Повелители стихий. Ритуал Кровавой Луны (СИ) - Андрес Мария

— Ты могла просто спросить меня, Кейрис. — Химура поднял ее взгляд на себя. — Почему ты просто не спросила?

— Знаешь, понятие не имею! — Помотала головой, чувствуя, как соленые слезы снова кусают щеки. — Просто увидев тебя вместе с голой Эшли, не знаю, я разозлилась, заревновала и сорвалась на тебе. — А Анжелика знала? — Кейрис хитро улыбнулась, стрельнув взглядом, прикусила нижнюю губу.

— Да, потому что она спросила. — Демон пожал плечами, взглядом бросив ей ответный вызов.

— Теперь понятно, почему у вас изначально все было так просто. Возможно… — Кейрис понимала, что ступала на тонкий лед снова, но ей хотелось проверить, чтобы точно знать… — Вы бы с ней стали хорошей парой. Все-таки и твое второе Я выбрало именно ее.

— Мое второе Я выбирало самый легкий и доступный вариант, где нет проблем. Не думаю, что с ней мы в итоге смогли бы быть чем-то большим, чем друзья. Да, может, и было бы пару тройку бессонных ночей, но в конечном итоге нам нужно совершенно разное.

Кейрис расплылась в улыбки, тая под его чарующим взглядом ледяных глаз. Тонкий лед выдержал. Она рада была услышать эти слова от него.

— А мы? — Кейрис немного подалась вперед, затаив дыхание.

— Что мы?

— Не думаешь, что судьба могла нас не сводить специально, а разводить по разным сторонам только потому, что в итоге мы можем самоуничтожиться в потоках своих чувств?

— Не знаю. — Химура подсадил ее на пень, обросший мягким мхом и цветами посреди поляны. — Может это будет лучшим исходом для нас, может худшим. Во всяком случае, это не важно, и думать об этом дальше не хочу! — Химура пройдясь по волосам пальцами от макушки до кончиков, вдохнул ее запах. — Все тот же запах летнего ветра, что я помню, все те же любимые глаза неестественно светло-голубого цвета. Любимые глаза.

— Просто дай мне побыть слабой сейчас. Прошу. Я устала быть сильной! — Кейрис потянула Химуру на себя, сплетая губы в едином страстном поцелуе.

К черту голоса в голове! К черту потусторонний свет и сотни призраков, что разожгли Маяк! К черту Доминика! К черту все и всех! Она просто устала! Сейчас есть только она и он.

— Сколько угодно, Конфетка! — Прошептал он, на мгновение, разорвав поцелуй, но впился в ее губы снова.

Ее руки заползи под его майку, соприкасаясь с обжигающе холодной кожей. Его черная мятая майка слетела на землю. Ее губы сползли на мочку уха, плавно переходя на шею и ключицу, наслаждаясь прерывистым дыханием демона.

Его руки заползли под юбку платья, крепко сжав ягодицы, одна его рука перебралась на спину, крепко стягивая кожу. Белое платье слетело с нее, приземлившись где-то на земле, оставив ее в одних трусиках.

Кейрис обвила ногами туловище Химуры, прижимая его ближе к себе, он впился в ее губы, прижав ее к пню старого дерева всем своим туловищем. Ее руки скользили по его спине, периодически спускаясь чуть ниже таза.

Губы Химуры опустились ниже, мокрым язычком он оставлял влажные дорожки от сонной артерии к ключице и ниже к небольшим грудям. Ее спина выгнулась подобно кошки, когда его рука опустилась туда, где было очень горячо. Его губы вернулись к шее, и она ощутила, как клыки демона впиваются в шею, с которым ощутила слабый разряд тока, возбуждающий каждое нервное окончание в ее теле, заставляя вздрагивать от повышенной чувствительности каждого сантиметра ее тела.

Кейрис впилась ногтями в кожу на спине, медленно проводя вниз, оставляя глубокие царапины. Он прошипел над ее ухом, но зализал ранки от клыков на шее. Спустившись вниз по его спине к брюкам Химуры, Кейрис расстегнула их, аккуратно спустила вниз.

