Поступь Повелителя - Оксана Панкеева

— Заткнись, — коротко бросил он и, отвернувшись от потенциальной цели, шагнул к кровати, на которой испускал дух несчастный мастер Ступеней. Сказать что-либо бедняга уже не мог, и видно было, что жить ему осталось не больше нескольких минут, поэтому Харган не стал больше отвлекаться на вопросы «кто?», «как?» и «почему?», а быстро подхватил бесчувственное тело одной рукой подмышки и скомандовал:

— А ну помоги мне. Живо!

Шеллар послушно метнулся на зов и подхватил умирающего с другой стороны.

В таком виде они и материализовались спустя несколько секунд в бывшей лаборатории придворного мага, которую Харган с превеликим удовольствием приспособил для собственных нужд.

— Сюда клади, — торопливо указал демон и бросился к шкафчику с инструментами и зельями. — Зафиксируй, пока я подготовлюсь.

Советник молча и весьма проворно принялся за работу. Из него получился отличный ассистент, расторопный и сообразительный, которому не надо ничего повторять два раза. Более того, он молчал и не задавал вопросов, что потрясло Харгана чуть ли не больше, чем нежданная беда с мастером Ступеней. Ведь умеет же, мерзавец, и может, когда надо! Только это что-то сверхъестественное должно случиться, чтобы брат Шеллар заткнул бездонную цистерну своих вопросов!

Приступая к ритуалу, Харган немного нервничал. Хотя ему и доводилось поднимать вампиров самостоятельно, это впервые случилось в такой экстремальной обстановке, когда каждая секунда на счету и нужно торопиться, чтобы успеть правильно умертвить кандидата до того, как он преставится естественным путем. Все-таки самоотверженный мастер за свою короткую жизнь заслужил статус высшего вампира, и сделать его простым упырем было бы несправедливо.

Когда в церемониальную чашу потекли первые струйки крови, бедняга еще дышал, но к моменту смерти уже трудно было определить, что прикончило будущего вампира раньше — нож некроманта или яд мистралийского предателя. Мучимый неизвестностью, Харган все же довел дело до конца, поминутно заставляя себя сосредоточиться заново и отгоняя навязчивые вопросы: когда покойник поднимется, будут ли у него крылья? И сохранит ли он магические способности?

Вопросы оказался праздными. Покойник не поднялся вовсе.

Первая мысль, посетившая демона по осознании ужасающей безвыходности и полной, непоправимой катастрофы, была о самоубийстве. У него не промелькнуло даже тени сомнения, что виноват во всем он сам, что он где-то ошибся, что-то перепутал или просто отвлекся на посторонние размышления и утратил необходимую концентрацию, нарушив из-за этого надлежащее течение Сил во время ритуала, — словом, сам все испортил, и теперь даже нарезка хвоста колечками и ломтиками не искупит всех последствий его бездарной ошибки…

— Каков подлец! — с чувством произнес за его спиной советник Шеллар. — Он и это рассчитал!

— Ты о чем? — Харган неохотно отвлекся от безуспешного подбора покаяния для столь беспредельной провинности и чуть повернул голову.

— Как раз о том, что наш покойник остался безучастен ко всем магическим действиям! Наверняка мерзавец Астуриас не чем попало его отравил, а черным корнем или аналогами! Чтобы наверняка, чтобы и поднять потом не смогли! Какая низость…

— Ты откуда знаешь?

— Аналогичные случаи попадались в моей практике. Впрочем, полагаю, мастер Астуриас подробно поведает об этом лично, будучи спрошен подобающим образом. Также полагаю, что заняться этим следует как можно скорее, так как мы не знаем, какую линию поведения избрал преступник. Возможно, он решил скрыться от правосудия и уже давно подался в бега. А возможно, у него хватит наглости отрицать свою вину и притвориться жертвой клеветы, тогда он в настоящий момент преспокойно сидит у себя дома и делает вид, будто ни о чем даже не подозревает. Впоследствии этим обстоятельством он попытается воспользоваться, чтобы доказать свою невиновность. Дескать: «Да если бы я был виновен или хотя бы что-то об этом знал, разве стал бы я ждать ареста?» Кстати, если он попытается обвинить меня, я буду очень разочарован и пересмотрю свое мнение об умственных способностях и компетентности мастера Астуриаса…

— Заткнись! — проорал наместник и, одним прыжком преодолев расстояние между столом и ассистентом, ухватил брата Шеллара за камзол. Раскаяние в один миг сменилось гневом, и давнее желание хоть разок расквасить эту невозмутимую физиономию одолело демона с новой силой. — Ты понимаешь, что ты в самом деле виноват? — продолжал орать Харган, встряхивая советника на каждой фразе. — Это была твоя идея! Ты со своими ужинами и беседами угробил мастера Ступеней так же верно, как если бы лично подсыпал ему яду! Ты свел их вместе с убийцей в одной комнате!

Советник Шеллар никогда не видел, во что превращается его начальник, когда выходит из себя в буквальном смысле слова, когда демон в нем полностью берет власть над человеком и в первозданной стихийной ярости перестает видеть какие-либо границы. Не видел, не знал и не мог чувствовать, что именно сейчас ученик Повелителя как раз на грани срыва и любое неосторожное слово может эту грань сломать.

— Несомненно, я виноват в том, что не просчитал и не рассмотрел такую возможность, — как ни в чем не бывало продолжал рассуждать Шеллар, даже не сбиваясь при встряхивании. — Хотя моя идея преследовала самые благие цели, некоторые недоработки имели место, и если господин наместник желает меня наказать…

Последней фразы Харган уже не слышал. Справедливости ради стоит заметить, что и смысла нескольких предпоследних он не уловил — его вывел из себя невозмутимый тон советника.

Макс не был уверен, что застанет непоседливого ребенка там же, где видел несколько часов назад, да и в искусстве поиска вряд ли мог сравняться с Дэном, но даже самый мизерный шанс уже стоил того, чтобы хотя бы попытаться.

Комната в зеркале поразительно напоминала много раз виденные жилища небогатых обитателей родного мира, и если он не ошибся… То Судьба, выходит, в очередной раз сыграла с ним занятную шутку. Странные обличья принимает иногда воровская удача, сразу и не поймешь — награда это или наказание, к добру оно или наоборот… А когда покопаешься как следует в себе самом, да вывернешь под безжалостные взгляды богов самые дальние тайнички своей души — да честно, без глупого кокетства и снисходительности к себе, называя все своими именами и не прикрываясь обтекаемыми формулировками, — тут и окажется, что получил ты как раз то, чего сам же хотел, но сказать боялся даже самому себе. Есть они, у каждого есть — такие желания, что лучше бы и не сбывались. И случается, что они все-таки сбываются, — ведь у богов такое своеобразное чувство юмора…