Флирт — моя стихия! - Никола Марш

— Да, понимаю, — кивнула Бетани.

— Очень хорошо. Судя по расписанию, экскурсии у вас не каждый день. В связи с этим я подготовил для вас список музеев и экспозиций Мельбурна, которые вам стоило бы посетить. Держите, — он протянул ей лист бумаги через стол. — Вы девушка наблюдательная и умная. Сами решайте, как использовать полученные таким образом знания. А вот документ, который вы обязаны пристально изучить, — босс протянул ей на этот раз целую подшивку.

— А! Кодекс профессиональной этики! — радостно воскликнула она. — Лана уже давала мне его на ознакомление.

— И что же? Вы ознакомились? — с сомнением спросил шеф.

— Еще до того, как прийти в музей, — гордо сообщила она, вскинув подбородок.

— И все же перечитайте пункт восьмой части третьей. Он называется «Профессиональная ответственность перед коллегами и профессией», — наставительно проговорил Эйдан Восс.

— Хорошо, перечту обязательно, — глухо отозвалась Бетани.

— В таком случае не стану вас больше задерживать. У вас завтра насыщенный день. Прошу не опаздывать.

— Спасибо за все, Эйдан, — искренне проговорила она, остановившись в дверях. — Обещаю, вы не пожалеете, что положились на меня в этом деле.

— Надеюсь, хотя сам до сих пор не понимаю, как я в это ввязался.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

— Благодаря тем экскурсиям, которые вы мне рекомендовали в различных музеях города, выяснилось, что мои пробелы в образовании куда больше, чем можно было предположить, — сообщила Бетани в конце своей первой рабочей недели. — Взять хотя бы глозельские руны…

— Эк вас далеко занесло в жажде познаний, милая, — не отказал себе в колкости Эйдан Восс.

— Я не очень четко понимаю, что вокруг этой находки вообще творится, — с подавленным видом произнесла она.

Эйдан многозначительно хмыкнул, после чего заговорил:

— В двадцать четвертом году двадцатого века во французском местечке Глозель, что в семнадцати километрах от Виши, два местных крестьянина, внук и дед, обнаружили во время полевых работ либо просто захоронение, либо стеклоплавильную печь, либо место кремации умерших. Примечательным было то, что помимо человеческих останков там находилась масса предметов, таких как глиняная утварь, глиняные и каменные таблички, с нанесенными на них письменами. Эта находка подняла настоящую волну в мире археологии. Началось с того, что медик из Виши, будучи большим энтузиастом и археологом-любителем, принялся расшифровывать эти надписи. Перекопали всю округу, из неглубокого слоя извлекли много интересного: грубо вытесанные из камня орудия труда, высеченные изображения людей и животных, разнообразную лепку самых причудливых форм. Но самой многообещающей находкой все же были многочисленные кирпичи, испещренные загадочными надписями. Тот же медик тогда громогласно объявил, что возраст находки составляет не менее семи тысячелетий или даже все десять тысяч лет. Правда, позднее гипотетический их возраст становился все менее и менее впечатляющим. Теперь считается, что им не более трех тысяч лет. Находятся и те, кто датирует их средневековьем. Проблема глозельских надписей в том, что первоначальные очень смелые заявления о сенсационности обнаруженных артефактов вызвали слишком скептический отклик со стороны специалистов, которые стали подозревать двух крестьян и местного лекаря в фальсификации.

— А как по-вашему? — спросила Бетани Уокер.

— Лично я этой темой не занимался. Знаю, что в расшифровке надписей много сложностей. Исследователи до сих пор не пришли к единому мнению по такому вопросу: в каком направлении следует прочитывать знаки. В результате многих безуспешных попыток стали выдвигаться мнения, что, даже если эти надписи и были сделаны в античные времена, их мог, грубо говоря, накарябать тот, кто толком не читал и не писал ни на одном из существовавших тогда языков, а просто неумело имитировал увиденные когда-то символы и знаки. Замес элементов финикийского, греческого, латинского, этрусского, ханаанского алфавитов, всяческих штришков и черточек, орнаментов и символов в одном манускрипте многим представляется совершенно бессистемным, а следовательно, и бессмысленным. Или же это плоды тогдашних магов-мистификаторов, снабжавших своих доверчивых клиентов намеренной галиматьей, внушая, что эти «тайные знаки» послужат тому оберегом или помогут разделаться с врагом.

— Ха, вполне возможно, — рассмеялась собеседница.

— Однако нечто похожее время от времени находят в разных частях света. А потому эта загадка еще ждет своего решения… Но какое отношение глозельские письмена имеют к готовящейся выставке? — деловито поинтересовался директор музея.

— Просто интересно, — пожала плечами девушка и озорно улыбнулась.

— Заинтересовались, значит…

— Да, профессор, — ответила она, кокетливо склонив головку набок. — А разве вас этот вопрос не занимает?

— Безусловно, ведь я люблю свою работу… Какой там у вас вопрос следующим пунктом, Бет? — вернул он ее от умозрительных тем к чисто практическим.

— Следующий мой вопрос уже напрямую касается аборигенов Австралии. Эйдан, как вы прокомментируете факт обнаружения в корнях двухсотлетнего баньяна статуэтки китайского бога долголетия, изготовленной в пятнадцатом веке? Или это также фальсификация? Учитывая, что в легендах местных жителей можно услышать рассказы о посещении «гостей с севера», предположительно китайцев.

— Бетани, вы задаете интересные, но бессмысленные вопросы. В археологии огромное множество гипотез, споров, противоречий и не так много, как хотелось бы, прямых и исчерпывающих ответов. Если один ученый твердо придерживается какого-то мнения, это вовсе не означает, что он владеет неопровержимыми доказательствами. Иногда это лишь вопрос веры, а не научного метода как такового. Я, так же как и все, могу высказать только более или менее аргументированную догадку. Давайте не углубляться в малоизученные области. Ограничимся официальной концепцией, — направил ее в нужное русло начальник. — Итак, что нам известно об аборигенах Австралии? — спросил он подчиненную.

— Официальное мнение археологов, антропологов и историков состоит в том, что люди в Австралии появились за пятьдесят тысяч лет до нашей эры или около того…

Периодически поглядывая в свои записи, Бетани Уокер складно излагала сведения официальной науки. Внимательно слушая ее, Эйдан мерно кивал головой. Пока вдруг Бетани не объявила:

— А по поводу камней перуанского города Ика?

Эйдан тотчас залился хохотом.

— Бет, вы меня поражаете! У вас просто чутье на скандальные сенсации! — воскликнул он.