Черный дар. Наследник старого колдуна - Татьяна Славина

– Бей его, бей! – орали вокруг, и непонятно было, кого из дерущихся поддерживает толпа.

Луч солнца, отразившись от меча Оленьего Копыта, ослепил на мгновение уставшего силача. Этого было достаточно для того, чтобы смертоносное оружие противника нанесло ему роковой удар. Огненная Борода рухнул на землю с рассеченным черепом.

– Ох! – одновременно выдохнула толпа.

– Ух! – облегченно вздохнула Несравненная, возвращаясь к жизни.

Оленье Копыто стоял над поверженным соперником и сжимал в руках окровавленный меч. По его щекам медленно текли слезы.

Глава 9

– Тра-ля-ля, тру-ля-ля! – во все горло распевали остроушки, приплясывая и хлопая в ладоши.

– Динь-динь-дон, динь-динь-дон, – звенели колокольчики на шее белой козы Эриты.

В этот день – день очередной свадьбы ее хозяйки – козу вычистили особо тщательно, украсили ее рога гирляндами полевых цветов, натерли до блеска колокольчик. После дойки животное впрягли в легкую тележку, украшенную ромашками и васильками, в которую уселись все десять проигравших турнир женихов. Теперь им предстояло ответственное дело: засеять ниву кормилицы своим семенем, чтобы пополнить, таким образом, ряды остроушек-воинов, состоящие исключительно из полукровок.

Шумная процессия, к которой присоединился и Каррон, направлялась к жилищу Эриты. Мальчишке было любопытно, как происходят свадьбы, ведь раньше он никогда не видел ничего подобного. Мало того, он надеялся разузнать, что делают мужчины и женщины на брачном ложе? Этот вопрос не давал ему покоя с тех самых пор, как Ибрит стала намекать ему о каких-то особых обязанностях бага.

Коза подвезла тележку к хижине кормилицы и терпеливо ждала, когда же из нее выгрузятся пассажиры. На пороге показалась Эрита. Губы женщины улыбались, но глаза были грустными-прегрустными!

– Добро пожаловать в мою светелку! – поклонилась Эрита женихам.

Те, соблюдая очередность, установленную жребием, важно прошествовали в хижину. Эрита затворила дверь, но сопровождающие женихов остроушки и не думали расходиться. Они облепили хижину со всех сторон, припали глазами к щелям в стенах и притихли в предвкушении интересного зрелища.

Каррон тоже заглянул в «светелку». У лавки молча стояла Эрита. Ее большие мягкие руки безжизненно упали вдоль туловища. Вокруг суетились женихи. Они развязывали тесемки на одежде невесты, стягивали с нее рубаху и сарафан, распускали заплетенные в косы волосы.

Когда Эрита была полностью обнажена, женихи тоже начали снимать с себя одежды. Седой Мухомор, устыдившись своего сморщенного тела, дунул на свечу. Хижина погрузилась в темноту.

– Э-э-э! – разочарованно вздохнули зрители и один за другим стали расходиться в разные стороны.

Каррон не слишком расстроился. Обнаженная женщина не было для мальчугана новинкой: он часто наблюдал, как Темные Сестры купаются в реке.

– Что я, голой бабы не видел? – пробурчал Каррон и побрел прочь от хижины. – Может быть, удастся посмотреть на свадьбу правительницы?

– Об этом и не мечтай! – заметил один из шагающих рядом остроушек. – Брачное ложе Несравненной – не для посторонних глаз. Тебя и близко не подпустят к ее покоям.

– Подумаешь, не подпустят! Да я и сам уже не хочу туда идти.

– Вот и правильно. Пойдем-ка, парень, отведаем праздничного угощения!

Там, где днем проходили состязания, уже стояли длинные столы с обильной едой. Тут же с фонариками в руках танцевали остроушки. Казалось, никому из них не было никакого дела до Несравненной и Оленьего Копыта, которые на закате уединились.

– Любимая! – юноша с невыразимой нежностью взглянул на Лилиан. – Неужели это не сон? Ты – моя, только моя!

– Я чуть не умерла от страха за тебя сегодня на турнире. Какое счастье, что все позади!

Оленье Копыто нахмурился:

– Наше счастье оплачено жизнью Огненной Бороды. Я убил его, чтобы быть твоим мужчиной. А ведь он – мой учитель в ратных делах.

– Не нужно вспоминать о плохом, любимый! Каждый из претендентов на брачное ложе был готов отдать за это жизнь. Тебе повезло больше других.

– Если бы не Одолень-трава…

– Молчи! – Лилиан прижала пальчик к губам юноши.

– Ну уж нет, пусть скажет, что за магический оберег находится в его ладанке!

Скрипучий голос Седого Мухомора прогремел, словно гром среди ясного неба. Как удалось ему проникнуть в жилище Несравненной?

– Ты осмелился нарушить закон и помешать нашему уединению на брачном ложе? – негодованию Несравненной не было предела.

