Дурацкий кораблик - Алексей Лавров

Помощь нужна, только ближайшая скорая ожидается лет через двести. Когда я поднялся, Лют своего послал через подставленную ногу мордой в фальшборт, раскрутив его за заломленную кисть. Ну что за человек? Все, как приличные люди, исподтишка, да внезапно, а ему потребовалось спарринг устроить. Ладно бы от благородства, оно, как олигофрения, почти не лечится. От куража всѐ, от бесшабашной наглости. Во, Черныш тоже осуждает, и Плюшевый губы поджал.

– А попроще никак? – поинтересовался Черныш.

– Так что ли? – переспросил Лют, ломая своему шею ударом ноги. – А ты как?

– Покойничек обниматься полез, а я знаю болевые точки, ты, кстати, тоже.

– Да не лез он ко мне, только болтал.

– За что ж ты его так? – удивился Плюш.

– Ну, я за вас переживал, а у этого пасть не закрывается. Тут Неждан заорал, к нему второй попѐрся. Нервы ж не железные!

– Неждан, у тебя как? – Черныш строг.

– По плану. Первый позвоночник сломал. Я испугался и на помощь позвал, помощник на кортик напоролся. Три раза, невезучий же, блин.

– Видишь, Лют? Мальчик даже не виноват, они сами, – усмехнулся Плюш.

– Ну, а ты как справился? – огрызнулся Лют.

– По шаблону и по привычке – люблю верѐвки. Так что мой повесился, тоже сам. Почти.

– Тьфу на вас, лодыри, всѐ боитесь перетрудиться, – ругается Лют.

– Где лодыри? – Рудин ломкий баритон.

Ба! А это что за милые рожи над фальшбортом? Братцы нас спасать пришли!

– В бою, Руда, лодыри, – успокаиваю командира. – Как Суворов учил? Тяжело в учении, легко в бою. Ещѐ экономно и целесообразно, а потому эффективно.

– Насколько эффективно?

– Минус пять. Ещѐ с десяток с девками заняты. И комсостав, наверное, в кают-компании, – отчитался Черныш.

– Как десяток с девками? – пыхтит дядя Яша, перебираясь через фальшборт. – Девок всего пять было.

– Боцман, ну ты как ребѐнок! – сокрушается Плюш. – Как-как? Без очереди, блин.

– Тьфу, … уроды, – ругается Билли Бонс, забравшись на палубу вслед за боцманом.

– Уродов упокоили, а у тех нормальные наклонности, – смеѐтся Лют.

– Тогда пусть нахарятся напоследок. – Решает Руда. – Оружие нашли? Добре, пойдѐм, навестим офицеров.

Комсостав оказался нервным и вооружѐнным. И чего сразу шмалять? Ну, мы, признаться, тоже виноваты. Насмотрелись на морячков, так дядя Яша сказал, что они не моряки. Или не только моряки. Не бывает, чтоб в команде все были подобраны по возрасту и упитанности. Больше на морскую пехоту похоже. У нас о морпехах свои воспоминания, поэтому на их офицеров мы сделали серьѐзную поправку. Никто не заходил, радушно улыбаясь. Руда с Чернышом ногами выбили дверь, я с истошным воплем внутрь рыбкой запрыгнул и на выходе из кувырка разрядил пистоль. Парни от дверей пальнули из пары пистолетов и тоже заорали. А офицеры уже изготовились и стреляют! Блин, чуть в меня не попали. Правда, попасть они не могли – здорово мы им на психику надавили внезапной стрельбой и воплями. Я встал на колено, навѐл на них разряженный пистолет и блажу, что поубиваю всех. Руда с Чернышом от дверей тоже заорали. Тут влетели парни с криками и с дубьѐм.

Офицеры на секунду растерялись, хотя некоторые выхватили шпаги. Но этим только усугубили побои, ведь фехтовать с ними никто не собирался. Попали мужики под русский дубовый замес в подростковом исполнении. Как-то пацаны умудрились никого не убить. Мне только сдуру повезло прострелить одному голень. Я ж не нарочно, что сразу подзатыльники раздавать?!

Вовремя закончили с комсоставом, а то команда уже выстрелами заинтересовалась. Так стало интересно, что аж от баб отвлеклись. Пацаны от чего-то решили, что меня чуть не убили, перенервничали, ну и оторвались. Морпех или нет, но несколько бешеных подростков с дубьѐм или, что нам ближе, с арматурой – это серьѐзно. Тем более не совсем подростки, ещѐ и неожиданно.

Команду обработали, повязали и в трюм их. В трюме же девок оставили, тоже связанных. Не до них пока, есть вещи поинтереснее:

Во-первых, в трюме кроме солонины, сухарей и прочего необходимого нашли стеклянные бусы, яркие ленты, много рому… Короче, мечта индейца. Во-вторых, в трюме сидели пятеро в клетке и, что совсем странно, в кандалах. Тоже для индейцев, что ли? В-третьих, артиллерия на шлюпе занятная. Для меня-то пушки, как пушки, а дядя Яша говорит, что мало их, и калибры через чур серьѐзные. Долгий бой под ними палуба не выдержит, и, вообще, для боя нужно пушек в два раза больше калибром поменьше. Тогда повышается вероятность попадания. А вот если кого в упор расстрелять… Но ведь пока к врагу на убойную дистанцию подойдѐшь, он шлюп на дрова переработает.

