Великолепие шелка - Эллен Марш

Как приятно, ускользнув на некоторое время с шумного празднества, справлявшегося чуть ли не во всем большом доме, найти покой в этих прохладных пустынных комнатах и послушать старого сказителя, чей ласковый голос так проникновенно вещал в сгущавшихся сумерках о том, как хитроумное маленькое создание сумело победить всех своих таких огромных по сравнению с ним и сильных врагов.

– И сказал тогда Крошка-Олень барахтавшемуся в реке Шакалу: «Может быть, в следующий раз ты дважды подумаешь, прежде чем лезть в воду, не зная броду», – и со смехом убежал прочь.

Дети захлопали радостно в ладоши, и Чина, не выдержав, тоже зааплодировала. Дети с рассказчиком посмотрели наверх и, увидев ее склонившееся над ними лицо, засмеялись и начали махать ей руками. Сказитель, сложив вместе кончики пальцев, почтительно поклонился.

Чина вышла в коридор и велела проходившему мимо молодому слуге вознаградить старого человека. Парень был удивлен, получив от нее для рассказчика несколько монет, но Чина только пожала плечами:

– Разве сейчас не счастливый день в этом доме? В конце концов это же свадьба, или «шади», хозяина.

Темное лицо слуги расцвело широкой улыбкой.

– Конечно-конечно, мисс-сахиб, – ответил он весело и поспешил выполнять ее просьбу.

Проскользнув мимо двери большой гостиной, где происходило основное свадебное торжество и откуда слышались звон бокалов и тихое наигрывание яванского гамеланга, Чина прошла на террасу, чей каменный пол хранил еще дневной жар, и стала любоваться закатом солнца, бросавшего малиновые лучи на облака и вулканические горы, линией расположенные вдоль болотистого побережья Суматры. Под хлебным деревом уже никого не было, поскольку сказитель ушел, вдали слышалось крики и смех детишек, шедших вдоль берега, и ей показалось, что она узнала голоса Брэндона и Филиппы.

Настроение Чины заметно улучшилось. Она растрогалась, услышав брата с сестрой, и вместе с тем удивилась тому, что дети могли так скоро обо всем позабыть. Впрочем, разве это случилось только вчера? У нее было такое чувство, будто с тех пор как они – она лично и дети, – измученные и оборванные, прибыли в дом Тилера Крю, прошло уже достаточно много времени: недели, а возможно, и месяцы. Поразмыслив над этим, Чина вроде бы поняла, почему ее юные брат и сестра могут безмятежно смеяться и играть после того, что было.

Джулия встретила их тогда в прихожей. Тилер внес Филиппу в дом. Чина, крепко держа за руку Брэндона, проследовала за ними. Подруга капитана Крю, которой на следующий день предстояло соединиться брачными узами с сим джентльменом, чей дом был уже полон гостей, прижала их всех к груди с сердечностью квохчущей над своими цыплятами курицы и оставила свадебные приготовления до тех пор, пока беженцы не были накормлены и уложены в постель.

Несмотря на царившую в доме шумную суматоху, музыку, смех, песни и танцы, Чина спала, как убитая, – не хуже, чем в предыдущую ночь, когда «Звезда Коулуна» доставила их всех по Яванскому морю в Джакарту, где и находился дом Тилера Крю.

Глубокий сон во время морского вояжа оказал целительное действие на ее избитое тело, смятенные ум и душу, и Чина лишь удивлялась тому, что смогла спать так крепко, зная, что Этана нет вместе с ними на корабле и что она успела перекинуться с ним всего лишь несколькими словами, перед тем как «Звезда Коулуна» взяла курс на Яву, а он вернулся в маленькой лодочке на Бадаян, чтобы попытаться отыскать там другие жертвы стихийного бедствия и оказать им посильную помощь. Вполне возможно, что ей удалось насладиться в полной, мере сном потому, что она знала: хоть Этана и Нет с ней в данный момент, он жив и здоров. И еще она впервые за долгое время ощущала в душе своей безмерную радость и ничего не боялась.

Пройдя не спеша в дальний конец террасы, Чина взглянула на темный горизонт, где находился остров Бангка. Бадаян лежал, насколько она знала, где-то за ним. Трудно было представить себе в этот теплый спокойный вечер, когда нежный ветерок покачивал ветви пальм, а по прибрежному песку мирно прогуливались две длинноногие цапли, что совсем недавно там бушевала страшная стихия, принесшая столько бедствий ее семье. И тем не менее все это было. Но несмотря на всю трагичность данного события, она каким-то непостижимым образом была по-настоящему счастлива.

– Я не должна забывать о постигшем нас всех горе! – шептала Чина, укоряя себя за испытываемое ею чувство блаженства. – Это нехорошо! Непорядочно!

– А, вот ты где, Чина! Нахдул сказал мне о ты вышла подышать свежим воздухом. Что с тобой, дорогая? Ты так и не отдохнула? Надеюсь, я не сделала ничего плохого, пригласив тебя принять участие в торжестве? Друзьям Тилера так хотелось познакомиться с тобой!

Чина, повернувшись к Джулии, улыбнулась в ответ на ее обеспокоенный вопрос. Какой красивой, юной и веселой выглядит она сегодня, подумала девушка, и сколь дурно было бы доставлять ей лишние волнения в самый день ее свадьбы.

– Просто я решила, что мне лучше побыть какое-то время одной, – сказала она откровенно. – Сейчас я не очень-то расположена сидеть в шумной компании и боюсь, как бы твои гости не заметили это.

– Как можешь ты говорить такое, дорогая моя! – воскликнула в притворном ужасе Джулия. – Все только и делали, что восхищались твоей отвагой и стойкостью, с которой ты выдержала все выпавшие на твою долю беды!

– Это очень мило с их стороны, – произнесла Чина и тут же, ничего не скрывая, добавила: – И все же я чувствую себя не в своей тарелке. Взять хотя бы эти наряды, что ты дала мне. – Слегка нахмурившись, девушка посмотрела вниз на свои широкие фиолетовые юбки в изысканных кружевах, сквозь которые проглядывали нижние юбки нежного лавандового цвета, и подумала о том, что все они смешно топорщились на ней при каждом шаге. – Как мило с твоей стороны одолжить мне свои одеяния, но разве они подходят для свадебного торжества?

Взглянув друг на друга, обе женщины весело расхохотались: им не надо было объяснять друг другу, сколь нелепо выглядит подобное облачение на человеке, с головы до ног покрытом синяками и ссадинами.

– О, Чина, для них это не имеет значения! – заявила чуть погодя Джулия, утирая с глаз выступившие от смеха слезы. – Они прекрасно знают, что ты прибыла сюда в одном-единственном платье, да и то было черным от грязи, порванным в нескольких местах и годилось разве что лишь для мусорного ведра! Поверь мне, эти люди относятся к тебе с самой глубокой симпатией, и я надеюсь, – добавила она вдруг, – что ни один из них не позволил бы себе…

– Задавать неделикатные вопросы?

Джулия благодарно улыбнулась в ответ на догадливость Чины.