Земля белых облаков - Сара Ларк

— По крайней мере ты делала это по своей воле! — вспылила Гвинейра.

— Ребенку все равно. Пожалуйста, Гвинейра, хотя бы попытайся! Возьми ребенка с собой, представь его женщинам в Холдоне, покажи, как ты им гордишься! А когда-нибудь ты сможешь и полюбить его!

Слезы принесли Гвинейре облегчение, кроме того, теперь Хелен знала всю правду, хотя для этого Гвин ничего не пришлось рассказывать самой. Ее подруга ни на минуту не усомнилась, что Гвинейра не могла переспать с Джеральдом по своей воле, — подобные мысли преследовали Гвинейру с тех пор, как она узнала о беременности. Когда Джеймс уехал, похожие слухи начали распространяться среди конюхов, и Гвин была рада, что хотя бы Джеймс МакКензи никогда не узнает об этом. Она не вынесла бы очередного допроса бывшего возлюбленного. При этом Гвинейра прекрасно понимала ход мыслей ее слуг и друзей, которые сделали такие выводы. Когда Лукас окончательно перестал приходить к Гвинейре по ночам, единственно возможным решением стало зачатие наследника с Джеральдом. Гвин задавалась вопросом, почему такая идея не пришла ей в голову раньше, еще до Флёретты, — возможно, причиной тому было агрессивное поведение отца Лукаса по отношению к девушке. Из-за этого она боялась оставаться с ним наедине и избегала разговоров. Джеральд, должно быть, тоже раздумывал над подобным развитием событий, и, вероятно, такие мысли даже были причиной его злости и алкоголизма: этот защитный механизм не давал Джеральду воплотить в жизнь запретную похоть и ужасный замысел о зачатии «на скорую руку» собственного «внука».

По пути домой Гвин, управляя каретой, глубоко погрузилась в раздумья. К счастью, ей не нужно было занимать чем-либо Флёретту; девочка гордо и счастливо скакала рядом с повозкой. Джордж Гринвуд подарил маленькому Полу на крещение пони — наверняка он заранее планировал этот подарок и заказал лошадку в Англии, едва услышав о беременности Гвинейры. Естественно, Флёретта забрала лошадку себе и сразу же стала прекрасно справляться с ней. Она явно не собиралась отдавать пони, когда Пол вырастет. Гвин нужно было подумать, что делать в такой ситуации, но у нее еще было время. Сначала ей необходимо разобраться с другой проблемой — в Холдоне все считали Пола внебрачным ребенком. Нельзя было допускать, чтобы о наследнике Уордена ходили такие слухи. Гвинейра должна защитить свою честь и честь своего имени!

Приехав наконец-то в Киворд-Стейшн, она отправилась к себе в комнату в поисках ребенка. Как и ожидалось, колыбель была пуста. Спустя какое-то время Гвинейра обнаружила Кири в кухне с обоими младенцами, мирно сосущими грудь.

Гвин заставила себя улыбнуться.

— Это мой малыш, — сказала она дружелюбным тоном. — Когда он наестся, Кири, можно... можно я его подержу?

Если Кири пожелание хозяйки и показалось странным, она не подала виду. Вместо этого она, просияв, сказала:

— Конечно! Радоваться видеть мама!

Но Пол никак не радовался неожиданному вниманию со стороны Гвинейры. Он начал реветь, как только Гвин взяла его из рук Кири.

— Он не хотеть, — смущенно пробормотала Кири. — Просто не привыкнуть.

Гвин качала ребенка на руках и старалась побороть в себе возрастающее недовольство и нетерпение. Хелен была права, ребенок не виноват. И если уж быть объективной, Пол был очень хорошеньким ребенком. У него были большие ясные, круглые, как камешки, глаза, которые все еще не утратили своей синевы. Его волнистые непослушные волосы уже начали темнеть, а благородная форма губ напоминала Гвинейре Лукаса. Научиться любить этого ребенка было совсем не тяжело... но для начала ей нужно было опровергнуть слухи, ходившие в округе.

— Теперь я буду чаще брать его на руки, чтобы он привык ко мне, — объяснила она озадаченной, но счастливой Кири. — А завтра утром я поеду с ним в Холдон. Ты можешь поехать с нами, если хочешь. В качестве его воспитательницы...

«Тогда он хотя бы не будет орать все время», — подумала Гвин, когда прошло полчаса, а Пол, находясь в руках родной матери, так и не успокоился. Лишь когда она положила его рядом с Марамой в импровизированную колыбель, малыш утих. Кири с удовольствием носилась бы с детьми целый день, но Джеральд не разрешал этого во время работы, поэтому она вернулась к своим обязанностям, а Моана, продолжая готовить обед, начала петь детям песню. У маори любая представительница женского пола считалась матерью.

Миссис Кендлер и Дороти были в восторге, оттого что наконец увидели наследника Уордена. Миссис Кендлер подарила соску и никак не могла насмотреться на маленького Пола. Гвинейре было совершенно ясно, что это был тест на целостность всех частей тела младенца, поэтому она охотно разрешила старой подруге перепеленать и покачать на руках Пола. Малыш был в хорошем настроении. Очевидно, тряска в карете понравилась и ему, и Мараме. Оба младенца сладко поспали во время поездки, а перед самым прибытием Кири еще и покормила их. Теперь дети бодрствовали, и Пол внимательно смотрел на миссис Кендлер своими огромными глазами. Он энергично двигал ножками и ручками. Такое поведение ребенка помогло преодолеть опасения холдонских женщин насчет того, что наследник Уордена мог быть инвалидом. Оставались лишь сомнения в его происхождении.

— Темные волосы! И длинные реснички! Прямо вылитый дедушка! — ворковала миссис Кендлер.

Гвинейра также обратила ее внимание на очертания рта и ямочку на подбородке Пола, которая присутствовала как у Джеральда, так и у Лукаса.

— А отец осведомлен о своем счастье? — вмешалась в разговор еще одна матрона, которая как раз прервала свои покупки, чтобы взглянуть на ребенка. — Или его все еще... ох, простите меня, это совершенно не мое дело!

Гвинейра лучезарно усмехнулась.

— Само собой разумеется! Хоть у нас еще и не было возможности передать ему наши поздравления. Мой супруг сейчас находится в Англии, миссис Бреннермен, даже если это и не по нраву моему свекру. С этим и связана такая таинственность его исчезновения, вы же понимаете. Лукас получил приглашение от известной лондонской галереи, где выставлены его работы...

Последнее даже не было ложью. Джордж Гринвуд на самом деле представил работы Лукаса на рассмотрение одновременно нескольких галерей в столице Англии. Гвин получила эти новости, когда ее супруг покинул Киворд-Стейшн. Но этого холдонским дамам знать было необязательно.

— Это же замечательно, — обрадовалась миссис Кендлер. — А мы было подумали... Ах, забудьте! А гордый дедушка? Мужчины в пабе, должно быть, пропустили праздник в честь рождения наследника?

Гвинейра придала своему лицу расслабленное и одновременно слегка озабоченное выражение.