У каждого свой путь - Любовь Рябикина

Саша зашел на территорию части и направился к приземистому длинному дому, разделенному на четыре половины. Солдат-часовой с восхищением смотрел на утку, висевшую у него на поясе и большую корзину грибов. В двух квартирах жили семейные офицеры: возле дровяников развевалось на ветру постиранное постельное белье. В двух других проживали по двое холостяки.

Степанов направился к серому обшарпанному крыльцу. Поставил корзину на верхнюю ступеньку, приставив ружье к перилам. Сел на ступеньку, чтобы стащить офицерские сапоги. “Ремингтон” качнулся в сторону и с грохотом упал на доски. Из дома мгновенно выскочил Юрий Лозовой, одетый в спортивный костюм. Ярко-синие глаза быстро взглянули на набитый рюкзак, на огромную корзину грибов. Парень радостно высказался:

— Отлично! Сейчас грибочков нажарим! Картошки я уже начистил. Не ожидал, что ты столько всего притащишь!

Саша попросил:

— Юр, ты лучше уток ощипли, пока я грибы разберу. Я скажу, как это быстро сделать. Я тех двух позавчера еле ощипал, а дело-то не хитрое вовсе. Марина меня научила грузди вымачивать и солить.

— Ты с ней встречался?

— Уток всех четырех она сбила.

— Ну и девчонка! Я здесь уже два месяца, а ее что-то не знаю. Познакомишь? Сколько ей лет?

— Шестнадцать.

Друг застыл, а потом накинулся на него, вполголоса выпалив:

— Ты чего, совсем спятил? Да за связь с малолеткой тебя так шуганут! Хорошо если погоны удержишь!

Степанов сидевший уже в одном сапоге, прыжком очутился на крылечке и резко прижал соседа к перилам:

— Замолчи! Нет никакой связи! Просто мне с ней интересно. Она милая девушка, очень чистая и открытая.

Юрка попытался выскользнуть, но твердая рука сжалась на его кисти:

— Скажешь о Маринке что-то плохое, берегись! Я предупредил…

Лозовой посмотрел в решительное лицо Степанова и кивнул:

— Мог бы и не говорить. Давай уток!

Саша вновь уселся на крылечке и стащил второй сапог. Усмехнулся:

— Притащи сначала таз для пера и утюг с удлинителем. Чего зря пух выбрасывать? Марина говорит, что они перья в подушки собирают.

Юрка в удивлении покачал головой:

— Однако, она тебя за сегодняшний день поднатаскала! Хозяйственный стал! — Ухмыльнулся во всю свою круглую рожу: — Дружи дальше, глядишь хозяйство свое заведем и питаться хорошо станем! Коровку, курочек, поросят, овечек…

Степанов понял, что дружок смеется и в шутку бросился на него:

— Я тебе покажу “коровку, курочек”!

Веселая возня привлекла внимание командира части, вышедшего из дома покурить. Он подошел к углу и с удовольствием глядел на шуточную потасовку. Приятели катались по траве, как школьники. Петр Леонидович неожиданно сказал за их спинами:

— Удачно поохотились, Александр Сергеевич! И грибов, смотрю, набрали! — Лозовой и Степанов отскочили друг от друга и вытянулись от командирского голоса, еще не видя самого командира. Тот рассмеялся: — Вольно! Мы не на службе сейчас. В веретьи ходили? Смотрите, не заблудитесь! Мне самому однажды пришлось там сутки плутать.

— Откуда вы узнали?

— Только в веретьях можно набрать столько поздних подосиновиков и груздей. Да и утки там водятся. Поздравляю, поздравляю! Теперь я знаю, кого отправить защищать честь части по стрельбе.

Еще раз поздравив Степанова с добычей, командир ушел. Саша не успел ничего объяснить. Растерянно смотрел на приятеля, а тот еле держался на ногах от хохота. Наконец Юрка выдохнул:

— Стрелок! Представляю, как ты промажешь! — Просмеявшись, спросил расстроенного соседа: — Что делать будешь? Может к командиру сходить и все сразу объяснить? — И тут же сам себе ответил: — Не годится! Едва Петя узнает о возрасте настоящего стрелка, тебе взыскание объявит.

Степанов вздохнул:

— Попрошу Марину потренировать в стрельбе. Больше ничего не остается.

— Это точно!

Приятели сели на крылечке и принялись за работу: Юрий протянул из дома удлинитель, включил утюг в сеть. Проглаживая утку горячим утюгом, легко выдирал перо и бросал его в таз. Саша перебирал грибы: грузди складывал в эмалированный бачок, а подосиновики в большую миску.

Часа через полтора на вкусный грибной запах зашел замполит, живший через стенку. Жена у Варнавина неделю назад отправилась с детьми в гости к матери в Рязанскую область и он вовсю наслаждался свободой. Можно было в свободное время ничего не делать и никто за это не ругал. Одно не нравилось замполиту: он любил вкусно поесть, но готовить не любил. Алексей Михайлович поздоровался и тут же спросил:

— Грибочки пожарили?

