Лазурные берега - Сара Ларк

— Стоять! — Это был голос меца Ублийе.

Джеф бросился бежать. Если бы ему удалось вернуться в поселение рабов неузнанным… Однако он уже слышал позади удары копыт. Конечно, надсмотрщики патрулировали территорию, сидя на конях. Джеф отчаянно думал об этом, а сам, задыхаясь, бежал дальше. Что ему сказать? Как оправдаться?

Затем Джеф вспомнил: пропуск от Норы Фортнэм! Эта бумажка все еще была у него в кармане. И даже если Ублийе не поверит, что леди куда-то вызывала его среди ночи, у Джефа все же был шанс получить небольшую передышку.

Джеф остановился.

— Не стреляйте, мец Ублийе! Пожалуйста, пожалуйста, вы меня испугали, и поэтому… Я Цезарь, с плантации. Я не беглец! — Тяжело дыша, с невинным выражением лица он смотрел на надзирателя снизу вверх.

Ублийе фыркнул:

— Ах да! А почему же ты удираешь от меня, если тебе нечего скрывать? Что ты здесь делаешь, Цезарь? Давай, говори!

Джеф дрожащими руками протянул ему бумагу:

— Это пропуск, мец. От мадам из большого дома… Я помогал ей, потому что она мне…

Джеф вдруг вспомнил, что он не договорился с Норой о том, что они будут говорить, и даже не прочитал, что она написала в пропуске. Да и, как бы там ни было, в это время суток никакая история не вызовет доверия. Однако все же часть его расчетов оправдалась: надсмотрщик схватил листок. Джеф смотрел в землю. Ему нужно было раздобыть какое-нибудь оружие. Нельзя терять время, пока Ублийе держит бумагу перед глазами, пытаясь в тусклом лунном свете разобрать, что там написано. Он отвлекся…

Джеф схватил крепкий сук, лежавший на земле. На этом месте они рубили деревья для хижин, и часть бревен осталась здесь. Сейчас это обстоятельство спасло ему жизнь. Еще до того, как Ублийе успел повернуть к нему голову, Джеф изо всей силы ударил его дубинкой. Надсмотрщик покачнулся в седле, а затем, когда Джеф замахнулся еще раз, конь испугался. Он встал на дыбы, и ноги Ублийе выскользнули из стремян. Джеф увидел, как надсмотрщик упал на землю, и сразу же ударил его еще раз. Дубинка попала по виску Ублийе. Раздался хруст, и Джеф понял, что дело сделано. Однако накопившаяся злость на надсмотрщика и на Деирдре вырвалась на свободу. Джеф наносил удары снова и снова, и лишь тогда, когда голова Ублийе превратилась в кровавое месиво, опомнился и испугался того, что совершил.

За нападение на надсмотрщика полагалась смертная казнь. Джеф вспомнил о человеке, которого повесили незадолго до того, как он прибыл на плантацию. А теперь он, Джеф, убил одного из надсмотрщиков. Шансов спастись у него не было. Конечно, остальные рабы будут выгораживать его, но когда их начнут избивать плетьми… Никто не сможет молчать под такими пытками. А Авель, даже не дожидаясь того, когда его начнут стегать плетью, за короткое время запутается в противоречиях. Нет, нельзя подвергать себя риску и втягивать в эту историю других рабов. Но можно сделать кое-что другое…

Джеф мысленно подвел итог. Благодаря этому убийству в его распоряжении оказалась сабля, а с саблей он умел обращаться лучше, чем большинство врагов, которые могли встретиться у него на пути. Еще он мог взять плеть, мушкет и лошадь. Джефу хотелось ненавидеть Деирдре, но в этот момент он поблагодарил небо за то, что она научила его ездить верхом. Он умел держаться в седле, даже когда лошадь скакала галопом. А на этой лошади к тому же было прекрасное, удобное седло…

Джеф разрезал саблей пояс Ублийе, а также снял с него сапоги. Они оказались ему велики. Если бы Джефу пришлось долго идти пешком, они натерли бы ему ноги. Но, сидя на коне, лучше иметь на ногах сапоги, чем ставить босые ноги в стремена. Вороной конь послушно стоял на месте, когда Джеф садился на него. Джеф с облегчением вздохнул, а затем осторожно стал погонять коня. Тот пошел вперед, и Джеф бросил прощальный торжествующий взгляд на своего мертвого врага и на поселение рабов в Роше о Брюм.

Он снова был свободен. И если когда-нибудь вернется сюда, то только для того, чтобы отомстить!

Джеф скакал на лошади так быстро, как только мог, в направлении поросших лесом холмов в центральной части Эспаньолы. Остров колонизовали со стороны моря, и плантации кофе, табака и сахарного тростника все больше и больше вгрызались во внутреннюю часть острова. Однако на Эспаньоле было еще достаточно неосвоенных областей, где находили защиту мароны. Там должно быть несколько лагерей, которые находились под контролем Макандаля. В этих лагерях якобы даже обучали военному делу беглых рабов, а также свободных чернокожих и индейцев.

Джеф, конечно, не имел представления о том, где искать эти поселения, но все же помнил рассказ своей матери, которая когда-то блуждала по Блу-Маунтинс в поисках легендарного Нэнни-Тауна. «Я знала, что никогда не найду маронов, — говорила она, — но была уверена, что они найдут меня».

И теперь Джеф тоже решил положиться на это. Но сначала ему нужно было пересечь соседние плантации. Молодой человек передвигался так осторожно, как это только было возможно для всадника. Он слышал, что надсмотрщики здесь проявляли особую бдительность. И все же Джеф не столкнулся ни с одним белым — очевидно, его пока еще не искали. Отсутствие коня Ублийе, возможно, заметили уже ночью, и, может быть, сразу же нашли труп, но никто, конечно, не мог представить себе, чтобы полевой раб сумел управиться с чистокровным жеребцом и достаточно долго удержаться на нем, да еще и скакать при этом так быстро, чтобы оставить позади себя двадцать миль за столь короткое время.

Небольшая группа пакотильеров, которую Джеф утром догнал по дороге на восток, в любом случае тоже ни о чем не знала, но и не задавала никаких вопросов. Бродячие торговцы явно удивились, увидев чернокожего на коне с очень дорогим седлом, однако ни о чем не спросили, лишь разделили еду с Джефом и обменялись с ним безобидными новостями.

Как узнал Джеф, Макандаль организовал несколько отравлений на плантациях, расположенных на западе острова. Там были отравлены все колодцы. Один из плантаторов при этом потерял только своих домашних животных. Ему, очевидно, вовремя доложили об отравленных лошадях, коровах и свиньях, и он смог спастись. На двух других плантациях пострадали все белые семьи — рабы дружно сбежали в горы.

— Сейчас, конечно, все охвачены страхом, — сказали пакотильеры. — Это плохо для нас, потому что торговля между плантациями замрет, зато хорошо для Макандаля.

Джефу показалось, что он говорил со знающими людьми. Может быть, ему надо было спросить у них, знают ли они дорогу к Макандалю. Было известно — и, к сожалению, белым людям тоже, — что повстанцы используют «летучих торговцев» в качестве посыльных. Однако Джеф не решился задать этот вопрос.