– Это он нарушил закон и воспользовался магией! – палец Седого Мухомора вытянулся в сторону Оленьего Копыта. – Я пришел, чтобы оспорить право этого юнца на брачное ложе.

– Почему ты не у кормилицы? Пошел прочь, к Эрите!

– Мое место здесь, Несравненная. По крайней мере, до тех пор, пока я не выпотрошу ладанку этого пройдохи!

Седой Мухомор подскочил к ложу и сорвал оберег с шеи Оленьего Копыта.

– Ну-ка, что там: Одолень-трава?

– Ах! – Лилиан побледнела и лишилась чувств.

– Не смей! – Оленье Копыто спрыгнул с ложа и попытался вернуть свое сокровище, однако проворные пальцы Седого Мухомора уже выворачивали крошечный мешочек.

– Странно, тут ничего нет! – озадаченно пробормотал Седой Мухомор, вертя ладанку перед глазами так и этак.

– Странно, тут ничего нет! – Оленье Копыто не знал, радоваться или огорчаться тому, что магический цветок бесследно исчез из его ладанки.

– Ничего странного! – в опочивальню вошла Ясноглазка и вырвала оберег из рук Седого Мухомора. – Оленье Копыто победил в честной борьбе, чего не скажешь о тебе, старый пень! Не ты ли заговорил стрелы и пытался проделать то же с кинжалами? А теперь ты явился сюда, потому что даже на Эриту у тебя не хватило сил. Власти захотел, не так ли? Тебе ведь не повелительница нужна, а ее власть. Ну, так знай – не бывать этому! Я тебя насквозь вижу. Ничего у тебя не выйдет.

Оленье Копыто опомнился и вышвырнул Седого Мухомора из покоев Несравненной.

– Но как же так? – повернулся юноша к вещунье.

– Ты и в самом деле честно победил своих соперников, – улыбнулась Ясноглазка. – Одолень-трава в кармане Каррона. Это он стянул оберег, хотел наказать тебя за то, что ты не помог ему отбиться от водяного. Выходит, мальчишка невольно оказал тебе услугу.

– Ты все знала – и не предупредила меня?

– Конечно, знала и помогла тебе победить в турнире, не нарушая закона. Ты недоволен?

– Да чего уж там! – Оленье Копыто махнул рукой и вернулся к Лилиан.

Ясноглазка еще раз улыбнулась и тихонько покинула опочивальню. Тайна брачного ложа должна была оставаться тайной даже для нее.

Давным-давно смолкли на лугу веселые песни остроушек. Погасли фонарики. Все разбрелись по своим жилищам.

Каррон сидел у реки и следил за тем, как дробилось отражение звезд в легкой водной ряби. На душе мальчугана было тоскливо. Он чувствовал себя таким одиноким, таким чужим в этом странном мире!

Вдруг кто-то негромко фыркнул у него за спиной. Каррон вскочил на ноги, обернулся. В темноте он различил силуэт пасущейся лошади. Да-да, это была самая настоящая лошадь, та, на которой скакали претенденты на ложе Несравненной.

Не веря своему счастью, мальчишка подобрался к животному, прикоснулся к шелковистой коже на его шее. Лошадь подняла голову, шумно втянула ноздрями воздух и переступила с ноги на ногу.

– Лошадка, лошадушка моя! – Каррон гладил морду лошади, обнимал ее за шею. – Ты позволишь покататься на тебе?

Лошадь покосилась на мальчишку лиловым глазом и тихонько заржала. Каррон неумело взобрался на лошадиную спину, вцепился руками в гриву и слегка толкнул пятками упругие бока. Лошадь послушно затрусила по лугу. Оказалось, что удержаться на «скакуне» было не так-то просто. Каррон без конца съезжал то на одну сторону, то на другую, рискуя свалиться под копыта. И все же он удержался. Мало того, довольно быстро мальчуган освоился настолько, что стал получать от езды настоящее удовольствие. Наконец-то его мечта сбылась!

– Эге-гей! – Каррон пригнулся к шее лошади и уже смелее сжал ногами ее бока.

Лошадь помчалась по лугу, потом повернула к холму, в котором жили остроушки.

– Эге-гей! – вопил Каррон, не помня себя от счастья.

Вслед ему неслись другие вопли: ругательства, проклятия. Это остроушки, чьи жилища попали под копыта лошади, выскакивали из-под обвалившихся сводов и бежали следом, отнюдь не молча.

Наконец лошадь изловили, Каррона связали и заперли в уже знакомой ему крысиной коморке. Наутро он был доставлен к Несравненной, чтобы та назначила преступнику достойное наказание.

Каким счастьем светились глаза Лилиан! После ночи любви она выглядела по-настоящему Несравненной. Кажется, она не совсем понимала, чего хотят от нее эти сердитые остроушки – ее подданные. Все они кричали разом и тыкали пальцами в Каррона.