Путешествие вокруг света - Иван Крузенштерн

По безветрии, продолжавшемся несколько часов, во время коего влекло нас течением сильно к берегу, настал свежий ветр от NW, при коем удалялись мы ночью от берега; но в 4 часа по полуночи начали держать курс опять к северу. На рассвете увидели на севере высокой пик, южной Камчатской оконечности, которой назван мною Кошелевым, а в 8 часов усмотрели чрез Сумшу остров Алаид и северную оконечность Поромушира в одном NW 66° направлении. Пик Кошелев лежал тогда от нас на NO 2°,30.

Остров Сумша вообще низмен; но берега его во многих местах утесисты. Южной мыс его оканчивается низменностию, равномерно и северная оконечность, выключая у сей некоторые маловажные возвышения, которые суть единственные на всем острове. Не за долго пред полуднем увидели мы и мыс Лопатку. Он подобно острову Сумшу, с коим, может быть, соединяется, весьма низмен. Канал, разделяющий оные, наполнен мелями. В прежния времена ради близости берега, что почиталось тогда главною вещию, проходили оным малые суда; но поелику в нем погибало оных много; то в последствии времени, как то я узнал в Камчатке, проходить сим каналом было запрещено. В полдень находились от нас: восточная оконечность Поромушира на NW 80°, остров Алаид на NW 78°, южная оконечность острова Сумшу на NW 89°, северозападная его оконечность на NW 63°. В сем положении определена нами широта 50°,38, долгота 203°,00,42". расстояние наше от ближайшего берега т. е. от острова Сумшу было 22 мили. Склонение магнитной стрелки найдено 5°,6,30", но среднее из вчерашних и сегоднишних наблюдений показало 5°, 39,45" восточ.

Во время плавания нашего из Камчатки к Сахалину определили мы широту мыса Лопатки 51°,03; но поелику не видали ясно оного, то и полагали притом некую погрешность. Капитан Кинг определил широту сего мыса 51°,00, а Капитан Сарычев 50°,56. Почему я и вознамерился подойти в сей раз к мысу Лопатке сколько возможно ближе, к чему способствовал весьма свежий ветр западный, позволявший нам держать курс к N, ведущий к оной. Но помрачившееся скоро по полудни небо и наставший густой туман, скрыли берег совсем от зрения. В 3 часа находились мы по счислению в широте 51°,00: и так, видя, что намерение мое остается тщетным, приказал я держать NNO, а потом в 4 часа, подошед весьма близко к берегу, NO, ведущий вдоль оного. Пик Кошелев лежал тогда от нас на NW 35°. Ветр дул чрез целую ночь свежий от W; погода сделалась ясная, совершенно безоблачная, какой не случалось ни однажды во все сие наше плавание. На рассвете увидели мы мыс Поворотной на NW 7°, в расстоянии от 22 до 24 миль; Вулкан на NO 1°,30; Шипунской нос на NO 50°. В 11 часов настало безветрие, которое продолжалось до 8 часов вечера и огорчало нас чрезмерно. Мы знали, что множество писем ожидало нас в Петропавловске, и надеялись не только получить разные известия по обыкновенной почте; но и полагали, что отправленный за несколько месяцов в С. Петербург курьер возвратился конечно обратно и привез нам ответы на письма наши, посланные при отходе из Камчатки в Японию. Несколько дней уже главным предметом наших разговоров были ожидаемые, любопытства достойные известия о политических Европейских произшествиях, которые в продолжении двух годов долженствовали соделаться немаловажными. Быв питаемы таковою лестною надеждою в близости Авачи, и не имев способов достигнуть исполнения наших желаний, чувствовали мы сугубую досаду на неблагоприятство сего случая.

Августа 29 го в 8 часов вечера вошли мы наконец в губу Авачинскую и следующего дня в 3 часа по полудни стали на якорь в Петропавловском порте, находившись в отбытии из оного ровно 2 месяца. Во все сие время редко случались дни, в которые бы не мочил нас дождь или не проницала бы платья нашего туманная влага; сверх сего не имели мы никакой свежей провизии, выключая рыбы залива Надежды, и никаких противоцынготных средств; но не взирая на все то, благодаря Бога не было у нас на корабле ни одного больного.

ГЛАВА VII. ПОСЛЕДНЕЕ ПРЕБЫВАНИЕ НАДЕЖДЫ В ПЕТРОПАВЛОВСКОМ ПОРТЕ

Приближение Надежды к Аваче наводит немало страх на жителей Петропавловской гавани. — Прибытие казенного транспортного судна из Охотска. — Большая часть привезенной на нем провизии найдена поврежденною и негодною. — Обыкновенный в Охотске способ солить мясо и укладывать сухари для перевоза. — Приход судна Американской Компании из Уналашки. — Получение известий о Неве. — Приезд Порутчика Кошелева из Нижнекамчатска с уполномочинием от Г. Губернатора снабдить нас всем нужным достаточно. — Постановление Офицерами Надежды памятника Капитану Клерку и Астроному Делиль-де-ла Кроэру. — Побег из Камчатки Японцев. — Известия об Ивашкине и его ссылке. — Братья Верещагины. — Отбытие Надежды из Камчатки. — Астрономические и морские наблюдения в Петропавловском порте.

