Окружное шоссе - Валерий Мигицко

- Как выглядел мужчина?

- Как всякий мужчина.

- Одет?

- В светлый плащ.

Все, что они сообщили, позволяло предположить, почему этой троицы не оказалось на тридцать шестом километре.

Мужчина, вероятно, мог сойти в Степном с блондинкой. Моряк - отстать на остановке. Правда, из этой схемы выпадал все тот же чемодан. Если моряк действительно отстал, пассажиры или водитель должны были оставить чемодан на той же станции, а его нашли в автобусе. Выходит, что и водитель, и те двое настолько были увлечены чем-то своим, что даже не заметили отсутствия моряка. Может, их вообще в тот момент не было в автобусе? Только кто станет выходить на остановках ночью, да ещё в дождь? Разве что шофер. Но уж он-то должен был поинтересоваться, куда делся его пассажир. Значит, не интересовался. Значит, не до того ему было. И вообще, чего стоит отработка линии пассажиров, если допустить, что к тридцать шестому километру все они сошли и у каждого на то была причина...

- Постойте, - вспомнил Пыхтин. - Мы вам про солдата не сказали.

- Про какого солдата?

- Верно, был солдат, - поддержал Мардарь. - Он позже сел.

- Где?

- Да сразу за городом.

- Солдат остановил автобус - поднял руку. Шофер сначала не хотел его подбирать, но женщина что-то крикнула, и он тормознул.

- Что крикнула?

- Не расслышал.

- Шофер открыл дверь и о чем-то спросил солдата. Парень ответил, потом сел, - уточнил Мардарь.

- Как выглядел солдат?

- Как солдат.

- В парадной форме или в повседневной?

- В парадной. Мокрый весь, но веселый, улыбался, - Какого рода войск? Вы в этом разбираетесь?

- Пограничник, - уверенно сказал Мардарь. - Фуражка у него была с зеленым околышком.

- Точно, - поддержал Пыхтин. - Фуражку я заметил.

- Где сидел пограничник?

- Рядом с водителем. Там впереди в проходе место есть.

- Все о чем-то с шофером говорил, - добавил Мардарь.

"Солдат, - подумал Зенич. - Теперь их четверо и искать надо уже четверых. А что, если где-нибудь в Холмах выяснится, что их не четверо, а, скажем, двенадцать?"

- Вы не помните, были у солдата какие-нибудь вещи? - спросил он.

- Что-то было, - сказал Пыхтин. - Кажется, чемодан.

- Какой чемодан?

- Маленький такой. Какой у солдата быть может.

"Маленький коричневый чемодан", - вспомнились вдруг капитану чьи-то совсем недавно слышанные слова. "Кто, где, по какому поводу произнес эти слова?" подумал он, и память подсказала ответ: Котова, соседка Цырина.

ШЕСТНАДЦАТЬ ЧАСОВ ЧЕТЫРЕ МИНУТЫ

Дежурная холмской автостанции оказалась словоохотливой женщиной.

- Задремала я, признаюсь, - бойко рассказывала она. - Как автобус подошел, не слыхала. Услышала, когда в окошко постучали.

- Вот в это? - спросил капитан.

- Ага. Ну, я сразу свет зажгла. Поглядела - солдат.

Выхожу. Интересуется, где больница. В чем, спрашиваю, дело, сынок? Он тогда и объясняет, что пассажиру одному плохо стало. Врача надо.

- Видели вы этого пассажира?

- Чего ж не видать? Видела. Моряк - он на лавочке сидел.

- Вот на этой?

- Да. Больница у нас напротив. Показала где. Солдат моряка туда и повел. Минут через десять уехали они.

Все.

- Водитель из автобуса не выходил?

- Может, и выходил, но я не видела. Знаете, как спросонья...

- В каких же тогда случаях предусмотрено ваше вмешательство? - не выдержал капитан.

- А вы на меня, товарищ милиционер, не кричите, - спокойно отвечала женщина. - Это вы на морячка того намекаете? Знаем мы таких "больных". Видали. Пьяный он. Подрался где-то. Проспаться ему надо. А как глаза откроет, стаканчик на похмелье. Вот и все лекарства. А вы говорите, больной...

Зенич пересек площадь. Дежурный хирург наблюдал за ним из холла больницы и, когда капитан приблизился, распахнул дверь.

- Ну как? - спросил Зенич.

- Лучше, - ответил врач. - Снимите плащ и возьмите халат. Я вас провожу. Но прошу недолго.

- Постараюсь, - пообещал капитан, сбрасывая плащ на стулья, стоявшие вдоль стены. - Пойдемте, доктор.

- На второй этаж, пожалуйста, - пригласил врач.

На втором этаже у палаты стояла медсестра. Еще одна сидела у постели больного. Когда капитан с врачом вошли та, что стояла, вошла тоже. Зенич попросил всех выйти - и медсестер, и доктора.

- Хорошо, - сказал врач, и они вышли. Было видно, что делают они это неохотно.

Поправив сползающий халат, капитан сел на стул и только тогда как следует рассмотрел моряка. Рассматривать, собственно, было нечего: до самых глаз повязка на голове, острые скулы, тонкие, с длинными пальцами руки поверх одеяла.

