Судьба - Николай Гаврилович Золотарёв-Якутский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Федор подошел к двери и постучал — не так чтоб сильно, но и не слабо, как стучат свои. Сейчас он услышит ее голос. Сейчас… Но никто не отзывается… Опять постучал. За дверью послышалось шарканье шагов.
— Кто там? — спросил женский голос.
Федор не ответил, поэтому женщина за дверью еще раз переспросила:
— Кто?
Голос был незнакомый, низкий и как будто простуженный. Он не мог принадлежать Майе. А может, у нее голос за это время изменился до неузнаваемости?
— Майя, ты? — спросил Федор и тоже не узнал своего голоса.
— Что вам нужно? — прокричала за дверью женщина.
— Майя Владимирова здесь живет?..
— Нет тут такой!
Федора словно холодной водой окатили. Он часто задышал, будто ему не хватало воздуха. Чтобы не упасть, Федор схватился за дверную ручку. И опять постучал. Он слышал, как за дверью женщина сказала:
— Ваня, проснись. Какой-то мужчина стучит в дверь.
Вскоре из землянки вышел незнакомый мужчина, по внешности — русский, с бородой и длинными усами, и грозно спросил:
— Что тебе здесь нужно?
Федор объяснил, что тут жила женщина Майя. Он приходится ей родственником, приехал навестить издалека.
— Может, и была, а теперь нет тут такой, — ответил мужчина. — Мы уже два года здесь живем. — И закрыл перед Федором дверь.
Спрашивать еще о чем-то было бессмысленно. Федор вышел на дорогу и побрел к бараку, в котором когда-то жил Трошка.
В бараке пахло пропотевшей одеждой и махорочным дымом. Хотя дверь была незапертой, в помещении уже все спали. Только у печки сидел сутулый человек в разодранной рубашке и кочергой мешал догорающие дрова.
Федор подошел и присел прямо на пол.
Истопник некоторое время на обращал на Федора внимания. Он неторопливо свернул цигарку, спрятал в карман кисет, достал из печки уголек, прикурил. Затянувшись, спросил:
— Может, закуришь?
Федору этот лохматый человек показался чем-то приятным: ни о чем не спрашивает и не выказывает никакого удивления, что к ним в барак без спросу зашел незнакомый человек. Ночью…
— Негде переночевать? — спросил истопник, пуская кольца дыма.
Федор утвердительно кивнул головой.
— Оставайся, места хватит. Устраивайся вот здесь.
Федору показалось, что этот человек должен знать, куда переехала Майя, хотя видит его впервые и даже не знает имени. И он без предисловий спросил:
— Вы не знаете, куда переехала женщина с мальчиком?.. Жили они в землянке, которая у самой дороги.
Федор не ошибся — этот добродушный русский помнит: жила тут якутка с мальчиком года два или три назад. Мужа ее не то посадили в острог, не то завалило в шахте. Даже к ним в барак приходила к Стеше — была тут у них такая отпетая бабенка, крутила с мужиками налево и направо. Все больше по десятникам да техникам ударяла. Шахтерами тоже не брезговала, кто платил. Говорят, увезла с приисков целую торбу золота. А о якутке никто худого слова никогда не сказал. А вот куда она девалась, он не имел никакого понятия.
— Да-a, мне кто-то сказал, что она переехала в Бодайбо, — вспомнил истопник. — По-моему, ее даже кто-то там видел.
«Завтра же утром поеду в Бодайбо», — подумал Федор, устраиваясь у печки на ночлег.
— А кем ты ей будишь? — спросил истопник, когда Федор уже лег.
— Братом…
Тюрьма, каторга, изувеченное лицо до того изменили наружность Федора, что его никто не узнавал.
В Бодайбо Федор прежде всего зашел в дом купца Мойсеева и спросил, не известно ли хозяевам что-нибудь о Майе Владимировой. Они, верно, помнят Майю, свою бывшую служанку.
Из предосторожности Федор назвался дальним родственником Майи.
Хозяйка не узнала Федора.
— Да, помним Майю, — не очень любезно ответила она. — Но это было давно. Больше она не показывалась.
Горничная проводила непрошеного гостя за дверь.
Федор в течение десяти дней искал по городу свою семью. Ночевал он в заброшенном сарае, на окраине города.
Днем он подходил чуть ли не к каждому дому, затевал разговор с мальчишками. И если те говорили, что мальчика по имени Семенчик они не знают и не знали, шел дальше.
На третий день Федору повстречался на улице человек с очень знакомым лицом. Это был Волошин. Федор, с Волошиным не были лично знакомы, но на приисках они видели друг друга.
Волошин почему-то тоже обратил внимание на человека с берданкой довольно подозрительной наружности. Видно было, что он несколько дней не умывался. Глаза какие-то воспаленные.
Но первым заговорил Федор:
— Здравствуйте… Вы не из приисков?
— Из приисков, — ответил Волошин.
— Майю… Владимирову не знаете? — отчаявшись, напрямик спросил Федор. — Она жила в Надеждинском, в землянке.
Волошин сразу догадался, о ком этот человек у него спрашивает.
— По-моему, знаю такую, — ответил он, пристально глядя на Федора.
— И мальчик Семенчик… — Голос у Федора дрогнул. — Где они сейчас?..
— А вы кто такой? — спросил Волошин.
— Я ее муж, — вырвалось у Федора.
— Федор Владимиров?
— Да… Говорите, где они!
Волошин развел руками:
— Были в Бодайбо. Сам встречал Майю два раза. А вы вроде… — Волошин огляделся. — Бежали?.. Не бойтесь, я свой.
— Сбежал.
— А Зеленов, Быков, Алмазов? — быстро спросил Волошин.
— Уже на свободе.
— Ну слава богу… У вас есть какие-нибудь документы? Ну вот остановит вас городовой.
Волошина удивила неосторожность Федора.
— Так чего же вы шатаетесь по городу, мил человек? Опять захотели туда?.. — перейдя на шепот, стал отчитывать он Федора и велел больше не показываться в городе.
Они пошли в обратном направлении, к окраине города. Волошин показал на дом, стоящий на отшибе, в стороне от дороги, и, перейдя на «ты», сказал:
— Как стемнеет, приходи сюда. Постарайся пройти незамеченным. Я буду тебя там ждать. Вместе подумаем, как разыскать твою семью. А сейчас подальше от людских глаз. Спрячься где-нибудь и сиди до вечера.
Вечером Федор деликатно постучал в дверь старого, покосившегося дома. Дверь открыл Волошин:
— Ну, проходи. По стуку слышно, что не чужой пришел, — Федор поздоровался с хозяином.
— Так вот вы какой, — встретил Федора сухощавый длинноносый человек. — Жаль, мы ваших жену и сынишку не знали…
— Аба, человек с тобой поздоровался, — сказала женщина из другой комнаты.
— Здравствуйте… Так я же слазал ему «здравствуйте»!
Женщина засмеялась и вошла в комнату. Она несла поднос, заставленный тарелками.
Вслед за женщиной вбежала черноволосая, глазастая полная девочка лет трех. Увидев незнакомого человека, девочка застеснялась и спряталась за подол матери.
— Леночка, поздоровайся с дядей, — ласково сказала женщина, обращаясь к девочке.
Девочка шепотом, едва слышно, промолвила «здравствуйте» и еще больше оробела.
— Леночка, не путайся у мамы под ногами, ты
