Плата Харону - Чингиз Абдуллаев

— А вы бы ее не оставили в банке?

— Конечно, нет. Зачем она мне? К тому же она уже уволилась еще два дня назад. И собиралась переехать к своей сестре, куда-то за границу.

— У нее было так много денег?

— Достаточно, чтобы не умереть от голода. Сергей неплохо ее обеспечил.

— Где вы были в момент ранения хозяина дома? Я не видел вас в гостиной.

— Правильно. Я просто выходил на одну минуту.

Кажется, в туалетную комнату. А когда услышал крики, сразу вернулся.

— Не сразу, — возразил Дронго, — вас не было несколько минут — вполне достаточно, чтобы добежать до соседнего дома. Тем более если вы выходили не через дверь, а, например, через окно.

— Что вы хотите этим сказать?

— Ничего. Просто спросил. У Блумберга требовали двадцать миллионов долларов. Вы об этом слышали?

— Да. Новый фаворит президента считал, что во времена прежнего фаворита наш банк имел незаконную прибыль из-за таможенных льгот. Вот он и требовал выплатить часть этой прибыли. Ну а Блумберг, конечно, отказывался.

— Вы с ним были согласны?

— В принципе да. Почему мы должны платить новому фавориту? Я был категорически против. И, кстати, не собирался платить и в будущем.

— Потому что вы родственник премьер-министра? Кузнецов усмехнулся. И с кривой улыбкой спросил:

— Это вам тоже сообщила Лариса?

— Нет, об этом мне сказал другой человек.

— Да, я его родственник и не вижу в этом ничего плохого. В конце концов, премьер-министр — единственный человек в стране, который может противостоять новому фавориту президента. Разве вы сами так не считаете?

— Это не совсем относится к делу. А насчет прокурора тоже правда?

Говорят, вы дружите и с прокурором вашего района.

— У вас на меня полное досье, — покачал головой Кузнецов. — Не удивлюсь, если выяснится, что вы подозреваете в совершении этого преступления именно меня. Но я не убивал Пашу. Я просто не мог этого сделать. И зачем мне было убивать этого водителя? И тем более покушаться на Сергея, который и без того собирался отдать мне место президента? По-моему, это глупо.

— Не совсем, — возразил Дронго. — Вы могли подсознательно помнить о варианте, при котором он мог вернуться. А вам хотелось стать президентом наверняка. Не регентом при живом владельце банка, а настоящим президентом, руководителем банка. Кузнецов зло посмотрел на него.

— Вы умеете угадывать мысли? — неприязненно спросил он. — Или считаете, что таким образом можете узнать факты, которые вам интересны. Я вообще не буду больше с вами разговаривать.

Он встал.

— Мы закончили, — кивнул Дронго, — только вы никуда не уезжайте. И ответьте на последний вопрос. Зачем за несколько минут до того, как раздались выстрелы, вы хотели войти в эту комнату? Что вам здесь было нужно?

Кузнецов вздрогнул. И, чуть заикаясь, спросил:

— Кто вам об этом сказал?

— Я видел вас, когда вы собирались сюда войти. Я сидел в углу, не зажигая света, и видел вас на пороге комнаты.

— У меня была важная встреча.

— С кем?

— Этого я вам не скажу. Это не имеет никакого отношения к убийству несчастного парня. Мне просто нужно было встретиться в этой комнате по важному вопросу с одним человеком.

— Вы не хотите говорить с кем?

— Не хочу. И это не ваше дело. Я честно ответил на все ваши вопросы.

Позвольте мне уйти. Если вам нужно, чтобы я остался здесь на всю ночь, я, конечно, останусь, чтобы не вызывать ненужных подозрений. Тем более что кроме вас здесь, очевидно, и некоторые другие полагают, что я был заинтересован в смерти Сергея Блумберга. Но я остаюсь только для того, чтобы утром дождаться милиции и все им рассказать, когда они найдут труп несчастного. Надеюсь, они поймут меня правильно.

Дронго терпеливо ждал, пока он закончит свою гневную тираду, и только потом спросил:

— Вы должны были встретиться здесь с Лейлой Махмудовной?

Кузнецов, уже взявшийся за ручку двери, обернулся и гневно сказал:

— Я думал, что вы приличный частный детектив. А вы, оказывается, дешевый шпик.

Кузнецов вышел, громко хлопнув дверью. Дронго остался один. Посмотрел на часы. Был уже второй час ночи.

Он поднялся и подошел к одному из окон. Задумчиво посмотрел на оконную раму. Она была из двойного стекла. Это был стеклопакет, широко применяемый в таких случаях. Открыть окно снаружи не было никакой возможности. Он открыл окно, посмотрел вниз. Здесь определенно кто-то побывал и даже пытался открыть окно снаружи. На раме были видны следы ножа, словно ее пытались отжать.