Глаза были открыты и с тоской смотрели на Зенича.

- Голова болит, - морщась, сказал моряк. - Гадко и гнусно... Я знаю, кто вы. Вы из милиции.

- Точно, - не стал отказываться Зенич - Почему-то милиция в таких случаях всегда появляется первой. А мне, может, не хочется видеть милиционера. Мне, может, хочется видеть любимую девушку.

- В таком-то виде? - засомневался капитан.

- Не тяните, задавайте ваши вопросы, - попросил моряк, сделав попытку улыбнуться. - Вы же для этого сюда пришли?

"С тобой легко, - думал Зенич. - Ты совсем ещё пацан, а хочешь показать, какой ты старый и опытный. Никакой ты не старый и не опытный. Так, салажонок И боишься, что напроказил, хотя не помнишь, где и как".

- Хорошо, - согласился он - Начнем задавать вопросы Фамилия?

- Я и забыл, что вы начинаете с фамилии, - сказал парень, снова попытавшись улыбнуться.

- Не смешно, - строго сказал капитан. - А в вашем положении тем более. Вечер юмора и сатиры предлагаю перенести на более поздний срок.

- Принято, - покорно согласился моряк. - Таранок Сергей Иванович.

- Как же это тебя так угораздило, Сергей Иванович, а?

Таранок молчал.

- Судно и должность?

- Теплоход "Кустанай", третий штурман.

- Маршрут последнего рейса?

- Южное - Братислава - Вена и обратно,

- Когда вернулись в Южное?

- Вчера в пятнадцать тридцать.

- В котором часу сошли на берег?

- Три часа спустя.

- Без вещей?

- Был чемодан. Подарки вез своим женщинам. Их у меня пятеро. Мать, сестры - трое - и... - Таранок замялся. - Только посеял я чемодан. И хоть убей, не помню где.

- Как он выглядел?

- Большой черный кожаный чемодан.

- Мы нашли ваш чемодан, - успокоил моряка Зенич. - В автобусе. Вещи целы.

- В автобусе? - переспросил Таранок. - В каком автобусе?

- На котором вы ехали в Приморск.

- Может быть, - неуверенно согласился моряк.

- Вы что, не помните автобуса?

- Нет, хотя я должен был как-то сюда попасть.

- Вернемся к моменту, когда вы покинули судно. Возможно, так вам будет легче вспомнить. Надолго вас отпустили?

- На трое суток.

- Когда вы собирались уехать в Приморск?

- Сразу же. Был поезд...

- Что помешало?

- Понимаете, человека одного встретил.

- Кого?

- Да я сам толком не знаю. Зовут Николаем, грузчиком он в порту. Поздравил с благополучным прибытием. Спросил, куда направляюсь. Сказал, что домой. Это, говорит, не помужски и тем более не по-моряцки.

- И вы решили, что в его словах есть смысл?

- Решил, - виновато признался Таранок.

- Ясно, - сказал капитан. - Где пили?

- Сначала у Николая в общежитии. Когда все выпили, он сказал, что не последние мы с ним мужчины и что есть место, где люди вроде нас могут достойно провести время.

- Что это за место?

- Такое место в Южном одно - ресторан "Волна".

- Как вас принимали в "Волне"?

- Сначала все было как описывал Николай. Много вина и музыки, очень милая официантка... Кажется, её звали Ниной.

Но может быть, и Надей. Она мне понравилась, и я захотел подарить ей что-нибудь Полез в чемодан и вывалил все на пол. Она собрала, и я подарил ей платок. Потом Николай сцепился с кем-то, я его поддержал. Мы вышли в парк выяснять отношения Там меня чем-то ударили по голове. Дальше провал... Еще помню, как сижу в какой-то странной комнате где очень жарко, и Таня перевязывает мне голову.

- Какая Таня?

- Ну, эта, официантка

. - Да, да.. На кухне ресторана?

- Возможно. Помню, как мы с ней идем куда-то под дождем...

- Вы говорили ей, что едете в Приморск?

- Наверное.

По-видимому, женщина, которая провожала его и которую видели браконьеры, и была та самая Нина-Надя-Таня.

- Помню, как стою на каких-то ступеньках и кто-то громко кричит, что пьяного он не повезет. Я разворачиваюсь, чтобы ударить его... И снова провал. И последнее видение. Мне очень плохо. Я хочу выйти на воздух. Чувствую, откуда-то свежим воздухом тянет. Встаю. Иду по какому-то длинному и узкому проходу. Спотыкаюсь обо что-то и падаю, падаю, падаю...

- Вы встали с сиденья автобуса, в котором ехали, шли по проходу салона, споткнулись о чемодан и выпали в открытую дверь, - сказал Зенич. - Хорошо, что это случилось на остановке. А вообще, третий штурман теплохода "Кустанай" Таранок Сергей Иванович, хочу дать вам один банальный совет:

не пейте! Можете выпить немного в праздник. В день рождения матери. Бокал шампанского на собственной свадьбе вам не повредит. Но чтоб так, вдрызг, как скотина... - Он не жалел его. - Кончается это... Ну, да вы сами видите, чем это кончается. Кстати, я не уверен, что сегодня все закончилось наихудшим образом.