Гранд-адмирал. Том пятый - Илья Сергеевич Модус
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Слишком топорно.
Слишком глупо.
И слишком легко Ро решился ему все это рассказать.
Если эта операция в самом деле была и на Подерисе все это время находился джедай, которому не понравилось, что его решили завербовать в Альянс, то теперь понятно, почему Иблис не доверяет ему.
С такой собственной агентурой и врагов не нужно.
Свершилось ли это на самом деле, или же Ро выдумал эту историю, для каких-то своих, а то и не только своих целей, Каррде не собирался отрываться от основной работы.
Даже если Ро сказал правду и Альянс решил восстановить Орден джедаев под своим крылом, выглядит все крайне по-дилетантски.
* * *
Несмотря на все предположения, после порыва в освежителе, ситуация яснее и менее неудобной не стала.
Мара благодарила Силу за то, что кто-то додумался оборудовать апартаменты гранд-адмирала кухонным уголком за то, что хотя бы здесь она могла укрыться от общества Трауна.
Нужно привести голову в порядок.
И разобраться насколько далеко зашло ее девичье желание обойти соперниц в лице баронесс Д’Аста и превзойти клона Снежной Королевы.
Девушка, утопая в мягком банном халате, не обращая внимания на все еще мокрые волосы, в молчаливом ступоре взирала на чашку кафа.
И КАКОГО ХАТТА ОНА ВООБЩЕ НАТВОРИЛА⁉
Хотелось бы, чтобы кто-то дал ответ за нее.
Но хатт там плавал…
Сама влезла в происходящее по уши, самой и расхлебывать.
Ита-а-ак, с чего все началось⁈
С такого, что за ее провалы Траун не приказал ее выбросить из в шлюз, не привязал к антенне своего флагмана во время движения, и даже не устроил чрезмерно полощущего мозг назидательного воспитательного процесса.
Он дал ей второй шанс.
Один раз, другой…
Что было воспринято ей сперва с недоверием.
Затем с подозрением.
А уж после «учебы» у Мола она и вовсе убедилась в том, что Траун ей дорожит больше, чем дает это понять.
Ну не складывается его поведение в отношении нее с тем характеризующим материалом, который она могла вычленить из рассказов о тринадцатом гранд-адмирале Империи.
Холодный, прожженный интриган, комбинатор, стратег, который все свое время тратит на изучение врага и составление планов по его уничтожению наиболее эффективным способом.
А сейчас же…
Завербовав ее обоснованным рассказом о том, что она была использована Палпатином, он даже глазом не моргнул, когда она предложила уничтожить труд Палпатина.
Его хаттову книжку-автобиографию, в которой он пояснял как легко и непринужденно манипулирует галактикой.
При том, что уже тогда она поняла — Траун собирает свою собственную колоду чувствительных к Силе разумных.
И труды Сидиуса — это вообще-то источник информации, знаний, благодаря которым можно было обучать одаренных, не гоняясь за джедайскими легендами и артефактами.
Уж кто-кто, а Император — это явно могущественный разумный, который имеет в рукаве не одну и даже не две козырные карты.
Не говоря уже о том, что на страницах книги Палпатина имелась информация о подкупленных или запуганных им аристократах, чиновниках, сенаторах…
Все это можно было бы использовать для того, чтобы поставить Новую Республику (да и Империю) на колени.
Превосходный компромат.
А Траун ее просто сжег…
Мара помнила, что тогда едва не бросилась к нему на шею и не расцеловала, в качестве благодарности.
Потому что любой властолюбец предпочел бы иметь такой источник информации при себе.
А Траун уничтожил.
По ее просьбе.
И тем самым вырос в ее глазах из рядов «простой, но гениальный вояка» до «лидер, который не пойдет по головам».
Вытеснив из ее сознания место, которое прежде занимал донельзя приукрашенный ее собственным сознанием Император.
Он готовил ее к сражению с Люком Скайуокером, чтобы избавить от навязчивого ментального приказа Императора.
Вернул ей роль Руки — персонального тайного агента.
И отправлял на миссии, жизненно важные для Доминиона.
А не расследовать коррупцию или повстанческих ячеек деятельность на окраинах галактики.
Давал второй шанс…
Несколько раз.
Все это вкупе сложилось для нее в образ женщины, которая важна гранд-адмиралу не только как подчиненная.
Фантазия юной особы рисовала для нее картины прошлого, когда она только встретилась с Трауном во времена Империи.
