко – сдержанная роскошь. Длинный стол, место хозяина в торце пустует. Миелла расположилась по левую от него руку, но уже с длинной стороны. Свободных стульев не так много осталось, значит, я явилась одной из последних. Князя ещё нет…

Я ожидала сложной рассадки, но нет, одна сторона стола отведена юным леди, противоположная – холостым лордам.

До сих пор я не замечала дуэний и возрастных компаньонок. В романе они также не упоминались. В этом мире подобное не практикуют?

Куда сесть, подсказывает именная карточка. Я оказываюсь между Миеллой и темноволосой леди, чьё имя Розик мельком называл, а я не запомнила. Катарине достаётся место ближе к центру стола, и довольной она не выглядит, но и не оспаривает свою позицию.

Пользуясь свободными мгновениями, я присматриваюсь к столовым приборам. Ложки-вилки выглядят, с какого конца за прибор браться я в курсе, а дальше придётся подглядывать и надеяться на мышечную память.

Одним из последних появляется Гедан.

Князь в очередной раз сменил жилет. И… из кармашка нового жилета выглядывает кончик платка, подозрительно похожего на тот, который я вручила ему в качестве награды.

Гедан окидывает зал ленивым взглядом. Плохо скрываемое брезгливое безразличие сменяется на живой интерес лишь раз, когда мы встречаемся взглядами. Получил Гед записку или нет, по лицу не прочитать.

Заняв место напротив Миеллы, как самый почётный гость, Гедан обращается ко мне:

– Трофеи не следует скрывать. Как считаете, леди Бернара? – Гед проводит пальцем по кромке платка.

– Князь, я полагаю, что истинные победители не нуждаются в пустом хвастовстве.

Он лишь усмехается, а ведь я завуалированную гадость сказала. То ли умалила его победу, то ли вовсе отказалась признавать победителем. Впрочем, подтекст позволяет. Мы вроде бы говорим о стрельбе из лука, но всем понятно, что обсуждаем мы чувства. По сути, я сказала, что не влюблена, и что моё сердце нелёгкая добыча.

– Прошу прощения, что заставил ждать, – граф появляется как никогда вовремя.

– Не беспокойтесь, граф Бальс, – отвечает Гед, и тем самым объявляет ничью в нашем с ним негласном состязании взглядов.

Лакеи вносят первое блюдо.

Суп из протёртых овощей, для красоты посыпанный зеленью, не выглядит особо аппетитно, зато я могу почти с абсолютной уверенностью выбрать правильный прибор – ложек всего две. Одна большая справа, ближе всего к тарелке, и вторая маленькая, положена за тарелкой. Но даже выбрав правильную, я едва не позорюсь. Дома я привыкла ложку «заглатывать», но все без исключения леди и лорды поступают иначе – подносят к губам ложку боком и выпивают с неё содержимое. Да ещё и наполняют ложку не полностью, а на две трети. Да так мы суп будем есть до вечера! Зато понятно, почему порция крошечная.

Я почти не участвую в беседе, но всё равно с непривычки и из-за постоянного опасения нарушить этикет, ем слишком медленно. К счастью, оставлять чистое донышко не требуется.

Граф даёт знак к перемене блюд, и лакеи подают сырный салат с орехами. Салата на тарелке на один укус. Начинаю понимать, почему в исторических романах аристократки ездили в гости на сытый желудок.

Подглядев, какую вилку выбрала Миелла, я смело повторяю.

Сырный салат сменяет крабовый, после которого подают нечто, что опознать не получается. Напоминает баклажанную икру.

Я почти расслабляюсь, когда в качестве второго основного блюда выносят фрикадельки с тушёной цветной капустой – справлюсь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Леди Бернара, неужели ваш драгоценный аксессуар снова потерялся?

Натянув на лицо улыбку, бросаю взгляд налево.

Какую важную часть я пропустила… Если кто-то желает обратиться к гостю на своей стороне стола, он наклоняется немного вперёд, а остальные наоборот откланяются назад, создавая своеобразный «коридор». Получается, если кто-то из леди хотел обратиться к Миелле, а я не заметила, то моё поведение восприняли как грубость. Говорила же, что нельзя мне за стол в высоком обществе…