Бог. История человечества - Реза Аслан

Сельское хозяйство заставляло делиться водой, которую для поддержания жизни общины нужно было носить из дальних источников, и зерном, жажда которого была неутолима. Это также значило, что леса, которые укрывали нас от стихий и защищали от хищников, теперь нужно сжечь, а на их месте создать поля и пастбища. Оно заставляло нас отдавать часть пищи животным, которых надо было накормить и защитить, вывести на пастбище, содержать в чистоте и здоровье. И какова была награда за все это самоотречение и тяжелую работу? Как ни странно, пищи стало меньше, а не больше [3].

Исследования показали, что сельскохозяйственная революция привела к тому, что люди стали потреблять меньше витаминов и минералов и значительно меньше белка. Изначально для сельского хозяйства подходило не так много зерновых культур, и того меньше удалось одомашнить видов животных. Охотник же поедал десятки различных видов животных и растений. Если какого-то их вида переставало хватать, человек мог просто перейти на остальные.

Крестьянину приходилось полагаться на небольшое количество одомашненных растений и животных. Если случалась засуха или порча зерен ячменя или пшеницы, он вместе с семьей был обречен на голодную смерть. Если его овца, коза или курица заболевала, мор мог выкосить все поголовье, и он вместе с семьей был обречен на голодную смерть. Если наступали проблемы, охотник просто собирался и следовал туда, где можно было найти еду. У крестьянина же выбора почти не было: нужно было оставаться на месте и ждать улучшений.

Неудивительно, что в большинстве древних сельскохозяйственных общин по меньшей мере каждый третий ребенок умирал в возрасте до двадцати лет. Как отмечает израильский историк Юваль Ной Харари, тела Homo sapiens были приспособлены к преследованию добычи, а не к расчистке и распахиванию земли. Исследования скелетов древних людей показывают, насколько жестоко проявлял себя переход к сельскому хозяйству. Крестьяне гораздо больше, чем охотники, были подвержены анемии и авитаминозам. Они чаще схватывали инфекционные заболевания и умирали молодыми. У них были хуже зубы, чаще ломались кости, они страдали от множества сравнительно новых недугов – смещения дисков, артрита и грыж.

Скелеты с раскопок, проведенных на древнем Ближнем Востоке, показывают, что за первые несколько тысяч лет неолитической революции люди потеряли примерно 15 сантиметров роста, в основном из-за неадекватной диеты. В свете всего этого переход от охоты к сельскому хозяйству кажется не просто проигранным пари человечества; по словам Харари, это было «величайшим в истории обманом» [5] [4].

Учитывая, сколько времени, энергии и ресурсов отнимало сельское хозяйство, почему же от охоты отказались в пользу тяжкого труда крестьянина? Чайлд считал, что резкие изменения климата в конце последнего ледникового периода (примерно 11 700 лет назад) мотивировали людей искать альтернативные источники пищи. С потеплением и отступлением ледников климатические условия оттеснили людей в несколько благоприятных географических зон, где они стали экспериментировать со сбором и выращиванием определенных видов злаков и бобов.

Однако дальнейшие исследования погодных условий древности показали, что климатические изменения в конце последнего ледникового периода происходили слишком медленно, чтобы стать причиной внезапных массовых миграций, о которых писал Чайлд. Ученый был прав, указывая, что климатические изменения могли способствовать развитию сельского хозяйства и одомашниванию животных. Но они не были их причиной [5].

Другие ученые утверждали, что появление сельского хозяйства стало результатом перенаселения неплодородных регионов; или что из-за слишком интенсивной охоты животные стали резко вымирать, и это заставило древних людей изобретать альтернативные источники питания. Археологические свидетельства не поддерживают ни одну из этих гипотез. Никаких следов вымирания обнаружено не было, а первые свидетельства сельскохозяйственной деятельности обнаружены как раз в таких богатых ресурсами регионах, как Плодородный полумесяц – дуга влажной, изобильной земли, которая тянется от нижней дельты Нила в Египте через Левант и Южную Турцию к Ираку и западным отрогам Ирана [6].

