Книга (СИ) - Ефимия Летова

— Не смей, — он сжимает меня крепко-крепко — и отпускает, даже чуточку отступает, чтобы видеть лучше. — Не смей, я ничего не хочу забывать. Это… это моя жизнь. Ты моя жизнь. Я буду помнить тебя. Я хочу тебя помнить.

— Я люблю тебя, Вират Тельман, — говорю я. — Помни. Но на этом твоя жизнь не кончается.

— Позволь мне решить это самому, — он смотрит непримиримо, дёргает подбородком. — Позволь мне хоть что-то решить в моей жизни самому. И… я тебя жду. Помни и ты. Я всегда буду тебя ждать. Я люблю тебя, Вирата Крейне.

Словно во сне я ощущаю чужое прикосновение к собственной ладони: Варидас берёт меня за руку.

"Помоги мне, — успеваю сказать я апельсиново-рыжему небу, новой Шиару, милостивой, может быть, больше, чем её предшественница. — Помоги мне, пожалуйста. Хоть как-нибудь. Хоть в чём-нибудь… Хотя бы храни этот мир. И — его тоже храни".

* * *

Мне кажется, проходит целая вечность, а я до сих пор не понимаю, сплю я и вижу сон — или проснулась.

Может быть, нет особой разницы.

Я дописываю Книгу. Солнечный свет слепит глаза, так, что экран и клавиатура — единственное, что я вижу отчётливо, всё остальное тонет в мягком золотом сиянии.

Пальцы скачут по клавишам, привычно, споро. Осталось дописать буквально пару предложений. Я пишу… Нет, пожалуй, просто записываю за кем-то. Не уверена, что даже теперь от меня что-либо зависит.

…

Природа Криафара восстановилась не сразу, разумеется, но выдуманный мной мир уже спустя несколько лет разительно отличался от той мёртвой пустыни, которой он был полтора века. Проклятие было снято, климат нормализовался. Благодаря объединённым усилиям людей и магов "зона Охрейна" неуклонно расширялась. Высохшая река Шамша заполнилась водой. Голод больше не грозил Криафару, и восстаний струпов, как и самих струпов больше не наблюдалось. Для нуждающихся строили больницы, школы, приюты, новые дома.

Маги так и не восстановили "Совет девяти", более того, какое-то время их оставалось всего пятеро: менталистка Нидра — я помнила её просьбу, высказанную в первую же нашу встречу — утратила свой дар и более к делам магов никакого отношения не имела. Однако стражница Тира-Мин, полностью оправданная от подозрений в покушении на жизнь Вирата, пожелала присоединиться к магам. Как не имеющая магических способностей, она прошла обряд стильхо. Более никакой информации о бывшей стражнице не было даже у меня, кроме того, что шестёрка магов и новые виннистеры нередко заседали вместе, как и раньше, и маги стали активно участвовать в жизни своего мира — несомненно, во благо последнего.

Фенекай Феня прожила долгую и счастливую жизнь во дворце, став всеобщей любимицей и даже удостоившись быть увековеченной великим Гаррсамом в камне. Возможно, её долголетие было связано с божественным благословением, коснувшимся обитателей Каменного Дворца в целом и королевской династии в частности. Полностью передавший власть сыну Вират Фортидер также прожил долго, если и не сказать — счастливо, то по крайне мере, мирно и спокойно. Единственное, что огорчало его — отсутствие прямых законных наследников. Впрочем, у непутёвых племянников, двоюродных братьев Тельмана, подрастали на удивление приличные и разумные детки. Пожалуй, можно будет выбрать кого-то из них…

Вират Тельман так и не женился. После смерти Вираты Крейне он какое-то время пребывал в уединении, из которого вышел совершенно внезапно для окружающих, уже не знающих, что и делать. Тема самой краткосрочной из криафарских Вират отныне была под запретом, хотя её статуя так и осталась стоять в спальне Вирата. Не иначе как всё тем же пресловутым божественным благословением криафарцы объясняли разительно переменившиеся поведение и образ жизни Его Величества — он с головой погрузился в управление государством и со временем зарекомендовал себя справедливым и мудрым правителем, несомненно, неравнодушным к судьбе своего народа. О его романах и похождениях сплетничать перестали — возможно, уважали горе потерявшего жену человека, а возможно, повода действительно не было.

Конец

Палец зависает над клавишей enter. Осталось совсем чуть-чуть: опубликовать главу и сменить статус книги с "в процессе" на "завершено". История Криафара будет продолжаться и дальше, но уже без меня.

Не знаю, что я буду делать потом. Растить сына, детей, и… И ждать, тоже ждать, мучительно ждать всю свою жизнь? Финальная глава закончена, но может быть эпилог. Не уверена, что смогу ещё когда что-нибудь написать. Нет, не так. Уверена, что уже не смогу.

Я должна закончить. Не могу не опустить палец, даже если хочу потянуть это мгновение прощания. Мокрые тяжелые ресницы ударяются о щёки. Левая рука поглаживает живот исконно женским оберегающим жестом.

Всё нормально. Нет, не так… всё правильно. Так, как и должно быть. Прощай, мой хороший.

Подушечка большого пальца ложится на клавишу, как на курок пистолета.

* * *

Я могла бы мечтать о тебе, но ты

Сам по горло в безумных мечтах увяз,

Словно змеев бумажных, твои мечты

Уносили ветра парой острых фраз.

Я могла бы скорбеть по тебе, но ты

Никогда и ни в чём не приемлешь скорбь.

Небо пахнет дождём, и пусты сады,

Но листвы разноцветен калейдоскоп.

Я могла бы писать о тебе, но ты

Разрывал, будто цепи, черновики,

Я надеялась в будни сложить листы, —

Самолетик бумажный слетел с руки…

Вдаль бессмыслица времени нас несёт,

Разводя навсегда, а слова — пусты.

Я могла бы любить тебя — вот и всё,

Я могла бы остаться с тобой,

но ты…

Эпилог

Примерно за три месяца до начала описываемых событий.

Наш мир. Марианна.

Я открываю глаза и сонно щурюсь. Плотные шторы прикрывают окна, не оставляя ни малейшей щелочки, так что трудно понять, ночь сейчас или утро.

А вот не надо было читать в постели допоздна!

Всё-таки утро. Дома бардак. И уснула я не в постели, а вообще на полу, ноутбук за ночь разрядился и