В мире, которого нет - Сергей Юрьев

Антон уже изготовился для прыжка сквозь безбрежные пространства, но сторож неожиданно ловко схватил его за рукав.

– Думаешь, бантик повязал – и всё, да? Нет, голубчик! Пока товарищи из органов с тобой не разберутся, тут стой, а то, не ровен час, пристрелю! – Сторож говорил это громко, явно рассчитывая, что работницы его услышат и впоследствии доложат кому следует о его рвении. – А ну, заходь в будку, пока шрапнели не отведал от трудового народа!

Конечно, можно было сделать всего шаг и оказаться за тридевять земель, но при этом слишком велика была вероятность оказаться в очередном сумасшедшем доме, на поле брани или попасть в какую-нибудь эпоху великих перемен. Здесь, по крайней мере, всё было относительно понятно: сторож «дядя Ахмед» находится при исполнении и делает именно то, что ему и положено делать.

Антон демонстративно завел руки за спину и, поглядывая искоса на ствол наведенного на него карабина, вошел в караульное помещение.

На столешнице из неструганых досок стоял стандартный набор сторожа – чайник, электроплитка, пара кружек и массивный черный телефон. Сторож стянул с себя ушанку, швырнул ее на деревянный топчан, покрытый лоскутным одеялом, и, не спуская глаз с «нарушителя», схватился за телефонную трубку.

– Алло! Марьяша! Эй! Первого дай. Спит?! А ты разбуди. Какие шутки?! ЧП у меня! Ага… Ну… Некогда нам тут ждать. А не встанет – сама дойди. Ножками-ножками. А строгача не хочешь в личное дело?! Вот и ладно… Чай пей, да… – Последняя фраза была адресована уже Антону.

Прижав трубку ухом к плечу, он разлил по кружкам черную пахучую жидкость и при этом не забывал держать незваного гостя под прицелом.

– За что такая милость? – Антон присел на табуретку и обнял ладонями кружку.

– А я еще не знаю, злыдень ты какой или польза с тебя будет, – рассудительно ответил сторож. – Ты пей давай, только сахару нет – не завезли. Алё! Товарищ Первый! Да! Дежурный шестого поста… Да! Так вы ж сами велели… Ага! Приказ номер тридцать два. В соответствии… Да, задержан. Один. В караулке. Сидит. Сами проверяйте, товарищ Первый. Мое дело маленькое. Нет, товарищ майор не звонил. И не заходил. Да! Есть молчать! Ждем. – Он аккуратно положил трубку на рогатины телефона и пристально посмотрел на задержанного. – А теперь рассказывай – кто такой, как зовут, как сюда попал…

– Я буду отвечать только товарищу Первому, – ответил Антон, решив, что два раза повторять одну и ту же историю будет слишком утомительно. – Когда он прибудет?

– Не он, а она, – поправил его сторож. – Скоро. У нас тут всё скоро делается. Как-никак экспериментальное производство, передовой метод – полсотни народу работает за полторы тысячи. Ударно…

Не успел он закончить фразы, как раздалось надрывное чихание мотора, которое тут же стихло, хлопнула автомобильная дверца, и Антон разглядел сквозь запотевшее окно силуэт черной эмки, от которой отделился столь же черный силуэт человека.

Дверь перед ней распахнулась сама. Сторож торопливо прислонил к столу карабин, бросился принимать черное кожаное пальто с ее плеч, а сам Антон едва сдержался, чтобы не броситься навстречу или наоборот – забиться в самый дальний угол. Он знал эту женщину по фотографиям из архива прадеда – какая-то легендарная родственница, директор некоего секретного завода, расстрелянная много десятилетий назад то ли за «связь с английской разведкой», то ли просто «как классово чуждый элемент».

– Этот, что ли? – спросила она, как будто были другие, кроме Антона, претенденты на звание задержанного.

– Ага! – радостно отозвался сторож. – Он трубу голыми руками залепил. Если не вражина, то ценный кадр.

– А если и враг, то ничего страшного, – добродушно отозвалась «гражданин начальник». – У нас тут любой перекуется, станет сознательным товарищем… Давай-ка протокол писать.

Сторож немедленно достал из ящика стола ученическую тетрадь в клеточку, стеклянную чернильницу и деревянную перьевую ручку. Чувствовалось, что заниматься делопроизводством ему было не впервой.

– Фамилия, имя, отчество, год рождения, род занятий?

Антон честно сообщил свои анкетные данные.

– Как здесь оказались?

– Через дверь – на основании универсального пропуска, выданного лично майором Порожняковым.

– Предъявите! – Начальница искоса глянула на сторожа с укоризной – мол, что ж сразу документы не проверил.

Антон с готовностью показал пропуск – издали, не отдавая в руки. Почему-то именно сейчас он в полной мере оценил ценность документа, дающего свободу передвижений.

– Почему сразу не предъявили? – Тон ее был по-прежнему суров, хотя было заметно, что бумага произвела-таки должное впечатление.

– Занят был – трубу ремонтировал.

– Цель визита?

– Инспекция с целью рационализации производства, – вдохновенно соврал Антон и тут же пожалел о сказанном.

– Опять, что ли, план увеличить решили?! – Она даже занесла кулак, чтобы ударить по столу, но сдержалась. – И так люди «пашут» в три смены без выходных и перекуров. И так сто семьдесят процентов даем! Автолавка позавчера опоздала на пять часов! Нет! Я решительно заявляю: не будет увеличения, хоть все мы из штанов выпрыгнем! Оборудование износилось, с электроэнергией перебои, топливо кончается. Где обещанный эшелон с мазутом? Я вас спрашиваю!

– Мазута не будет, автолавка тоже больше не приедет, – прервал ее Антон. – Всё! Сворачивайте производство и живите как хотите. Вы исполнили свой долг и заслужили покой…

– Что? – Теперь опешили оба: директриса даже привстала с табуретки и тяжело плюхнулась обратно, а сторож выронил перо, забрызгав протокол чернилами.

– Всё – эксперимент закончен.

– А как жить-то? Зачем жить-то теперь?

– Я же сказал – как хотите! – Антон поднялся, засунул в карман универсальный пропуск и, ни на кого не оглядываясь, вышел из караульного помещения.

Снаружи накрапывал мелкий дождичек, но небо светлело, и сквозь облачность, редеющую на глазах, начали пробиваться солнечные лучи.

– Зачем самоуправствуете-то, Антон Борисович? – Дорогу ему преградил товарищ майор, и по лицу его было видно, что он едва сдерживается от того, чтобы перейти на крик. – Самое дисциплинированное подразделение во всём этом бардаке! А вы их распустили!

– Я так решил, – просто ответил Антон. – Решил, и всё! И вам сюда лучше больше не ходить со своими дурацкими распоряжениями.

– Да уж… Теперь, даже если я очень захочу, сюда дорожка заказана… И вам советую поторопиться, а то поздно будет. Отделится анклав, и всё – доступ будет закрыт, и никакой пропуск не поможет… – Он потянул Антона за рукав к двери, внезапно выросшей рядом из жухлой травы, которая почему-то начала зеленеть от корней. – Да пойдемте же, а то точно навеки здесь останетесь новую жизнь строить!