Действительно интересно. В-четвѐртых, с офицерами ещѐ чудеснее. У них есть врач, даже хирург. Моя пуля только мякоть офицеру разворотила, он рану обработал. Штурмана нет. Капитана нет! И навыки у них не морские. Корабль-загадка, блин.

Ладно, потом разберѐмся. А сейчас надо поработать. Пленных пока на шлюпе разместим. Чтоб их на виду у всего города на лодках не катать, решили поставить шлюп с каторжником борт в борт. Якоря поднять, паруса поставить. Немного вперѐд и вправо. Паруса долой, якоря бросай. Мороки! Билли Бонс весь оборался, а дядя Яша пообещал, что в море будет веселей и целыми днями с ночами. Бр-р-р!

Глава 13

На шлюпе оставили дежурить близнецов с Сычом под руководством старины Билли Бонса, а сами на каторжника подались. Снова якоря поднимай, паруса ставь. Только не сами, старую команду озадачили. Сами мы со шлюпок корабль носом левее повернули, кто ж пленных с борта выпускает? Однако справились. Шкипер обнадѐжил, что толк от нас будет, если швартовый канат на линьки распустить, и об нас их измочалить. Одобрил, в общем.

Суда поставили как надо, перебросили через фальшборта сходни, погнали пленных на шлюп. Пятерых тащить пришлось, гуманизм наш… и с поворотом. Умаялись, денѐк выдался хлопотный, и конца ему не видно. Руда потребовал у боцмана поощрения. Пришлось ему скрепя сердце выдать одежду нашей команде. Смешно смотримся, но по нынешней моде вполне ничего. Принарядиться нужно для представительности. Ради неѐ родимой вооружили дедов мушкетами и сами вооружились. Руда затеял выпустить мальчишек на оправку, покормить их и под это дело поведать о наших великих свершениях. Меня отослал с Кэпом поговорить, пусть пока пацаны считают Зака мѐртвым. Что ж, воскреснуть тоже нужно суметь, чтоб по уму и с пользой.

А пока мертвец поговорит с мертвецами. Тем более что я им обещал, даже честное слово дал. Заждались небось, насытились предвкушением. Ужасы всякие себе представляют. Не будем их разочаровывать.

– Как спалось, джентльмены? Хватит валяться на полу, присаживайтесь у стенки и полюбуйтесь на Кэпа и его приятеля. – Обращаюсь к лежащим на полу связанным офицерам. – Кому будет неинтересно в зрительном зале, тот пойдѐт на сцену.

Офицериков взбодрил, теперь настроим клиентов. Для начала развязываю им пасти, встав на стульчик. Пасти развязал, но они чего-то молчат. Не хотят разговаривать, наверно обиделись.

– Вот и я, как обещал. И что мы так морщимся? Вам больше не нравится мой голос? Кстати, за вами должок. Я для вас пел, а вы для меня ни разу, – заканчиваю вступление и с размаху луплю Кэпа по плавающим рѐбрам. Теперь Дасти. Во, оба орут, как будто их режут. Ногой в пах, кулаками в дых и в печень. Повтор для Дасти. Хрипят и воют. Пора их озадачить, переходим к неприятному.

– Вопрос номер раз. В каком районе и когда нас будут искать? – спрашиваю, стаскивая с них сапоги. С Кэпа, потом с Дасти. Блин, ну и вонища! Достаю из-за пояса пистолет и от души бью Кэпа рукоятью по пальцам на ноге. Сперва на левой, по мизинцу. Так, Дасти не забыть. Вместо ответа шумы в эфире в виде визга. Поправим настройку, повторим по мизинчикам.

– Как долго будут нас искать? Сколько будет охотников? Охотники постоянные или меняются? Что знаете об их капитанах?

Блин, что это? Кэп ржѐт, рехнулся что ли? Я аж оторопел.

– Я всѐ расскажу, только развяжи, – пробулькал Кэп.

Ну, развязывать – лишнее, но, раз уж вы наигрались в качели, верѐвку перережем. Кэп и Дасти облегчѐнно всхлипнув, осели на палубу. Лежат измученные, а на лицах счастье. Угу, счастье по-японски. Дал им насладиться и пинками под рѐбра, каждому по одному, вернул в реал.

– Мальчик, зря ты плохо думаешь о капитанах фрегатов. Они не убийцы, – почти весело говорит Кэп, поудобнее располагаясь на палубе. Дасти использовал как подушку, связанные руки положил ему на круп. Умеет человек устраиваться, сразу видно.

– Ты ещѐ скажи, что это обычный каторжник, и нас не собирались убивать.

– Не скажу. Только на фрегатах не палачи, а свидетели. Мы и сюда зашли только ради записи.

– Не коси под психа, запытаю ведь.

– Так, скорей всего, оно и будет. Но сейчас, только сейчас, давай просто поговорим! – умоляет Кэп.