Основная проблема большинства этих теорий состоит в том, что они основаны на широко распространенном мнении, согласно которому сперва развилось сельское хозяйство, а постоянные поселения выступили следствием. Предполагается, что наши древние предки отказались от кочевания, потому что стали сажать семена и у них не было выбора, кроме как осесть на земле, чтобы о них заботиться. Однако обнаружение Гёбекли-Тепе и других древних святилищ, построенных охотниками и собирателями в Леванте, ставит эту идею с ног на голову. Теперь мы знаем, что сначала образовались постоянные поселения, а уж затем, спустя много лет, появилось сельское хозяйство. Мы жили в деревнях с постоянно растущим населением, строили огромные храмы, создавали прекрасные произведения искусства, обменивались технологиями за много веков до того, как нам пришло в голову самим выращивать пищу.

Итак, если одомашнивание растений и животных не было результатом внезапных изменений климата, массового вымирания или резкого роста населения, что же подстегнуло переход от охоты к сельскому хозяйству? Обнаружение Гёбекли-Тепе и других святилищ на древнем Ближнем Востоке указывает на то, что причина – в зарождении организованной религии.

Постройка храма такого размера и важности, как Гёбекли-Тепе, занимала много лет и требовала участия огромного количества людей – землекопов и камнеломов, каменщиков и ремесленников. Этим работникам требовалось постоянное питание в течение всего проекта. Охота на зубров и газелей, кабанов и оленей, пробегавших мимо, не дала бы достаточно мяса для прокорма. Поэтому люди стали выращивать травы, которые встречались по всему району, чтобы добавить их в рацион рабочих. Это привело к посеву семян и сбору урожая. Со временем люди, возможно, решили поймать и удерживать большое количество животных для легкого забоя при необходимости. В свою очередь, это впоследствии могло вылиться в выращивание овец, свиней, коз и крупного рогатого скота – все они, как свидетельствуют археологические данные, были впервые одомашнены на востоке Турции или неподалеку – рядом с Гёбекли-Тепе и примерно во время его постройки [7].

Физическая деятельность по постройке храма, возможно, вызвала необходимость в выращивании зерен и одомашнивании скота, чтобы накормить собравшихся рабочих и верующих. Но для того, чтобы постоянно осесть на земле, возделать и изменить ее, навязать свою волю животным и полностью поменять их естественное рождение, рост и всю жизнь, создать искусственные условия, имитирующие природные, – для всего этого требовался гигантский психологический скачок в самом подходе к отношениям между людьми и животными, людьми и землей. Еще важнее, чем технологическая революция, была революция психологическая – в подходе к естественным для человека условиям; «революция символов», как назвал это явление французский археолог Жак Ковен. У наших палеолитических предков эта революция наступила в виде институциональной религиозной системы, в которой доминировала вера в очеловеченных богов [8].

В конце концов, само представление богов в виде людей, утверждение, что мы обладаем теми же физическими и психическими характеристиками, что и боги, значило, что человечество уже рассматривается отдельно от остального мира природы. Впервые в истории эволюции мы стали считать себя не частью Вселенной, а ее центром. Мы отказались от анимистического мировоззрения, которое привязывало нас душой и духом к миру природы. А если мы больше не связаны по сути своей с животными и землей, то почему бы не начать ими пользоваться? Почему не вмешаться в природу, чтобы подчинить ее себе и одомашнить в поисках собственной выгоды?

Создание Гёбекли-Тепе, возможно, отмечает не только начало неолита. С него могла начаться совершенно новая концепция человечества, в которой люди ставились в центр духовной плоскости, превыше всех остальных живых существ. Они становились царями природы, земными богами. За тектоническим сдвигом от примитивного анимизма к организованной религии – в Месопотамии и Египте, в Европе и Греции, в Иране и Индии, в Китае и других местах – последовало образование целых пантеонов очеловеченных, наделенных собственными личностями богов. Каждый из них обладал конкретным человеческим свойством, пока не появились отдельные боги для всех добрых и дурных качеств, которые есть у человека.

Таким образом, то, что начиналось как бессознательный когнитивный импульс к воплощению божественного по человеческому подобию, наделению его человеческой душой, в течение следующих 10 000 лет духовного развития постепенно переросло в сознательные усилия по дальнейшему очеловечиванию богов, пока наконец Бог не стал человеком в буквальном смысле.