Семиозис - Сью Бёрк

Река, протекавшая через дружественные заросли, разлилась. Озеро разлилось тоже: между линией деревьев и водой оставалась только узкая полоска песка. Волны с белыми барашками стали грязно-коричневыми из-за смытой в воду почвы. Дождь стучал по поверхности воды и делал ее тусклой, как тучи. Лодки мы вытащили за линию деревьев и крепко привязали.

Даниэль, вечно беспокойный, проверил лодки.

– Выглядят хорошо, – сказал он с облегчением.

Я проверила плетеные верши, сложенные под лодками. Они тоже выглядели нормально.

Я вышла на берег ради прутьев. Я была корзинщицей. После ураганов на берег выбрасывало свежий тростник и лианы, принесенные разлившимися реками. Как правило, попадались и мертвые озерные натаны – плавучие растения, которые при сушке давали шелковистые мягкие волокна. А еще я надеялась, что тут будет плавать хоть одно стропило от крыши – тогда можно было бы хоть спасти гвозди. Джулиан с Алешей нашли раненого фиппольва. Я отвернулась, когда они вытащили свои ножи и оборвали его плач. Мяса будет много – жесткого и совсем не такого вкусного, как у оленей и крабов, но еды будет в достатке.

Я заметила странные пятна красок в ковре веток, вынесенных на берег. Подойдя ближе, я увидела радужные кусочки стеблей и прутьев. Однако в этой циновке могла ехать голодная ящерица или что-то похуже, и потому я пошевелила куски палкой. Радуги в палец шириной на прутьях перемежались черными ободками, они были потерты и поцарапаны, но все еще оставались красивыми, и я могла бы сплести из них нечто необычное. Я собрала их как можно больше и запихнула в мешок. Хотелось надеяться, что дальше по берегу можно будет набрать еще таких же.

По пути я увидела на песке нечто розовое – возможно, обломок розового кварца, – так что я приостановилась проверить. Симпатичный камень – это тоже красиво. Присмотревшись, я увидела с ним и блестящий желтый металл. Может, мне попался обломок одного из посадочных модулей, разбившихся тридцать четыре года назад. Я выкопала его из влажного песка и позволила дождю отмыть находку. Это оказался стеклянный шар, сплошной и тяжелый, размером с кулак младенца и ограненный. Поверхность была стерта, но в местах сколов оказалась прозрачной. Шар был обернут спиральной золотой лентой.

Золото было побито, но я все равно разглядела гравированную надпись на алфавите, которого не было ни в одном учебнике истории: просто линии и треугольники. Я повертела его в руках, пытаясь понять, что это. Деталь механизма? Я знала, как выглядит большинство деталей, хоть и не была техником. Некоторые линзы немного были похожи на эту штуку – но линзы маленькие. Украшение? У нас украшений было мало, а таких не было вообще, потому что золото слишком полезно, чтобы вот так его тратить. Кусок руды? Вообще невозможно. Может, нечто природное? Еще более невероятно. Это было не похоже ни на что мне известное.

В конце концов я сообразила: все, что я знаю, это либо природное, либо сделанное людьми. Возможно, я не могу опознать этот шар потому, что он ни то, ни другое. Может, его сделало иное разумное существо. Тот, кто умеет писать, работать с металлом и стеклом – и создавать из них нечто прекрасное. Этот шар лежал на дне озера или был принесен рекой… или его оставил какой-то путешественник. Кто-то еще живет на Мире. Может, мы сможем их найти.

Джулиан с Алешей уже привязали убитого фиппольва к ветке и теперь поднимали его; это был крупный самец, способный разрывать снежные лианы передними когтями, похожими на мачете. Они шатались под его весом. Дождь усилился. Я подбежала к ним и протянула шар. Рука у меня дрожала.

– По-моему, он не наш, – сказала я. – Смотрите: по-моему, это инопланетное, то есть наоборот, мирное, это мы инопланетяне, тут надпись, я его нашла, совсем другое письмо, красивый, правда, он был вон там в песке, и это не люди.

Я поняла, что свалила все в кучу.

Джулиан уложил ветку себе на плечо и обхватил обеими ладонями мою руку, чтобы она не тряслась. Он смотрел на шар – как мне показалось, очень долго, – а потом улыбнулся еще шире, чем обычно. Даниэль подбежал посмотреть, что нас так заинтересовало, и мы все начали говорить одновременно.

– Это золото, смотрите. И стекло.

– Мы такого не делаем.

– Что это? Дай подержать.

– Какая красота!

Алеша взвыл по-львиному.

– Что-то… кто-то это сделал, – выпалила я. – Мы не одни. Ни здесь, на Мире, ни во Вселенной.

Мы несколько мгновений смотрели на шар.

– Тут есть разумная жизнь кроме нас, – сказала я. – Где-то поблизости.

– Поблизости, – повторил Алеша, щурясь.

Он не всегда быстро соображал.

– Насколько он старый? – спросил Джулиан.

– Износ должен что-то показать, – отозвался Даниэль. Он взял шар и медленно покрутил его в руках. – Не особо старый. То есть ему не тысячи лет.

– Значит, они еще живы, – сказала я.

Даниэль вернул его мне, и я на мгновение удивилась, почувствовав, что он мокрый: я совсем забыла, что мы стоим под дождем. Я вымокла, дождь лил на шар у меня в руке, и по нашим лицам стекала вода, но меня это не волновало. Мы на Мире не одни!

– Для чего он? – спросил Алеша.

– Может, это приглашение, – предположила я. – Нам надо их найти.

Джулиан улыбнулся:

– Скоро.

Когда мы вернулись в поселок, они с Алешей понесли льва на разделку, Даниэль отправился докладываться рыбакам, а я пошла прямо домой, где должна была находиться Вера. Как только я открыла дверь, меня окатила волна вони. Я понимала, что мне не следует спускаться в подвал и все заливать текущей с меня водой, так что надо попросить кого-то, чтобы ее позвали наверх.

Она поднялась по лестнице, тяжело дыша, обеспокоенная.

– Есть проблемы? Мы остались без лодок?

– Нет, они в порядке, но…

– Без полей?

– Ну, их затопило, и ущерб есть, и у зданий тоже, но…

Она тряхнула головой, закрыла глаза и вздохнула:

– Тяжело. Так тяжело!

– Я вот что нашла. – Я протянула ей шар. Может, это поднимет ей настроение. Она открыла глаза и недоуменно на него уставилась. – По-моему, его сделали какие-то другие разумные, – сказала я. – Он был у озера.

Сзади к ней подошел Террел. Он был родитель и металлург, так что я добавила:

– Вокруг него золото. Надо искать тех, кто его сделал.

Он был высокий и иссохший, словно осина с паразитом, так что, когда он потеснил Веру, ей пришлось задирать голову, чтобы обменяться с ним взглядом. Им было интересно, так что я вытащила несколько