Женщина и социализм - Август Бебель

В этой отчаянной борьбе многие ищут себе спасение в перемене профессии. Старики не могут совершить эту перемену; в самых редких случаях они могут оставить своим детям состояние, и поэтому они напрягают последние усилия, отдают последние средства, чтобы поместить своих сыновей и дочерей на места с постоянным доходом, для чего нет надобности в предпринимательском капитале. Это — чиновничьи места на службе империи, государству и коммуне, учительская профессия, почтовая и железнодорожная служба, более привилегированные места на службе буржуазии, в конторах, в торговых складах и на фабриках в качестве конторщиков, заведующих, химиков, техников, инженеров, конструкторов и т. д., затем так называемые либеральные профессии: юристы, врачи, теологи, писатели, художники, архитекторы, учителя, учительницы и проч.

Десятки тысяч занимавшихся раньше каким-нибудь промыслом ищут теперь какого-нибудь положения в упомянутых профессиях, так как нет теперь возможности самостоятельности и сносного существования. Все стремятся получить высшее образование. Реальные училища, гимназии, политехнические институты и т. д. растут, как грибы после дождя, и уже существующие переполнены; в тех же размерах растет число студентов в университетах, учащихся в химических и физических лабораториях, художественных, промышленных и коммерческих школах и во всевозможных высших женских учебных заведениях. Во всех специальностях без исключения замечается огромное 'переполнение, а поток становится все сильнее. Требуются все новые гимназии и высшие учебные заведения, чтобы вместить всех учеников и студентов. Власти и частные лица делают одно за другим предостережения, в которых рекомендуют не изучать ту или иную специальность; даже теология, которая в предыдущее десятилетие готова была засохнуть от недостатка кандидатов, получила с избытком за свои молитвы и видит свои приходы заполненными. «Я готов учить вере в 10 тысяч богов и чертей, если это потребуется, только достаньте мне место, чтобы я мог жить», — раздается со всех сторон. Все чаще министры отказываются дать свое согласие на основание новых высших учебных заведений, «так как существующие с избытком покрывают потребность в кандидатах всех специальностей».

Это положение вещей обостряется тем, что конкуренция и истребительная война, которую ведет между собой буржуазия, принуждает массу ее сыновей искать себе мест на общественной службе. Далее, все увеличивающееся постоянное войско с его армией офицеров, повышение которых сильно задерживается продолжительным мирным временем, ведет к выходу в отставку многих из них еще в цветущем возрасте, и они под покровительством государства ищут себе заработка на всевозможных административных местах. Масса кандидатов на гражданские места из низших чинов армии отнимает хлеб у других слоев. Ко всему этому присоединяется то, что огромная армия имперских, государственных и коммунальных чиновников всех степеней воспитывает и должна воспитывать своих детей преимущественно для вышеупомянутых профессий. Социальное положение, образовательный уровень и претензии этих кругов не позволяют подготовлять детей к так называемым низшим видам деятельности, которые притом точно так же переполнены.

Система вольноопределяющихся, которая при достижении известной степени образования за известную материальную жертву допускает сокращение срока военной службы с двух или трех лет до одного года, еще более увеличивает число кандидатов на всевозможные места. В особенности многим сыновьям зажиточных крестьян не улыбается возвращение в деревню и к отцовским занятиям.

Вследствие всех этих обстоятельств в Германии более, чем в какой-либо другой стране, необычайно многочислен ученый и художественный пролетариат, пролетариат так называемых либеральных профессий, который постоянно увеличивается и вносит брожение и недовольство существующим порядком вещей в высшие общественные круги. Эта молодежь возбуждается к критике существующего строя и значительно ускоряет процесс всеобщего разложения. Таким образом, существующий порядок вещей со всех сторон атакуется и подкапывается.

Все эти условия привели к тому, что немецкая социал-демократия взяла на себя руководящую роль в великой, гигантской борьбе будущего. Немецкие социалисты открыли законы движения современного общества и научно обосновали социализм как общественную форму будущего. Прежде всего это были Карл Маркс и Фридрих Энгельс, за ними следует Фердинанд Лассаль, бросивший своей агитацией огонь в массы. Точно так же и немецкие социалисты являются пионерами, которые распространяют среди рабочих самых различных народов социалистические идеи.

