Апокалипсис в шляпе, заместо кролика - Игорь Сотников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А Гриша и сам не знает, что послужило основанием для этого его вопроса. Хотя всё-таки заинтересованность присутствовала, и он не соврал ей, сказав, что ему интересно.
– Тогда, – говорит Клава, начав оглядываться по сторонам, ища там кого-то. Но видимо этого кого-то там нигде не было и она, возвращается к Грише и заканчивает свою фразу, – скажите мне…– здесь Клава вновь сбивается с мысли, затем немного тратит времени на додумывание того, что хотела сказать и, обретя для себя зацепку, довершает свой вопрос к Грише. – Вам девушки нравятся?
И вот спрашивается, как Грише реагировать на этот даже и не вопрос, а какую-то провокацию. Он что, похож на того, кому девушки не нравятся. Да никогда такому не быть и не было, чтобы они Грише не нравились. А вот сам Гриша, если быть достаточно откровенным, испытывал на себе и с трудом переносил такую в свой адрес дисфункцию со стороны всех этих девушек, отчего-то не видевших в нём для себя будущих перспектив. – А может она как раз и имела в виду мою непривлекательность для них. – Горько для себя догадался Гриша, всё же решив не признаваться полностью в этом.
– Что-то я не пойму, к чему это вы спрашиваете. – Задаётся контрвопросом Гриша.
– Я просто решила, если вам девушки интересны, то вы уж точно заметите здесь присутствие интересных девушек. – Очень мягко, со своей покорностью проговорила Клава. И Гриша оттаял и пошёл её навстречу. – К сожалению, сегодня здесь таких, кроме, конечно, вас, нет.
– Что ж, – с сожалением вздохнув, говорит Клава, – как вижу здесь меня сегодня ничего не ждёт, и я, пожалуй, пойду. – На этих словах Клава поднимается из-за стола, бросает свой взгляд на Гришу, не сводящего своего обзорного взгляда с неё и чашки чая, на какое-то время в таком положении задерживается, и не услышав от Гриши напоминаний об оплате чая, направляется на выход из этого заведения.
– И что теперь делать? – нервно вопрошает себя Клава по выходу из ресторана, оглядываясь по сторонам. – Идти домой. – После некоторого замешательства на этом месте у ресторана, где она, впрочем, не стояла на месте, а ходила из стороны в сторону, решает так дальше действовать Клава. А то, что она не сразу отправилась по указанному собой адресу, то всему виной пришедшая чуть ли не сразу мысль. – А что завтра? – вопросила себя Клава, застопорившись на месте. Где ей в момент вспомнились все события сегодняшнего дня и все те люди, кто стоял за ними. И как понимается ею, она их видеть нисколько не хочет. Но при этом если ничего кардинального не изменится, – а встреча с Иваном Павловичем как раз могла к этому привести, –то ей придётся их видеть и на них смотреть.
– Ладно, надо идти. А то у меня уже нет сил. – Тяжело вздохнув, Клава, с задумчивостью посмотрев в сторону ресторанчика, всё-таки отправляется в путь до дому. И хотя он в последнее время растерял для Клавы все те свои основные данности, которыми характеризуется свой дом, – домашность обстановки со своим уютом, ни с чем не сравнимый запах ощущаемости себя в полноте своей жизни и другие характерности, – всё-таки он пока что остаётся её домом. И Клава по приходу в него, где с недавнего времени хоть и стоит холод взаимных отношений и гуляет ветер неприкаянности, всё-таки немного успокаивается, и без передёргивания в нервную сторону готова поразмыслить над всем случившимся.
– Будет день, будет пища. – Подводит итог дня Клава, откусывая вынутый из холодильника кусок колбасы. И с этим её утверждением трудно поспорить, разве что только в деталях. Ведь, прежде чем наступил следующий день, нужно пережить ночь. А она, ни смотря на основной подход к ней со стороны человека, всё больше во сне переживающий эту часть суток, – а чего такого, во время ночи всегда темно, вот и я с закрытыми глазами провожу всё это время, – не менее в себе информативна. И как проведёшь эту часть суток, так и будешь настроен на весь день, который по-своему вторичен по отношению к ночи, которая по окончанию дня тебя в себе успокоит, дав всё накопленное за день пережить во сне (своего рода наркоз), а затем наполнит тебя новыми силами, и ты вновь готов по утру отстаивать своё право на свою отдельную мировоззренческую позицию.
В общем, Клава знала, что делала, когда по приходу домой быстро переоделась в ночнушку, а поверх для согрева накинула плед, и в таком виде вперёд, на кровать спать. – И пусть мне приснятся всё объясняющие сны. – Усыпила себя Клава этим своим напутствием.
Глава 16
Пища для ума, или всё объясняющий и не очень сон.
– Вход в наше заведение регламентирован наличием маски. – Нравоучительно заявляет мистер Икс, оказавшись на пути Клавы. – И вы мне позволите вас спросить. Где ваша маска? – вглядываясь в Клаву, вопрошает её мистер Икс. А Клаве уже наскучила и поднадоела такая настойчивость этого мистера Икса, которого, скорей всего, не допускают до приличных ролей в их балагане под названием «Цирк лицедеев», а роль привратника точно не для него (и здесь он не дотягивает). И Клава, выразительно прогримасничав, – ох уж и порядки, – обращается со своим вопросом к этому надоевшему ей пуще пареной репы, мистеру Иксу. – А разве не видно?
И видно по мистеру Иксу, принявшемуся приглядываться к Клаве, что ему ничего по ней не видно и непонятно. В общем, он до крайней степени близорук, малокультурен и не воспитан, раз себе позволяет так прямиком заглядывать в лицо не столь уж сильно для него знакомой девушке.
– И если он такое себе позволяет в сторону мало знакомой девушки, то даже себе представить страшно, что он себе может позволить и позволяет по отношению к тем людям, кто с ним нянчится с самого момента знакомства с ним. – Глядя в ответ в этот направленный на