1805 год. Сентябрь

Приближение наше в сей раз к Петропавловску произвело в жителях оного немалой страх. Они знали, что отсутствие наше долженствовало продолжаться два месяца; однако им казалось невероятным, чтоб могло то последовать с такою точностию. Почему, увидев наш корабль, не верили, чтоб это был он действительно; другого же одинаковой с ним величины Российского судна не могли они ожидать никакого: и так заключив, что идет к ним корабль неприятельский, начали многие уже из них уходить с имуществом своим на близь лежащие горы. Со страхом несовместен хладнокровный рассудок, Петропавловцам казалось вероятнее, что неприятельской фрегат обошел полсвета для того, чтоб овладеть их местечком, коего все богатство состоит только в некотором количестве сушеной рыбы, и где фрегат найдет провизии едва ли на полмесяца, нежели думать, что мы возвращаемся к ним в назначенное время и не взирая на то, что по последним за полгода назад известиям знали они, что Россия ни с кем не воевала; однако не прежде успокоились, пока не пришел к ним солдат, занимавший пост свой на горе близ входа в порт, и не уверил их, что наводящий страх корабль должен быть точно Надежда, как по всему своему виду, так особенно по весьма короткой, в сравнении с другими кораблями, бизань мачте. Сей опытный солдат, бывший в Экспедиции Биллингса, почитался разумеющим таковые вещи, почему и поверили ему с радостию.

Мы не нашли в порте ни одного судна. Ни пакетбот, ни транспорт, на коем следовало доставить требованную мною провизию, еще не приходили, хотя ожидаемы были уже около 6 ти недель. Итак мы в чаянии своем найти здесь присланные нам письма крайне обманулись. О неприбытии пакетбота беспокоились мы чрезвычайно. Плавание Охотским морем, а особливо между Курильскими островами опасно, и редко совершается скорее 4 х недель, а потому и постановлено, чтоб пакетботу приходить в устье Воровской реки, находящейся на западном Камчатском берегу под широтою 54°,15. Сие место для мелких судов очень удобно, потому что глубина оного от 7 до 8 футов; а отдаление его от Верхнекамчатска, будущего местопребывания Губернатора, не более 110 верст. Переход в оное из Охотска при мало благоприятствующем ветре не может продолжаться долее 4 х дней. По сим обстоятельствам заключили мы, что пакетбот прошел в море, а с ним и наши письма, коих мы с толикою нетерпеливостию ожидали. Но беспокойство наше продолжалось короткое время. Сентября 2 го по утру донесли мне, что в заливе остановилось на якорь двухмачтовое судно. Я послал немедленно к оному Офицера, которой возвратился через два часа и привез с собою командира казенного транспорта, Мичмана Штейнгеля, пришедшего из Охотска. Чрез него то получили мы наконец свои письма, из коих последние писаны были 1 го Марта сего года. Он доставил мне и пакеты, присланные в Охотск Г-м Министром Графом Румянцовым с отправленным из С. Петербурга фелдьегерем, совершившим сей далекий и трудный путь в 62 дня. В них находились отзывы на донесения; посланные мною в прошедшем году пред отходом в Япюнию. Они обрадовали меня чрезвычайно; поелику содержали в себе лестную награду за все претерпенные мною в сем путешествии многоразличные неприятности. Кроме благосклоннейших писем от Министров Морских сил и Коммерции, удостоился я получить при сем два Рескрипта от ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА. В первом угодно было ГОСУДАРЮ ИМПЕРАТОРУ изъявить мне СВОЕ благоволение; во втором при равномерном благоволении приложено было награждение, превосходившее мое чаяние. Таковые милости МОНАРХА за счастливое окончание первого, трудного и опасного плавания тронуло меня до глубины сердца и удостоверило, что совершение второго, как важнейшего и полезнейшего плавания, не оставлено будет без Высокомонаршего внимания. В рассуждении обратного нашего в Россию плавания заботился я менее. Если бы во время оного и постигло нас несчастие; то сие случилось бы в морях известных, в коих каждой год бывают многие корабли разных Европейских наций, следовательно доставленная нашим путешествием польза открытиями и описаниями охранялась уже довольно. Но, что бы обезопасить и плоды трудов наших с большею осторожностию, решился я отправить в С. Петербург со штафетом все сочиненные нами карты при кратком донесении о наших открытиях. Г. Тилезиус приготовил знатное собрание рисунков, относящихся к естественной истории, что бы послать при сем случае в Академию. Сии драгоценные для нас вещи едва не подпали однако той участи, от коей предохранить оные я старался. Я послал их на судне Г. Штейнгеля, которой вышел из Авачинской губы 20 го Сентября; но не мог достигнуть назначенного ему места, и принужден был возвратиться в Камчатку. По несчастному случаю судно его село на мель недалеко от Большерецка; однако спаслось. Следствием сего неприятного приключения было, что все посланное нами доставлено в С. Петербург шестью месяцами позже; потому что отправлено после из Камчатки по зимней почте дальнейшим путем чрез Ижигу.