«Химия и жизнь». Фантастика и детектив. 1975-1984 - Кир Булычев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Обнимаю тебя, верная подруга
Тамара
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
V⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ Москва 19.10.1978
Здравствуй, Артур!
К сожалению, фирменных джинсов я тебе пока не нашел, но стараемся и добьемся, будь спокоен, походи пока в болгарских. С твоими внешними данными ты и без модного оформления сойдешь за кинозвезду.
Приехать пока к тебе не могу. Дела не пускают. У нас последние месяцы прошли в спешке и аврале. Моя начальница вбила себе в голову одну бредовую идею, которую я тебе, старик, не буду излагать, все равно не усечешь. Мы с помощью дружественных нам научных учреждений пытались эту идею воплотить. Вчера у нас был небольшой праздник. Есть предположение, что одно вещество, назовем его условно «фактор Т»: «Т», разумеется, латинское, значит «временной», — нам удалось синтезировать. Если все пойдет как надо, то нам посыпятся с неба премии и поздравления. Калерия (это моя начальница) защитит докторскую, я пойду в аспирантуру, если не получу собственную лабораторию (чем черт не шутит!), а наш старик Кострюков станет академиком. Такие мои предварительные расчеты.
Ты спрашиваешь меня о личной жизни. Ответить трудно. Как ты знаешь, есть у нас в лаборатории одна девчонка, по имени Тамара, ангел по внешности, но дьявол по характеру. Я ее давно раскусил и делаю вид, что радуюсь ее закидонам. У этой Тамарочки далекие планы — подцепить себе в мужья доктора наук, но пока что доктора в загс не спешат, и она держит меня в стратегическом резерве. Я не спорю. Если она будет держать меня долго, я могу перегруппировать свои войска и начать наступление в другом направлении. Берегитесь, женщины, старший лаборант Александр Добряк не лемур, а лев (лемуры — такие зверьки, с которыми мы теперь работаем).
Ну ладно, привет, я пошел гореть на научном фронте!
Привет Валентине и Коське.
Александр
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
VI⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ 23 января 1979 г. Москва
Дорогой Виктор Сергеевич!
Дела наши совсем плохи, дальше некуда. Боюсь, что мы проигрываем битву. Вчера Космодемьянский вызвал меня к себе и осторожно намекнул на то, что нашу тему закрывают. Вы знаете, что его осторожность граничит с осторожностью бульдозера, так что настроение поганое. Да, я понимаю, что наша тема не профилирующая для института, выход в ближайшие годы малореален и для народного хозяйства фактор Т вряд ли даст положительный эффект в текущей пятилетке. Но все равно я была взбешена поведением Космодемьянского и высказала ему все, что думала. Если он меня не уволит, значит, все-таки наука дороже ему личных отношении со взбалмошными бабами.
Так что Вы мне нужны сейчас, и очень нужны в качестве тяжелой артиллерии. Позвоните в Президиум, а? Мне Иван Семенович сказал, что без вашего личного разговора с Дитятиным вряд ли что удастся пробить.
Новостей мало. Да я Вам писала о них на прошлой неделе. Тринадцатая серия с белыми мышами дала отличный нулевой результат, хотя Мямлик (помните, это тот черный крупный лорик, которого мы получили из Праги) дал три исчезновения подряд. Ваш друг Саня Добряк остался позавчера на ночь в лаборатории, чтобы не упустить Мямлика, если тому захочется возвратиться обратно. Но, по-моему, заснул, в чем не желает признаться.
Ваша прекрасная Тамарочка принесла ему термос с кофе, который по рассеянности посолила. Даже любовь Сани к Тамарочке не смогла заставить нашего героя испить этой живительной влаги.
Ну ладно, я отвлеклась. Виктор Сергеевич, помогите!
Ваша Калерия
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
VII⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ Москва, 6 июля 1979 г.
Глубокоуважаемая Тамара!
Как там у тебя в Сухуми, загорела ли ты? Завидую тебе страшно. Розовая мечта идиота — лечь с тобой рядом на пляже, слушать шум волн и смотреть в голубое небо. К сожалению, у меня отлично развито воображение, и я представляю себе, как ты уходишь вечером на эстрадный концерт с каким-то мускулистым брюнетом, в то время как мы с Калерией сидим в опустевшем институте и трудимся за всех.
Ты спрашиваешь, как у нас дела? Особенного ничего. «Фактор Т» пока не срабатывает. Хотя, как говорит Калерия, есть обнадеживающие данные с ящерицами-гекконами. Может быть… может быть…
Но главное не в этом. Главное в том, что вчера я собственными глазами видел появление Мямлика. Калерия мне не поверила, а камеры я от удивления забыл включить. Знаешь, когда долго ждешь чего-то, уже сам в это не веришь. Значит, сидел я в лаборатории, Калерия куда-то умчалась, и думал: почистить ли мне клетку с лемурами или отрегулировать центрифугу? Я же парень золотые руки, не то что твой жгучий брюнет, который только и может, что доставать билеты на эстрадные концерты.
Смотрю на клетку — и вижу: лемуров не два, а три. Я даже вслух их пересчитал. Три. Шустрик на месте. Мямлик на месте, а кто еще? Еще один Мямлик! Клянусь тебе всем святым, клянусь моей к тебе любовью (в которую ты не поверишь, потому что не способна на высокие чувства), что в клетке было два Мямлика.
Это продолжалось больше минуты. Оба смотрели на меня обалделыми глазами, и оба ждали, когда я подкину им внеплановых червячков. А потом Мямлик № 2 исчез.
А Калерия закатила мне истерику, что я не зафиксировал феномен.
Сегодня мы с ней почти не разговариваем. Я не терплю в ней этих наполеоновских замашек. Ну ладно, я ее скоро прощу. Я великодушный. Ей тоже бывает нелегко: мыши в будущее не хотят, лемуры не фиксируются, директор интригует, и я не очень дисциплинированный.
Ну