Степанов пригласил:

— Садитесь с нами, Алексей Михайлович!

Замполит не заставил себя упрашивать. Подвинул табурет к столу и вместе со старшими лейтенантами принялся за еду. На половине вдруг подскочил и скрылся из квартиры, ничего не объясняя. Приятели переглянулись. Замполит влетел в комнату, что-то пряча под старым кителем. Водрузил на стол початую бутылку водки. На удивленные взгляды подчиненных сказал:

— С такой селянкой и без водки? Грешно! Давайте-ка по рюмочке. Я разрешаю. Мы ж не собираемся вусмерть упиться? А селянка бесподобная! Такую даже моя Лидия не умеет стряпать. Кто готовил?

Юрий указал рукой на Степанова:

— Вот он. Он же и грибы принес.

Варнавин покачал головой:

— Без году неделя здесь и такая удача! Умеешь грибы готовить! — Наевшись и допив остаток водки, замполит ушел, попросив парней: — Вы только Собинову об этих посиделках не говорите. За грибы спасибо еще раз. Ну, я побежал!

Дверь за замполитом закрылась. Смешливый Лозовой повторил голосом Варнавина:

— “Умеешь грибы готовить”! Я думаю, что Леша отправит тебя защищать честь части по кулинарии! Повар-стрелок!

Степанов чуть со стула не упал от его слов. Вытаращил глаза на дружка с искренней обидой. Потом выдохнул:

— Ну, ты и гад, Юрка! Нет, чтобы посочувствовать, а ты насмехаешься!

Помыв посуду, Александр начал собираться. Внимательно осмотрел джинсы — нет ли грязи. На всякий случай провел по низу щеткой. Долго рассматривал рубашки в шкафу, пока не остановил свой выбор на светло-голубой. Наверх натянул коричневый свитер и аккуратно расправил на вороте воротничок рубашки. Тщательно расчесался и сбрызнулся одеколоном. Долго крутился перед зеркалом, оглядывая себя со всех сторон. Натянул куртку и еще раз посмотрел на собственное отражение. Лозовой молчал, наблюдая за сборами с дивана. Он даже газету в сторону отложил. Потом спросил:

— К ней? — Степанов кивнул. Приятель задумчиво продолжил: — А ведь ты втюкался, Сашка! Быстро! Неужели так хороша?

Приятель обернулся от двери и чуть улыбнулся:

— Если пойдешь сегодня в клуб в деревню, увидишь меня с ней. Сам поймешь…

— Ты уверен, что родители отпустят ее гулять с тобой?

— Я им на глаза не покажусь. Постучу в ее окно и все.

Лозовой грустно констатировал:

— Значит, и она тоже…

Степанов ушел, прихватив пустую корзину. Юрий немного послонялся по комнате, полностью забыв про газету и о том, что завтра у него занятие по политподготовке с солдатами. Минут пять посмотрел телевизор и тоже начал собираться. Ему стало любопытно взглянуть на юное создание, столь быстро взявшее в плен сердце его нового друга.

Саша, еще подходя к дому, заметил, что в окошке у Марины горит свет. Легко перемахнул через низкий палисадник, минуя скрипевшую калитку. Подкрался к окну, стараясь не вставать на клумбы и трижды стукнул в стекло. Занавеска тотчас отдернулась и в проеме показалось девичье лицо с распущенными волосами. Степанов обмер от ее красоты. Волосы полностью скрывали одежду, рассыпавшись по груди и спине волнами. Он махнул рукой, прося девушку выйти. Из-за стекла раздалось радостное:

— Я сейчас!

Она выскочила на улицу в домашних тапочках, накинув на легкий ситцевый халатик отцовскую телогрейку. Волосы взметнулись за спиной в освещенном проеме двери словно прозрачные крылья и снова рассыпались по плечам. Тихо позвала:

— Саша!

Он шагнул к крыльцу и коснулся ее длинных волос ладонью, не в силах удержаться. Провел почти по всей длине и растерянно произнес шепотом:

— Я корзину принес… В кино пойдешь?

Она почувствовала легкий запах водки и отшатнулась:

— Ты пьяный?..

Он смутился и отдернул руку:

— Да нет. Замполит пришел, когда мы грибы пожарили и принес полбутылки. Я всего рюмку выпил. Честное слово!

Она успокоилась. Дотронулась до его руки и попросила:

— Сейчас переоденусь.

Он легонько сжал ее пальцы в ладони и тут же отпустил:

— Я подожду.

Марина выскочила через пять минут. Волосы были уже заплетены в слабую косу. Торопливо простучали каблучки туфель по ступенькам и тихий голос спросил: