Ожерелье - Мэтт Уиттен

до Буффало, может быть, даже приедет на пару часов позже. Потом съедет с шоссе и поищет дешевый мотель. Она ничего не бронировала через интернет, поскольку решила, что сориентируется на местности. Где остановится, там и поищет место для ночлега. В любом случае она всегда могла поспать в своей машине.

Она понимала, что смысл ее путешествия состоял не в осмотре достопримечательностей. Убийца Эми был на пороге смерти. Наконец настало время Сьюзен обрести свободу.

Она снова запела, это был хит кантри от одного из участников «Американского идола». Эта песня вышла уже после того, как Эми была убита, и поддерживала ее на протяжении многих лет: «Иисус, садись за руль, — пела она, — возьми его из моих рук…»[4]

Внезапно она услышала ужасный скрежещущий визг. Какого черта?! Затем у нее под ногами сильно затрясло машину.

Сьюзен почувствовала, что машина сбрасывает скорость, и нажала на педаль газа. Но ничего не произошло! Неужели машина только что приказала долго жить? В зеркале она увидела грузовик, несущийся на нее на полной скорости. Завизжали шины грузовика, водитель просигналил. Теперь эта махина полностью занимала отражение в боковом зеркале.

У нее не было времени проверить, если ли справа место для маневра. Она резко повернула и врезалась в металлическое ограждение. Когда переднюю часть машины вынесло обратно на дорогу, тело отбросило вправо. Сьюзен попыталась вернуться за руль и выпрямить машину, чтобы ее не заносило. Грузовик с ревом подъехал еще ближе.

Она отчаянно боролась с рулем, машину заносило то вправо, то влево. Затем в паре сантиметров от ее бокового зеркала с визгом промчался грузовик. «Додж-Дарт» резко остановился на обочине.

Сьюзен сидела не двигаясь, сердце бешено колотилось. Ну ни хрена ж себе, выругалась она. Мимо пронеслись еще две машины. Затем она попыталась завести двигатель.

Двигатель заскулил, зарычал, закричал. Но машина не двинулась с места. Какая же я идиотка! Зачем я выжала из нее сто тридцать в час? Господи, только бы она была жива.

Глава девятая. Суббота, 13 апреля, двадцать лет назад

Сьюзен расхаживала взад и вперед по кухне, не в состоянии даже присесть. Офицер Линч говорил полицейскому на другом конце радиосвязи:

— Отвезите Фрэнка в участок в Люцерне. И продолжайте спрашивать его, где Эми. Не сдавайтесь.

Линч отключился и связался по рации с несколькими другими полицейскими, направив их на обыск дома, машины и компьютера Фрэнка. Жена Фрэнка уехала в Огайо навестить свою мать, так что при желании он мог бы спокойно привезти Эми домой.

Что, если Эми в подвале Фрэнка, живая? Но двадцать пять минут спустя, сразу после полуночи, по радио передали, что Эми в доме Фрэнка не обнаружили.

Затем Сьюзен услышала по радио голос того самого напарника Линча с кислым лицом. Он немного потрескивал:

— Хорошо, Фрэнк здесь. Мы посадили его в переговорную.

— До сих пор молчит? — спросил Линч.

— Да. Он позвонил своему знакомому адвокату по имени Дьюи Мартин. Из Саратоги.

— Я сейчас буду. Прием, — сказал Линч и выключил радио. Он попросил Сьюзен остаться дома у телефона на случай, если у него возникнут к ней какие-нибудь вопросы. Или на случай, если Эми позвонит. Затем он ушел.

Без полицейской рации Сьюзен чувствовала себя еще более отрезанной от всего происходящего. К счастью, с поисков вернулась Молли, так что она была не совсем одна.

— Позволь мне приготовить тебе чашечку кофе, — мягко сказала Молли. — Тебе нужно сесть и отдышаться.

Но как только Сьюзен села, в дверь вошла Ленора. Сьюзен вскочила, скрючив пальцы, как когти, готовая разорвать свою мать на части.

— Как ты могла просто оставить сообщение на автоответчике? — закричала она. — Почему ты не дозвонилась до меня?

— Ты всегда возвращаешься домой после того, как отвозишь в школу Эми! Откуда мне было знать, что сегодня все будет по-другому? — прокричала в ответ Ленора.

— Ты должна была убедиться, что я получила твое сообщение!

— Леди, это делу не поможет, — попыталась успокоить их Молли.

— Твой жуткий гребаный хахаль похитил мою дочь! — заорала Сьюзен.

— Как ты можешь так думать?

— Ты что, издеваешься надо мной?

— Да это все херня собачья, Фрэнк бы так никогда не поступил!

— Я понимаю, что вы обе очень расстроены, но давайте потише, — сделала вторую попытку Молли.

Сьюзен открыла рот и издала оглушительный, бессловесный рев. Ее мать в ужасе отскочила назад и подняла руки, чтобы защититься от своей дочери.

Было три часа ночи, прошло почти двенадцать часов с тех пор, как исчезла Эми. Сьюзен боялась, что она действительно причинит боль своей маме, поэтому вышла на улицу и прокричала имя Эми. На несколько мгновений все вокруг стихло, а потом снова стало слышно, как ухают совы.

Она не могла просто сидеть здесь с Молли и своей чертовой матерью и ничего не делать. Она чувствовала, что в любой момент может вспыхнуть как факел. Она запрыгнула в свою машину и завела двигатель. Молли и Ленора вышли из парадной двери и окликнули ее, но она успела сбежать от них.

Через пять минут она была в полицейском участке. На стоянке было полно полицейских машин, не только из Лейк-Люцерна, но и из Коринфа, Лейк-Джорджа, Квинсбери и Гленс-Фолса. Сьюзен предположила, что все эти машины были направлены на розыск Эми. Она вышла из машины, взбежала по ступенькам и вошла внутрь, моргая от света флуоресцентных ламп. Молодая женщина в сером свитере с V-образным вырезом сидела за стойкой регистрации и показывала паре полицейских карту улиц. Сьюзен поспешила к ним:

— Где Фрэнк Симмонс?

— Извините, я не могу вам этого сказать. Кто вы? — спросила женщина.

— Я мать, — отрезала Сьюзен.

Она обошла служащую и открыла дверь в коридор. Та встала и схватила ее за руку:

— Но, мэм…

Сьюзен высвободилась и побежала по коридору.

Женщина и один из полицейских погнались за ней, призывая ее остановиться, но она проигнорировала их. Сьюзен заглянула во все комнаты, в которых горел свет, несмотря на позднее время. В итоге она добежала до большой комнаты, в которой стояло множество столов, внутри комнаты было пятеро или шестеро полицейских. Она открыла дверь и вошла внутрь.

Женщина и полицейский все еще преследовали ее с криками, что она не имеет права туда заходить. Другой коп встал у нее на пути, но она увернулась от него и продолжила движение. Что-то подсказывало ей, что человек, похитивший ее дочь, был где-то здесь.

А потом она увидела его. Внутри маленькой комнаты с большим зеркальным окном. Ему было за пятьдесят, лысеющий, с густой каштановой бородой и крошечным курносым носиком, о котором