Искра. Небывалое - Адель Нагая

- Ну-ну, - пробормотал Август.

- Но теперь – всё! Обратной дороги нет, я решилась! Мне надоело придумывать, как убирать всех по-хорошему!

В этот момент за их спиной раздался настойчивый стук: кто-то колотил кулаками в дверь, ведущую на лестницу.

- Я здесь! – заорал Август, - На помощь!

Лиза вздрогнула и едва не выронила пистолет.

- Замолчи! – зашипела она, - все равно тебя не услышат.

Похоже, она вообще забыла, что кто-то еще существует на этом свете, кроме нее и ее жертвы, которой она могла бесконечно выдавать свои трагические монологи. Как все это глупо! Август подумал, что мог бы попробовать объяснить ей, что ее случай – это не любовь. Что угодно, но только не любовь. Что когда любят, то поступают совсем по-другому: отпускают любимых, чтобы те были счастливы, дают им свободу. Вот это любовь. На нее нужно гораздо больше сил и отваги, нежели на то, чтобы делать мелкие пакости или, купив где-то пушку, вообразить, что при помощи преступления можно решить все проблемы. Нельзя заставить любить того, кто тебя не любит, просто убрав с дороги соперника. Он сам так думал раньше, пытаясь избавиться от Искры. Но только после того, как он ушел с дороги и понял всю ничтожность своих попыток, на него снизошло нечто... возвышенное, новое чувство, новый уровень. Лизе не понять этого никогда. Можно даже не пытаться объяснять.

В дверь уже начали громко колотить, судя по звуку, руками и ногами.

- Август! Я знаю, что ты там! – послышался глухой голос Кира.

Услышав его, Лиза начала приседать, словно ее одолела малая нужда.

- Прыгай! – зашипела она, вытаращив глаза от ужаса.

На что она надеялась? Что она скажет тому, кто сейчас находится по ту сторону двери?

Август заметил, что руки ее еще и начали мелко дрожать. Что ж, это было не удивительно: на крыше царил собачий холод. Лиза хоть влила в себя приличное количество алкоголя, но страх, похоже, начал брать над ней верх. Август боком подошел к краю, покосился вниз и едва удержался от того, чтобы не улыбнуться: там, прямо под ним, примерно этажом ниже висела, слегка покачиваясь от ветра, небольшая платформа – та самая, которую Август собирался потребовать убрать на выходные, чтобы она не повредила стекла, но забыл. Всю неделю маленький азиат стоял на ней и приклеивал к окнам фрагменты рекламной мозаики, поражая и пугая всех своими смелыми движениями. Как он держался на этих двух, сколоченных между собой досках, раскачивающихся во все стороны на ветру? Тогда Августу и в голову не пришло бы выяснять это на себе. Что ж, жизнь иногда устраивает сюрпризы: именно эта хлипкая платформа, висящая на четырех веревках, была его единственным шансом выжить. Хорошо, что Лиза не заглянула вниз, иначе она увидела бы ее и велела бы Августу прыгать с другого края. Это было просто колоссальное везение. У нее не будет времени проверять, разбился ли он. Главное – прыгнуть правильно. И быстрее перебраться через окно в здание, ну а дальше... действовать по обстоятельствам. Лишь бы получилось. Других вариантов не оставалось.

Ледяной ветер усилился. Август даже за его завыванием слышал, как Кир настойчиво продолжал колотить в дверь. Сейчас Август как никогда был ему благодарен за настырность. Лишь бы он пробыл там подольше.

У Лизы сдавали нервы. Она видела, что дверь еле держится. И Август был бы рад протянуть время, но она, закричала снова:

- Прыгай, или я начну отстреливать тебе все, во что попаду!

Вдогонку за ее криком что-то хлопнуло в ее руке, на бетоне у самых ног Августа взлетело облако пыли и искры. Август даже не посмотрел туда, а инстинктивно рванул вперед, спасаясь от выстрела. На мгновение у него перед глазами качнулся, приближаясь, весь квартал: дороги, машины, люди, твердый асфальт. Полет вышел быстрый, сгруппироваться не получилось, он мешком рухнул на платформу, неудачно поджав левую ногу, и инстинктивно принялся цепляться за доски, чтобы не скатиться вниз. Только когда он остановил движение, плашмя улегшись на доске и вцепившись в ее край, то почувствовал последствия неудачного приземления: весь его вес режущей болью пришелся на правую лодыжку. Он со стоном прижал ногу к груди. Но жалеть себя было некогда: если эта ненормальная сейчас подойдет к краю и посмотрит вниз, то точно его пристрелит. Несколько секунд ушло на то, чтобы развязать зубами узел на платке - вот чем связала ему руки Лиза. Пьяная дура – о чем она только думала – изобразить самоубийство человека, связав ему руки!

Отбросив платок, он невольно растер запястья и только сейчас заметил, что обе ладони он стер о дерево и заработал по десятку заноз на каждую. Нога болела ужасно. Добраться до окна и попасть внутрь теперь будет не так-то просто. Радовало, что сверху в него пока никто не палил. Он с опаской посмотрел вверх: Лизы видно не было.

Август ощупал больную ногу: похоже, вывих. Он всегда тяжело переносил боль. Ну ничего. Сейчас он полежит, отдышится и подумает, что делать. Кир очень ловкий и сильный, он, скорее всего, уже выкручивает это дуре руки. Надо просто подождать немного, и за ним придут.

Он услышал женский визг наверху и напрягся. Он не знал, что там происходит, и ничем не мог помочь Киру. Одна надежда, что раз эта пьяная идиотка так втюрена в него, что не будет пытаться его пристрелить. И словно в ответ ему послышался выстрел. Август похолодел. Наверху у края крыши мелькнула чья-то рука. Снова визг. И Август увидел, словно в замедленной съемке, как Кир на последнее мгновенье завис над краем. Падая, он успел увидеть его лежащим на платформе и даже сделать удивленное лицо. Август протянул руку, и Кир полетел словно сквозь его пальцы. Август слабо вскрикнул и сжал зубы, по его ладони скользила ткань пиджака Кира, он тщетно пытался уцепиться за нее, но Кир выскальзывал: еще доля мгновения – и хвататься будет не за что.

«Нет!» – воплем пронеслась в его голове отчаянная мысль.

И в этот момент в его руке закончилась ткань и оказалась рука Кира: на свою необыкновенную удачу он цеплялся именно за рукав. Август ухватил его ладонь, сжал ее, что есть силы, чувствуя, как делится с ним занозами. Смотреть вниз было страшно, но не из-за высоты. Что, если он уже держит за руку труп Кира? Что, если Лиза застрелила его?

Август перевел дыхание. Бред. Он видел лицо его перед падением, он чувствовал его бешеный пульс в ладони. Кир жив. А то, что он не дергается сейчас, это правильно. Это только ради того... чтобы прожить еще хотя бы несколько минут.

Август осторожно заглянул вниз и встретился взглядами с Киром: он был бледен и чумаз. Он хватал ртом воздух, морщился от боли и напряжения, и смотрел на Августа каким-то незнакомым ему доселе, взрослым взглядом. В его глазах был ужас.