NWT. Три путешествия по канадской Арктике - Виктор Ильич Боярский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Опрос общественного мнения по поводу того, что каждый из нас рассчитывает получить для себя в итоге экспедиции, дал следующие результаты.
Джулия и Мартин заявили, что мечтают просто попутешествовать. Они не нуждаются ни в чем, и не хотят от экспедиции ни книг, ни прав, ни денег. Их привлекает лишь само участие в этом проекте.
Ульрик обрисовал свою ситуацию достаточно подробно и со свойственной ему обстоятельностью. Он сказал, что ради участия в проекте бросил свою работу и службу и что его жена Кристина не работает, и он рад бы, конечно, поучаствовать так же бескорыстно, как Мартин с Джулией, но надо думать о будущем и семье. Все это было сказано достаточно невнятно, и только с подсказки старших товарищей мы смогли вытянуть из Ульрика признание, что если Кристина найдет работу, то он, Ульрик, готов участвовать в проекте на бескорыстной основе.
Тут я взял слово и сказал достаточно просто и коротко: «Ребята, я могу рассматривать и рассматриваю свое участие под вполне определенным углом. Для меня это не хобби, а работа, особенно в связи с последними обстоятельствами, поэтому если я буду получать 2,5–3 тысячи долларов в месяц, или 15 тысяч долларов за эту экспедицию, то это было бы вполне приемлемо для меня. Технически это можно сделать достаточно просто – надо учесть указанную сумму в общем контракте с моим агентством «Викаар», которое будет обеспечивать логистику нашего проекта.
Ну, тут же, по горячим следам, на меня насели со всех сторон: «Ты будешь в экспедиции? Отвечай немедленно!». Я кивнул головой, а про себя подумал, что это пока не окончательное решение. Я приму во внимание то, что предводитель решит по поводу моего предложения с оплатой, и если решение будет положительным, то это уже кое-что. Можно будет даже смириться с тем, что эти женщины идут с нами. Вознаграждение за четыре месяца упорного труда будет вполне достаточным материальным довеском к воздушному, неосязаемому чувству глубокого собственного удовлетворения. В качестве запасного остается вариант с участием в экспедиции Меснера.
Сегодня погода резко улучшилась, и мы выйдем пораньше, чтобы Гордон смог вдоволь поснимать при хорошем освещении. Давление росло всю ночь, то есть весь день, и сейчас облачность высокая. Солнце, штиль, снежок, и собаки, хорошо отдохнув, рвутся в бой.
8 мая
Как солнце хмаръ разлижет
И вытрет горизонт,
Идти, смотря под лыжи,
Как будто не резон.
Но это так же важно,
Как и смотретъ вперед,
Чтоб в схватке рукопашной
Смог одолетъ ты лед.
Обманчива свобода
Здесъ в выборе дорог —
Уилл прошел разводъе,
А Мартин вот не смог…
Вечер. Яркое солнце, тишина, разительный контраст со вчерашней погодой. Мы перевалили уже Кейтбей-Хорст и находимся на небольшом озерце прямо на западной стороне полуострова.
Начало вчерашнего трудового дня было многообещающим: облачность поднялась, было тихо, снега намело за два дня достаточно много, но теперь он прекратился. Все предвещало, что погода ночью будет неплохой. Температура немного понизилась, и это тоже было добрым знаком.
Мы покинули лагерь около шести часов, на два часа раньше обычного расписания, несмотря на довольно длительные после пурги сборы, связанные с раскопками. Перед самым выходом стосковавшийся за ночь по митингам предводитель вновь навязал нам дискуссию – теперь на тему, как отучить собак лаять ночью и мешать ему, Уиллу, спать!
Эта проблема давно уже дискутируется, несмотря на то что никто из нас не испытывал особого неудобства от беспокойного поведения собак по ночам. Более того, мы даже поощряли их, если лай был сигналом тревоги, вызванной то ли приближающимся медведем, то ли ломающимся льдом, то ли иными причинами, требующими привлечения нашего внимания. По Уиллу получалось, что собаки вообще не имеют права ночного голоса. При этом он призывал всех нас последовать его примеру и не лениться даже в непогоду, покинув теплый спальный мешок, вылезать из палатки и наказывать виновную собаку.
Этот варварский и вредный подход никак не вписывался ни в мою, ни в Ульрика картину мира. Не найдя поддержки, Уилл несколько смягчил проблему, сказав, что подобное воспитание собак не только полезно для обеспечения спокойного сна и отдыха, но и помогает держать собак в повиновении и под контролем.
Двинулись. Тут же Уилл, который был явно в ударе после дня отдыха, хотя и не выиграл ни одну из словесных баталий, воспользовался правом вето и отклонил наше с Ульриком предложение пойти ближе к берегу, чтобы, как двумя днями раньше, отыскать там прибрежную полоску невзломанного припая, по которому мы успешно двигались в предыдущие дни. Он сказал: «Нет, мы должны поискать еще более или менее торосистого льда для тренировки», тут же добавив, что впереди должны идти поочередно Джулия и Такако для тренировки: «Victor has nothing to do up front? He knows perfectly what to do while going through rough ice and how to navigate. Let’s ladies will try that!».
Джулия пошла впереди. Тут-то все и началось: торосы, торосы, бесконечные и разнообразные нагромождения льда. Гордон непрерывно снимал и, судя по его довольному урчанию и скорости, с которой он менял катушки с пленкой, очень удачно. Они с Уиллом шли первыми, и мы вдруг увидели, что их нарты как-то странно встали на дыбы, а висевший на запятках Гордон резко уменьшился в росте. В конце концов собаки волевым усилием вырвали нарты вперед. Мы с Ульриком шли последними, и это произошло, наверное, метрах в ста впереди нас. Нам показалось, что это какой-то очередной вздыбленный кусок тороса, и поэтому нарты, взобравшись на него, устремились своим передком в синее вечернее небо.
Однако то, что произошло потом, не оставило от этой версии и камня на камне. Действительность оказалась гораздо более драматичной. Сани Мартина шли по следу саней Уилла, и мы увидели, как они тоже просели, причем неестественно глубоко. Мартин показал нам «стоп», но мы и без него поняли, что следует остановиться. Я выскочил вперед и