Полстолетия тому назад Бокль на основании изучения духовной немецкой жизни мог писать, что в Германии много величайших мыслителей, но нет другой страны, где бы расстояние между классом ученых и массой народа было так велико, как там. В настоящее время это уже неверно. Это было верно до тех пор, пока наука в Германии ограничивалась кругом ученых, стоящих вдали от практической жизни. С тех пор в Германии произошла экономическая революция, и наука была вынуждена служить практической жизни. Сама наука сделалась практической. Поняли, что она только тогда приобретает полную ценность, когда становится средством к жизни, к этому принудило развитие крупнокапиталистического производства. Вследствие этого в последнее десятилетие в Германии сильно демократизировались все отрасли знания. Прежде всего большое число молодых людей, образованных для высших профессий, способствовало внесению науки в народ, затем всеобщее школьное образование, которое в Германии выше, чем в большинстве других стран, облегчило массам восприятие множества произведений человеческого духа. Но в особенности значительно повысило духовный уровень масс социалистическое движение с его литературой, журналистикой, обществами, собраниями, парламентскими представителями и критикой, неустанно производимой всеми этими факторами во всех областях общественной жизни.

Исключительный закон против социал-демократии (1878–1890 годы) ничего в этом не изменил; он немного сузил движение и слегка замедлил его темп. Но, с другой стороны, он помог углублению движения и создал сильное ожесточение против господствующих классов и государственных властей. Падение исключительного закона было лишь следствием развития социал-демократической партии в период его действия и экономического развития нации; таким образом, движение идет вперед так, как оно должно идти приданных условиях.

Точно так же как в Германии, социалистическое движение за последнее десятилетие делает большие успехи и во всех культурных странах; красноречивым свидетельством этого являются международные рабочие конгрессы, участие в которых все более усиливается.

Таким образом, во всех культурных странах разгорелась великая духовная борьба, и она ведется с величайшим воодушевлением. Оружие для нее берется наряду с социальными науками из обширной области естествознания, гигиены, истории, культуры и философии. На основе существующего строя атака ведется со всех сторон, и опорам старого общества наносятся могучие удары. Революционные мысли проникают в самые консервативные круги и приводят в полное замешательство ряды наших врагов. Ремесленники и ученые, земледельцы и художники, купцы и чиновники, даже фабриканты и банкиры, одним словом, люди всех положений примыкают к рабочим, составляющим ядро армии, которая борется за победу и достигнет ее. Все поддерживают и дополняют друг друга.

И к женщине вообще, а к женщине-пролетарию в особенности ставится требование не отставать в этой борьбе, которая ведется также и за ее освобождение и спасение. Ей предстоит доказать, что она поняла свое истинное положение в движении и в борьбе современности за лучшее будущее и готова принять в нем участие. Дело мужчин — поддержать ее в освобождении от всех предрассудков и в самой борьбе. Никто не должен недооценивать свои силы и думать, что дело обойдется и без него. В борьбе за прогресс человечества нужна каждая сила, как бы слаба она ни была. Непрерывное падение капель выдалбливает в конце концов самый твердый камень; из многих капель возникает ручей, из ручьев речка, из нескольких речек — поток. В конце концов нет такого препятствия, — которое могло бы задержать ее могучее течение. Совершенно то же происходит в культурной жизни человечества. Пусть все, чувствующие себя призванными, действуют в этой борьбе со всею силою, и конечная победа несомненна.

Она будет тем больше, чем пламеннее, чем самоотверженнее каждый следует по указанному пути. Сомнение, доживет ли он, несмотря на все жертвы, работы и усилия, до начала нового, лучшего культурного периода, воспользуется ли он плодами победы, не должно никого смущать; еще менее должно оно удерживать от продолжения начатого пути. Конечно, мы не можем определить ни продолжительности, ни характера фаз развития, которые придется пройти в борьбе за высшие цели, как не можем мы точно определить продолжительность нашей жизни. Но если мы полны желанием жить, то точно так же мы можем проникаться надеждой пережить эту победу. Мы живем в эпоху, которая шагает вперед, так сказать, в семимильных сапогах и потому заставляет дрожать всех врагов нового, высшего общественного порядка.