Осмотрев раму еще раз, он закрыл окно и вышел из комнаты.

В коридоре на диване расположились Игорь и Семен Григорьевич. Они о чем-то тихо беседовали. Дронго прошел дальше. В гостиной сидели хозяйка дома, ее брат и Лариса Алтунина, они пили чай. Кузнецов уже тоже находился здесь, но чай не пил, он просто стоял ближе к террасе.

— Лариса, — позвал Дронго молодую женщину, — можно пригласить вас для беседы?

Она, спокойно поставив свою чашку, поднялась. Он еще раз подумал о том, какие у нее красивые ноги. И, пропустив молодую женщину в комнату с бильярдом, вошел следом.

Глава 11

Войдя в комнату, Лариса спокойно опустилась в его кресло. Она вела себя довольно уверенно, чувствуя себя как дома. Он сел напротив, в кресло, которое занимал до этого Кузнецов.

— Только не вспоминайте, что я была чемпионкой по стрельбе, — засмеялась девушка, — хорошо еще, что на даче нет Ольги. Иначе бы вы решили, что это она ударила Пашу.

— Я слышал и про Ольгу. Но меня больше интересуете вы, Лариса, — улыбнулся Дронго.

— Я никого не убивала, — пожала она плечами. — А с Пашей мы вообще дружили.

— Где вы были в момент убийства?

— Поднималась в кабинет Сергея Леонидовича. Вы же видели, как я выходила из гостиной и поднималась по лестнице.

— Зачем?

— Он послал меня принести бумаги с его стола.

— Он сам вас послал?

— Нет, я ему сказала. Он просил меня напомнить о бумагах акционеров, своих друзей из Министерства финансов. Считал себя обязанным не иметь никаких долгов. И поэтому заранее Подготовил некоторые документы, чтобы они не пострадали в случае его исчезновения.

— Он не доверял Кузнецову? Она задумалась.

— Скорее не хотел подвергать испытанию свое доверие к нему, — ответила спустя мгновение, — так будет точнее.

— Вы не любите Олега Михайловича?

— А почему я должна его любить? Типичный карьерист, который сделал карьеру на просчетах других. Хотя он, конечно, очень умный и талантливый. Этого у него не отнимешь.

— А Сергей Леонидович?

— Он, как ребенок, верил всем, доверял. Вот и вам доверился, а все так плохо получилось, — с вызовом сказала она.

— Пока он живой. А вот ваш второй водитель убит, и я собираюсь в первую очередь искать его убийцу.

— Тогда ищите среди мужчин. В любом случае не я убила Пашу. Да и зачем мне было его убивать?

— Вы были в близких отношениях с Сергеем Леонидовичем?

Она закусила губу.

— Вы хотите знать, спала ли я с ним? Да, я с ним спала. Он был очень нежным и мягким партнером.

— А у вас было так много партнеров?

— Достаточно, — ответила она снова с явным вызовом.

— Тогда все правильно, — спокойно прокомментировал он, — некоторое время Блумберг состоял с вами в интимной связи. Потом решил от вас избавиться.

Вы даже уволились из банка. Вы знали, что после сегодняшнего дня он исчезнет для вас навсегда. И, конечно, вы знали обо всех деталях предстоящего спектакля.

Поэтому, дождавшись, когда Паша уйдет на соседнюю дачу, вы подошли к Блумбергу, напомнили ему о документах. И когда он поручил вам принести их, вышли из гостиной, прошли в комнату с бильярдом, открыли окно, вылезли во внутренний двор, пробежали к соседней даче. Ударили несчастного парня, выстрелили несколько раз в Блумберга. И вернулись назад. Такой вариант возможен? Ведь вы единственная среди подозреваемых, кто прекрасно стреляет. Поэтому в первую очередь подозрения лягут на вас.

Она молча выслушала его. Потом громко и четко сказала:

— Все это не правда. И вы сами знаете, что не правда. Я не убивала Пашу и не стреляла в Блумберга. Кстати, он меня совсем не бросил, если вы на это намекаете. Скорее, наоборот, обеспечил до конца жизни. Так почему я должна была желать его смерти?

— А тогда почему вы не поехали в больницу вместе с Лейлой Махмудовной?

Ведь рана Блумберга могла оказаться более серьезной, чем мы думали. И он мог умереть.

— Не знаю, — пожала она плечами. — Я не хотела давать лишний повод к ревности. Лейла Махмудовна и так была недовольна, что я часто приезжаю на дачу и остаюсь здесь вместе с ними. Зачем нервировать человека в такой момент? Жена должна была поехать со своим мужем. Это было правильно.