Большой флот Страны Советов - Игорь Григорьевич Дроговоз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Адмирал Егоров в своих мемуарах написал:
«Причиной катастрофы было признано попадание забортной воды через шахту подачи воздуха к дизелям. При плавании подводной лодки в условиях шторма и снежных зарядов, возможно, произошло обледенение поплавкового клапана, находящегося на верхнем срезе выдвинутой шахты РДП и закрывающего её автоматически при уходе лодки на глубину или накрытии её волной.
Как определила комиссия, этот клапан не закрылся из-за обледенения при провале лодки на глубину и не перекрыл шахту от попадания забортной воды. Из-за внезапно возникшей сложной аварийной обстановки клапаны, не допускающие доступ воды через шахту в дизельный отсек, личным составом закрыты не были ни вручную, ни с помощью гидравлики. Комиссией также было установлено, что командир лодки допустил нарушение инструкции, запрещающей плавание под РДП при сильном волнении моря и обледенении.
Решение командира ПЛ С-80 тренировать экипаж при плавании под РДП в условиях тяжёлого шторма в полярную ночь не вызывалось никакой необходимостью. По существу, это стало роковым для него и всего экипажа».[277]
* * *
Неполадки и аварии с самого начала сопровождали первый советский атомный подводный ракетоносец К-19 (проект 658), вступивший в строй 12 ноября 1960 года. Поэтому он получил мрачное прозвище «Хиросима».
Люди начали гибнуть ещё во время его строительства. При пожаре в одном из отсеков сгорели двое рабочих, затем при оклейке цистерны резиной задохнулись шестеро работниц. Вскоре упавшая крышка ракетной шахты раздавила электрика, вслед за ним погиб инженер, провалившийся в прорезь между отсеками. При спуске корабля на воду не разбилась традиционная бутылка шампанского. Эта примета, в сочетании с десятью трупами, ничего хорошего не обещала. Так оно и вышло.
В июле 1961 года Северный флот проводил крупномасштабные морские учения в Датском проливе. Завеса дизельных торпедных подводных лодок должна была обнаружить и «уничтожить» атомную ракетную подлодку вероятного противника, чтобы не дать ей нанести ракетный удар по СССР. Вражескую субмарину изображала К-19.
Атомная лодка на ходовых испытаниях после перестройки по проекту 636
4 июля, когда вероятный противник праздновал свой День Независимости, на К-19, шедшей в подводном положении, неожиданно упало давление в трубопроводе первого контура атомного реактора. Из него вытекла охлаждающая вода, так как при сварке труб из-за нарушения технологии (всего-то требовалось при сварке швов подложить асбестовый коврик) капли расплавленного металла попали на трубопровод, вызвав появление микротрещин, а затем и разрыв. Температура в реакторе стала быстро повышаться.
Но аварийная система охлаждения реактора отсутствовала, так как завод сдавал лодку флоту в страшной спешке и не позаботился о ней. Пришлось экипажу охлаждать реактор с помощью подручных средств. Поначалу уровень радиации в центральном посту составлял 5 рентген, в реакторном отсеке — 50, однако он постоянно возрастал. Вскоре в реакторном отсеке приборы показывали 100 рентген в час, а на крышке реактора, где работали матросы — 250 рентген.
Лодка всплыла на поверхность, и тут выяснилось, что из-за повреждения антенны отсутствует связь с берегом. Через полтора часа работы на реакторе ремонтники смонтировали систему охлаждения, температура в реакторе стала падать. Уровень радиации в центральном посту к тому времени поднялся до 100 рентген.
С помощью аварийного передатчика удалось связаться с одной из дизельных лодок завесы, которая вскоре пришла на помощь. Кстати, «за самовольные действия» (оставление завесы) её командира Жана Свербилова позже хотели предать суду военного трибунала. На эту лодку переправили моряков, получивших наибольшие дозы облучения, затем подошли другие лодки и взяли остальных членов экипажа К-19. Ракетоносец привели на базу на буксире. Вскоре в госпитале умерли восемь моряков, те, кто устранял аварию.
Всех умерших и оставшихся в живых наградили, а сама К-19 прошла дезактивацию и снова вернулась в боевой строй.
В толстой книге под названием «Боевой путь Советского Военно-Морского Флота», изданной в 1988 году, на странице 490 напечатан рассказ о героических делах советских подводников:
«Подводная лодка в длительном походе. Дни напряжённой боевой и политической учебы. Всё идет как надо. И вдруг — в одном из отсеков создалась сложная аварийная обстановка. Люди, находившиеся в нём, оказались в полной изоляции. В кромешной тьме, с крайне ограниченными запасами воды и пиши. В этих неимоверно трудных условиях капитан-лейтенант-инженер Борис Александрович Поляков принял решение — бороться до последнего, чтобы спасти товарищей соседних отсеков, а может быть, весь экипаж и корабль. 20 суток в условиях жесточайшего шторма, низких температур в надводном положении лодки руководил он борьбой личного состава отсека за живучесть корабля, воодушевляя товарищей личным примером».
Из этого текста, рождённого в недрах Главпура, невозможно понять, что же всё-таки произошло на подводной лодке, почему оказались в ловушке люди, как они из неё выбрались, где и когда произошло это ЧП. Так у нас скрывали правду от народа. Между тем, речь шла об уже знакомой лодке К-19, продолжавшей требовать новых жертв.
В феврале 1972 года К-19, которой командовал в то время капитан 2-го ранга Кулибаба, возвращалась с боевой службы в Атлантике домой. Утром 24 февраля в трюме девятого отсека лопнул трубопровод, вырвавшееся из него под давлением масло попало на фильтр очистки воздуха (каталитический элемент которого был нагрет до 120 градусов) и вспыхнуло. Причина происшедшего была та же, что в предыдущей аварии — при строительстве лодки капли расплавленного металла попали на трубу, вызвав образование микротрещин и, наконец, разрыв.
Пока вахтенный матрос обнаружил пожар, а вахтенный офицер решал, что делать, расплавились фторопластовые прокладки (ими, в целях экономии, заменили прокладки из красной меди) в трубопроводах воздуха высокого давления (около 200 атмосфер), после чего в отсеке, по сути дела, заработала огромная газовая горелка, выжигавшая всё вокруг. Попытка потушить огонь с помощью корабельной пожарной системы успеха не имела, весь девятый отсек был объят пламенем.
Несколько матросов успели перейти в восьмой отсек, однако туда проник дым и угарный газ, отравившие несколько человек. Затем начали погибать люди в седьмом отсеке, куда тоже проник угарный газ. Тем временем лодка всплыла на поверхность, на что потребовалось более 20 минут (командир не решился всплыть по-аварийному), где бушевал шторм. Выяснилось, что в результате пожара и отравления угарным газом погибли 28 членов экипажа, ещё 12 человек (в том числе упомянутый выше капитан-лейтенант Б. А. Поляков) оказались отрезанными в десятом отсеке, поскольку пройти через
