Путеводитель на Парнас - Константин Александрович Уткин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По большому счету о поэзии могут рассуждать все, та самая пресловутая кухарка и даже дояр может. Беда только в том, что я примерно знаю, о чем они скажут. Так же я знаю, о чем скажет графоман умствующий, поскольку они тоже пользуются примерно одинаковыми лекалами для своего окружения. И, кстати, рассуждения дояра с кухаркой бывают гораздо свежее, чем у графомана умствующего.
Глава 7. Рифмы
Итак, дорогой падаван, я надеюсь, что весь предыдущий текст начисто отбил охоту заниматься рифмоблудием? Если нет, то давай тогда поговорим именно что о рифмах. Об этих проклятых созвучиях, без которых прекрасно обходятся наши маленькие цивилизованные друзья, у которых поэзии в нашем понимании нет вообще, есть только проза и ее разновидности.
Но почему-то некоторая не очень приличная и совсем себя не уважающая прослойка условно русских людей из года в год пытается рифму отменить.
На самом деле это такой маркер, который позволяет сразу оценить глубину глупости пишущего – иной раз такие бездны открываются, в которые даже смотреть не надо. Вот она, уставилась на тебя, как баран на новые ворота, и ни одного промелька мысли не видно.
Сравнительно недавно встретил очередное заявление очередной филологической дуры о том, что во всем мире идет поворот к стихам без рифмы и России негоже оставаться в стороне от мировых тенденций. Я только в затылке почесал – странно, именно эта девочка вызывала у меня некоторое уважение, но тоже оказалась дура-дурой.
Весь мир может делать что угодно, но лучше всего выучить русский язык, чтобы понять всю красоту силлабо-тоники и, особенно, наши великолепные рифмы, которые придают языку множество оттенков, лаконичность, законченность, глубину и своеобразие.
Они не поймут всего этого, не выучив русский, который, в самом деле, сохранил в себе невероятную мощь и глубину, несмотря на бесконечные волны инклюзий галлицизмов, англицизмов и прочего, простите, ненужного мусора. Сейчас идет волна вестернизации, девятый вал, цунами, готовая все уничтожить и разрушить.
Так вот, будем считать, что раз вы дочитали до этого момента, то все-таки решили писать стихи, несмотря на то, что вас скорее всего не оценят, что критики уже потирают руки и прицеливаются ястребиным взором, готовые разорвать ваших поэтических деток в клочья, что все давно уже сказано тысячу раз – вы решили писать.
По закону подлости на глаза вам незамедлительно попадается очередное творение бездарей про то, что весь цивилизованный мир…
Для начала посмотрите, что пишут апологеты отказа от рифмовки. Впрочем, можно и не смотреть, ничего хорошего они написать не могут. Это интересная закономерность – за отказ от рифмы радуют именно бездари.
По тому же самому закону всяческие художественные извращения больного человеческого ума очень любят особи, не способные даже лошадь нарисовать лучше трехлетнего ребенка.
Ну а если вы все-таки решитесь поглядеть, то увидите обычные конструкции образованных, но лишенных таланта людей, которым что с рифмой, что без рифмы – в принципе все равно. То есть все их потуги самовыразиться одинаково бездарны, разве что без рифмы их беспомощность не так бросается в глаза.
Так что давайте возьмем за аксиому – русская поэзия стоит и будет стоять на рифме. Всякие стихотворения в прозе, верлибры и прочие извращения оставим для бедных. Которые добровольно отказываются от богатства, данного нам судьбой – от возможности рифмовать и придавать языку новые звучания и краски. Вроде я об этом уже говорил.
Что такое рифма? Чисто технически – это всего лишь созвучие разных по смыслу слов, достигаемое благодаря одинаковым окончаниям, в основном. Чем больше в окончании одинаковых букв, тем рифма считается богаче. Чем меньше – тем беднее. Знаменитая палка-селедка тоже рифма, даже не очень бедная, но неблагозвучная.
Превосходно рифмуются глаголы, радость графомана. Причем графоманы кивают на Пушкина, забывая, что потомок негра безобразный сам выл, как барская свора, от того, что не хватало ему инструментария. Точные рифмы и глагольные – вот и все, чем он мог пользоваться.
Есть рифмы мужские – ударение на последний слог, женские – ударение на предпоследний слог, дактилические – ударение на третий слог от конца, гипердактилические – ударение в середине слова. Есть рифмы ассонансные – когда рифмуются только гласные звуки, есть диссонансные – то есть ассонанс с гипердактилической рифмой. У нас в распоряжении рифмы усеченные – автомат – нема, йотированные – с и краткой, каламбурные.
На каламбурных рифмах была написана целая песенка во времена Великой Отечественной войны:
Я люблю шофершу крепко, робко,
Ей в подарок от меня коробка,
А в коробке, например, манто вам
И стихи поэта ЛермонтОва!
…
По заборам я, голуба, лазаю,
Чтоб увидеть Вас, голубоглазую…
Ну и так далее. Есть еще знаменитое:
Лёгкость рифм – моя стихия.
И легко пишу стихи я.
Без раздумья, без отсрочки
Я бегу к строке от строчки.
Даже к финским скалам бурым
Обращаюсь с каламбуром.
И вот такое богатство вдруг решили взять – и отменить? Да вы что! Лучше всего на самом деле научиться им пользоваться. Для этого нужно всего-то ничего – брать первую строку, на которой, бывает, и строится все стихотворение, и уже к ней подбирать рифму. Именно к последнему слову, ничего не меняя. Конечно, сперва не будет получаться. Но потом придет такая удивительная легкость, появится ощущение, что вселенная, или что там за порогом непознанного, приняло вашу игру и дает вам именно то, чего вы и хотите.
Но это уже называется мастерством. В начале славных дел вам придется мучиться, и иногда от первоначального замысла не остается и следа – стихотворение ведет вас за собой, диктует свои условия, свои правила, свой взгляд на мир, а вам остается только подчинятся этому неведомому деспоту. Потому что, видите вы, иначе все плохо – криво, коряво, косноязычно, зато то, что вы хотели сказать. А вот если поменять в угоду рифме, размеру, если поставить там и тут аллитерации, то совсем другое дело. Нравится окружающим и вам самому тоже нравится.
На самом деле такое сложно уловимое понятие в поэзии, как мастерство, можно охарактеризовать всего лишь по одному признаку – способности достичь пика совершенства за максимально небольшой промежуток времени.
И