Она тешила себя надеждой, что бравый воин влюбился в лучшую танцовщицу Императора — как тогда ее представил Палпатин.
Было это на церемонии, которая создавалась ради тайного повышения Трауна до звания гранд-адмирала.
Именно на тайной части Палпатин рассказал чиссу кем она является такая на самом деле.
Для чего он это сделал?
Немногие во Дворце знали о том, кто она такая.
Может ли быть так, что Палпатин заметил у Трауна заинтересованность в Маре еще тогда, а потому сообщил о ее положении личного агента Императора, чтобы отбить у новоявленного гранд-адмирала желания увести ее?
Ведь ходили слухи, что уничтоженный Трауном гранд-адмирал Деметриус Заарин спутался с одной из близких к Императору женщин.
Это теперь-то Мара знала, что разговор шел об еще одной Руке, но тогда, когда во Дворце лжи было больше, чем правды…
Если Император в самом деле высоко ценил Трауна, то мог бы просто отдать ему Мару в услужение, как сделал это, отдав Сарцеву Квесту одну из своих Рук, Роганду Имарек.
Но не сделал этого.
Мара схватила руками кружку с кафом и сделала большой глоток.
Голова готова разорваться.
Прошлое и настоящее ее буквально разрывало на куски.
И все витало вокруг одной простой мысли:
«Что она натворила?»
Девушка поднесла кружку к губам и отпила.
И еще немножко.
Можно винить во всем охотничий азарт женщины, которой показали, что она — не просто прислуга у стола галактической политики, и едва ли не всучили один из трех доминионских звездных суперразрушителей с надписью на бантике: «Спасибо за службу. Жму руку. Траун.»?
Можно шоркать ножкой, тупить глазки и повторять: «Я не дурочка, просто чем я хуже тех метелок, которые на вас вешаются?»
Можно гордо поднять голову и сказать: «Я чувствовала, что я на особом положении. И вот теперь — уж точно на особом».
Мара сделала глоток кафа.
Правда потом потребуется шоркать ножкой и тихонько добавлять: «Ну да, я догадываюсь, что это может быть не так, но мне так хочется верить в то, что я вот одна такая, поэтому я закрываю глаза на факты и…»
Нет, все равно потом придется убеждать, что она не дурочка.
Нет, конечно можно рассказать в окружении подруг байку про то, что она хищница-сердцеедка, похитила сердце гранд-адмирала, и поэтому ледяная скала безразличия и расчета не устояла…
Только подруг нет.
Разве что с натяжкой можно назвать таковой Тано, но та вообще хатт знает где сейчас находится…
Короче говоря, вокруг одна безнадега и неизвестность.
Мара наклонила кружку, чтобы сделать еще глоток.
И поняла, что кафа больше нет.
Дожились…
Ни подруг, ни кафа…
Зато в активе то, о чем лучше не болтать на каждом шагу — все равно не поверят, что такое возможно.
Она как-то слышала шутку, что у Трауна всего одно увлечение: война и то, как превратить ее в шедевр искусства.
Ну, честное слово, даже Палпатину романчики приписывали…
Мара отставила кружку с кафов в сторону.
Фарфоровая чаша негромко зазвенела, столкнувшись с пятью такими же.
«Надо будет помыть», — подумала Мара.
Ох, как же хорошо, что он ушел к тому моменту, когда она второй раз проснулась.
Иначе было бы вообще неловко.
Вот максимально неловко.
И надо было ей как дуре проснуться в первый раз и попереться его искать.
Нет, ну так она хотя бы знает еще два занятия гранд-адмирала Трауна, в которых он весьма и весьма успешен.
Кроме планирования войн и созерцания предметов искусства для понимания врагов.
— Ты чем думала, вообще⁈ — с гневом к самой себе, Мара залепила себе же пощечину.
А что если произошедшее все испортит⁈
Ее вполне устраивало то, что Траун терпеливо сносил ее довольно типичные заигрывания (а на них она вообще решилась после того, как он подловил ее выходящей из душа в ее каюте).
А тут…
Что она вообще ожидала после того, как решилась на такой дерзкий шаг, как то, что случилось⁈
Сложный вопрос…
Вообще она намеревалась получить обещанный разговор.
А потом мозги отключились, когда она поняла, что всех выпроводили, а ее нет.
Или дали знать о себе уроки тви’лекских танцев и провоцирующего поведения, которым она обучалась перед забросом на миссию к Джаббе, когда должна была убить Скайуокера перед тем, как он спас из карбонита