С поцелуями Химура медленно опустился в самый низ. С губ слетел тихий вздох, второй, третий, после он медленно целовал ее тело, поднимаясь снова к губам. Она привстала, не разрывая поцелуй, сняла и с него остатки одежды. Прервав поцелуй их взгляды пересеклись в пожирающем их вожделении. Жажда, подобно хаосу, трепыхалась в их сердцах, желая утолить этот голод двух возбужденных тел. Их тела приплетались. Она не сдерживала свой крик. Он не сдерживал свои стоны. Они не просто наслаждались телами друг друга — они становились единым целым, как две половины одной души жаждали воссоединиться снова. Они не сдерживались и не контролировали поток первобытных чувств. Вся та боль, что они пережили и весь тот ужас, что ждал их завтра, все смешалось и отошло на второй план вместе с судьбой, что пыталась их разделить. Существовали только они и голод, что они пытались утолить…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

«Это все-таки произошло!» — Кейрис расплылась в улыбке, до сих пор чувствуя вкус губ Химуры на своих. Они смотрели друг другу в глаза, каждый думая о своем и переваривая произошедшее. Его запах зимнего холода, казалось, впитался в ее кожу. Но улыбка пропала, когда взгляд упал на яркую луну над их головами.

— О чем задумалась? — Первый разорвал тишину Химура, прижав ее к себе, так же подняв взгляд к небесам.

— О завтрашнем дне… — Призналась Кейрис, поцеловав ладонь Химуры, накрыв ее своей рукой. — О том, что станет со всеми нами? О том сможем ли мы переиграть ритуал в свою сторону? Каролине нельзя дать окончательно покинуть клетку, в которую ее заперли наши предшественники.

— Мы не дадим этому случиться. — Химура улыбнулся. В его голосе было что-то такое, что испугало все ее существо. Она встала с мягкого пенька, изучая лицо демона.

— Нет! Даже не вздумай жертвовать собой завтра, Химура!

— Жертвенность во спасение! Победа над Тьмой! Разве не это девиз Охотников на Демонов! — Химура подмигнул ей, но захотелось только стукнуть его чем-нибудь тяжелым.

— Вот именно Охотников, а не Демонов! — Со мной и так все решено, я Маяк, основной удар придется по мне!

— Успокойся, Конфетка! Зря суетишься! — Он усмехнулся, тоже поднявшись с пня. — Что будет завтра, будет завтра. Щас придем домой, обсудим план все вместе. Решим, как будем действовать.

Кейрис кивнула, прижавшись к демону.

— Пусть эта ночь не заканчивается.

— Пусть завтра сгорит весь мир — В руке демона появилось колечко из магического льда. Сердце застучало, намереваясь пробить грудную клетку. — Но сегодня ты станешь мой женой?

— Да! — Прокричала она, поцеловав демона.

Глава 25. Ритуал Кровавой Луны

Анжелика

Солнце слепило глаза, прогоняя сонное наваждение.

— Сегодня… — Выдохнула Водная, поворачивая голову в сторону зеркала из водной глади, преломляющее солнечные лучи, мягко рассеивая их по всей комнате.

Сегодня был их день рождения. Сегодня Ритуал Кровавой Луны. Сегодня кто-то из них точно умрет…..

— Нет уж! — Сама себе прошептала она, неволей улыбнувшись. — Постараемся выжить все, а после Кейрис я устрою за испорченный день рождения! — Пакостливые мыслишки, растянули улыбку на лице еще шире, и с кровати Анжелика поднялась уже в хорошем расположении духа. В конце концов, ей уже двадцать лет, и она не собиралась грустить даже перед концом света.

Достав из шкафа короткое темно-синие бархатное платье с глубоким вырезом, купленное для особого случая, что так и не наступил. Надев его, Анжелика подобрала под него черные тканевые летние сапожки. В один из них привычно легла сталь кинжала. Распущенные золотистые локоны, волнами спадали до нижних ребер, а неброский макияж с акцентом на губки придавал особый шарм ее виду.

Внизу ее уже ждал сюрприз. Весь первый этаж был увешан шарами всех возможных цветов. На столе стоял огромный шоколадный торт, много фруктов и букет морских лилейников в ледяной вазе.

— С Днем Рождения! — Одновременно, но тихо поздравили Скарлетт и Кристелл.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Из комнаты Кейрис почти на цыпочках вышел Химура. Анжелика облизнула губки, и продолжила улыбаться, хотя ощущение радости пропало в тоже мгновение. Она встретилась взглядом с ледяным демоном. Он был счастлив, и она понимала почему.

— С Днем Рождения, Аква! — Она обняла Химуру и с этим ощутила успокоение, принимая одну простую истину, что пыталась отвергать очень долго. Химура ей очень дорог, и да, она любила его, но не настолько сильно, как он того заслуживал на самом деле. Демон не нужен ей настолько, чтобы не радоваться тому, что обрел счастье с другой. Чтобы ревновать его к ней или грустить самой.