Гарри Поттер и Ось Времён - Кара

Гермиона хмыкнула, подумав о том же, а Гарри почувствовал, что его уши потихоньку начинают заливаться краской.

— А уроки, — продолжила она, — вообще-то, это из-за тебя.

Юноша удивлённо вытаращился на неё, словно староста Гриффиндора только что заявила, что магии на земле нет и быть не может, сославшись при этом на закон сохранения энергии, а Гермиона между тем продолжала:

— В "Трёх мётлах" ты никого из ребят за собой не звал, но они всё равно пошли, хоть и знали, что будет большой удачей, если все переживут этот день. А потом за тобой пошли авроры, учителя, все. За тобой просто нельзя было не пойти.

— По-моему ты меня переоцениваешь, Гермиона. Они все просто растерялись и поэтому послушались шестикурсника с громким голосом и известным именем.

— Но ты-то не растерялся, — не сдавалась староста. — А потом, когда оказалось, что наш разлюбезный преподаватель защиты храбро сбежал, поджав огрызок хвоста, мне очень захотелось сделать ему какую-нибудь гадость.

— И как? — заинтересовался парень, — сделала?

— Конечно! — гордо отрапортовала Гермиона. — Я ему в еду подмешала кое-какого зелья, как только профессор вернулся, так что, возможно, профессор Аллерт до сих пор скрывает свой поросячий хвостик под мантией Гарри не выдержал и расхохотался, вдруг совершенно случайно вспомнив, с какой опаской профессор садился за свой стол последние несколько месяцев.

— Я это сделала в память о Хагриде, — призналась Гермиона. — Как-то, когда вы с Роном были на тренировке, я зашла к нему. Хагрид тогда сказал, что с большой радостью отвёл Аллерта в гости к Гроупу — познакомиться, а ты рассказывал, что Хагрид отрастил твоему кузену поросячий хвостик.

— Гермиона, — торжественно и предельно весело возвестил Гарри, — Фред и Джордж могут тобой гордиться как достойной продолжательницы славных традиций и деяний Умников Уизли!

— Скажи, а как твой кузен избавлялся от хвоста? Что с ним сделали?

Или он сам прошёл?

— Ампутировали, — ответил Поттер, усмехнувшись.

— Эй, голубки, — беспардонно вмешался в беседу Фокс, изволивший подойти к уединившимся в уголке Гарри и Гермионе, — может, всё-таки поучаствуете в процессе?

Гарри, едва заметно покраснев, отлепился от стены, доставая палочку и скорчив рожу удаляющемуся американцу, продолжил столь нагло прерванную мысль:

— Спасибо за компанию, ты умеешь поднять настроение как никто другой. Я, пожалуй, правда раздолблю пару деревяшек… И знаешь чтодавай почаще общаться? А то ты постоянно со своими соседями…

— А ты со своими, — беззлобно парировала Гермиона. — С ними интересно, да и пообщаться удастся всего-то две недели, давай лучше до Хогвартса.

Гарри кивнул и направился к свалке, образовавшейся вокруг мишеней.

Проигнорировав далеко не добрый и всё понимающий взгляд Трапатонни, судя по выражению лица, претендующего на следующий выстрел, Гарри встал напротив самого крепкого на вид манекена и поднял палочку.

— Seko!

Заколдованный кусок дерева, заменявший и вполне удачно копировавший голову медленно упал на пол. Следующее заклинание вызвало молнию, оставившую от обезглавленного «Пожирателя» обгорелый пенёк, присыпанный дымящимся пеплом. Оглянувшись, Гарри заметил, что свалка, состоящая из учеников-авроров, замерла, так и не опустив кулаки и не закрыв рты. Все обалдело смотрели на обгоревший муляж. Развлекающиеся неподалёку мелкими дуэлями старшие авроры так же с нескрываемым интересом косились на результат колдовства юноши. Привыкший ко всему Рон оценивал размер пенька, а стоящий радом с ним Фокс, до этого оказывавший посильную моральную поддержку непрерывно ругающимся на Трапатонни и его компанию всевозможными и весьма заковыристыми словами русским, тихонько проговорил, так же глядя на угли:

— Нет, это не "Энерджайзер".

Кто-то из компании Трапатонни, как выяснилось при более пристальном осмотре, это был тот самый грек — Трояная Кацулас, который несколько дней назад так удачно запустил в Гарри сногсшибателем, довольно резко и громко высказал своё субъективное мнение по поводу подобной показухи в целом и, уже тише, в адрес Гарри Поттера в частности. Впрочем, не настолько тихо, чтобы этого не услышали все присутствующие.

У Гарри в голове тут же возникла идея, которую юноша не замедлил осуществить. Он смиренно отошёл на задний план, уступив удобное для обстрела место тем, кто так опрометчиво его занял, как и следовало ожидать, препятствовать проникновению хамоватого типа греческого происхождения на удобную для обстрела позицию никто не стал.

Кацулас и Гарри, вновь лениво прислонившийся к стенке, подняли палочки одновременно. Однако грек долго и старательно выцеливал, видимо, очень боясь не попасть в мишень, находящуюся всего-навсего в пятнадцати шагах от него. В итоге юноша без труда смог произнести необходимое заклинание и теперь с нетерпением ждал, когда же Они изволят произвести выстрел. Когда с палочки итальянца наконец-то сорвался фиолетовый луч, к всеобщему изумлению, вместо того, чтобы разлететься в щепки от этого пусть и примитивного, но всё же действенного заклинания, деревянный муляж резво подпрыгнул и уклонился от выстрела.

Колёсики в голове грека вращались медленно, но, спустя несколько долгих секунд, на протяжении которых муляж гордо демонстрировал ему, а заодно и всем собравшимся, весьма символичный палец, Кацулас догадался, что тут что-то не чисто. Впрочем, догадка ему большого счастья не принесла — вместо того, чтобы искать виноватого, иностранец продолжал вымещать свои эмоции на ни в чём не повинном манекене, который, повинуясь лёгким движениям палочки Гарри, продолжал безобразничать. Сперва он изобразил нечто, весьма ярко напоминающее выступление Майкла Джексона (особенно в финале). Затем, уклоняясь от очередного заклинания, и без того летевшего мимо цели, практически вплотную приблизился к греку и вновь продемонстрировал красноречивый палец, на сей раз не оставляя сомнений, что сей жест предназначен именно ему. В такой многообещающей позе манекен и застыл, вновь становясь неподвижным.

Если бы Кацуласу повезло родиться с мозгами, то он, возможно, начал бы обстрел именно сейчас. Однако грек замер, ожидая, когда же манекен вновь зашевелится.

Стоит ли говорить, что уже к середине выступления всё внимание публики было приковано именно к шаловливой деревяшке?

— А несколько сразу можешь контролировать? — этот неожиданный шёпот едва не заставил отвлёкшегося на созерцание на редкость глупой физиономии грека Гарри подпрыгнуть на месте, рискуя удариться головой о потолок. Вместо ответа Гарри резко направил палочку на подошедшего справа человека, имевшего неосторожность застать юношу врасплох.