Казачество. История вольной Руси - Валерий Шамбаров

Но положения это уже не улучшило. Красные наступали. И ведь главный вклад в их победы тоже внесли казаки! Как раз из них в основном состояли лучшие советские войска, конармия Буденного и кавкорпус Думенко. Поэтому белые донцы без колебаний сражались с пехотой, но от схваток с конницей по возможности старались уклоняться — чтоб не рубиться с братьями. В январе 1920 г. пали Новочеркасск и Ростов. Но теперь мирное донское население оставаться под Советами не желали. Дороги заполонили огромные таборы казачьих беженцев. Тиф косил их во множестве, по обочинам оставались тысячи безымянных могил.

Большевиков все же смогли остановить на рубеже Нижнего Дона и Сала, однако они подтянули свежие силы и в феврале 1920 г. навалились на самое слабое звено — Кубанскую армию. Фронт стал разваливаться. А в Екатеринодаре собрался Верховный Круг из депутатов Дона, Терека и Кубани и снова мутил воду. Делегации переругались. Терцы и большинство донцов стояли за продолжение борьбы единым фронтом, кубанцы и примкнувшие к ним левые донцы — за самостийность, передачу власти совету атаманов или кому-то из казачьих генералов. На последнем заседении, 16 марта, когда основная часть депутатов разъехалась, оппозиция приняла постановление о выходе из подчинения Деникину. А 17 марта Екатеринодар пал.

Добровольческая армия, донцы и принявшая их сторону кубанская дивизия отходили на Новороссийск. Кубанское правительство и Рада повели свои войска в другую сторону, на юг, на соединение с Грузией и сочинскими «зелеными». Еще совершались подвиги. Полностью погиб Атаманский полк, вступив в бой против 2 дивизий. Но большинство просто механически шло куда ведут и куда глаза глядят. Из Новороссийска часть войск удалось вывезти в Крым. Однако эвакуировать смогли не всех. А многие уже и не хотели никуда ехать. Отступали, пока было куда, а когда дошли до моря, остановились. Располагались таборами, тащили из складов вино, спирт, пили. И обреченно ждали своей участи.

Своими путями уходили другие осколки деникинских армий. Астраханский отряд Драценко и ряд терских частей отступили в Петровск (Махачкала) и с Каспийской флотилией эвакуировались в Персию, где были интернированы. Еще 7 тыс. терцев и 5 тыс. гражданских беженцев по Военно-Грузинской дороге ушли в Грузию. Были разоружены и загнаны в лагеря в малярийных болотах возле Поти. А лавина кубанских казаков и беженцев и примкнувший к ней 4-й донской корпус, 60 тыс. человек с обозами, стадами, через горные перевалы хлынули на Туапсе и дальше на Сочи, заполонив побережье. Но Грузия кубанцев не пустила и в помощи им отказала. А местные «зеленые» приняли в штыки. Вывезли все имущество и продовольствие в горные деревни и ощетинились пулеметами. Еды и фуража в прибрежной полосе не было. Начался голод, падеж скота, холера. Кубанцы перессорились между собой, обращались кто к англичанам, кто в Крым, кто к большевикам. В апреле красные двинулись следом за казаками. 12 тыс. удалось забрать в Крым, остальные сдались.

Но репрессий на этот раз не было — тех, кого захватили в Новороссийске и Сочи, спасло наступление поляков. Троцкий мнговенно переориентировался, кричал о защите Отечества от общего внешнего врага. И действовало, многие офицеры шли в Красную Армию добровольно, а пленных казаков и не спрашивали, вливали в советские части. Война с Польшей подарила отсрочку и Крыму. Врангель, приняв командование, переформировал войска. Под нажимом англичан и французов грузины отпустили интернированных. Были созданы 3 донских, 2 кубанских дивизии, терско-астраханская бригада. В июне белые перешли в наступление — и спасли Польшу, оттянув на себя 21 советскую дивизию. Дрались героически. Когда красные нанесли контрудар кавалерийским корпусом Жлобы, великолепно проявила себя авиация под командованием «кубанского сокола» генерала В.М. Ткачева — 20 стареньких инвалидных машин совершали невероятное, разметав и рассеяв по степям красную конницу.

Да ведь и Польша оказалась союзницей «еще той»! Избежав гибели благодаря удару Врангеля, предпочла заключить с большевиками мир. Без всякого учета интересов белогвардейцев. После этого падение Крыма стало только вопросом времени. Решающую роль в победе над Врангелем снова сыграли казаки: 2-я конармия Миронова, 1-я конармия Буденного. Подтягивались и другие соединения: 3-й кавкорпус Каширина (в который были мобилизованы оренбургские казаки), дивизия Блюхера (в которую включили сибирских казаков). Перемолов белые части в Таврии, советское командование сосредоточило десятикратно превосходящие силы, и 8-12 ноября 1920 г. оборона Крыма была прорвана.

Огромная флотилия кораблей повезла 140 тыс. русских воинов и беженцев на чужбину. Поехали не все. Красное командование распространяло обещания амнистии, многие казаки, офицеры, солдаты, гражданские беженцы поверили. Но инициативу Фрунзе, который, как и на Урале и в Семиречье, хотел завершить войну сочетанием побед и амнистии, Ленин пресек. Потребовал «расправиться беспощадно». Власть в Крыму была передана особой «тройке» — Бела Кун, Розалия Залкинд и Михельсон. И покатилась бойня. Оставшиеся белогвардейцы, казаки, их семьи, гражданские «буржуи» арестовывались, во всех городах Крыма тюрьмы и импровизированные лагеря были переполнены. А по ночам толпы людей, раздетых донага, гнали на ветру и морозе в степь, под пулеметы. 200 тыс. человек было уничтожено.

Но на востоке гражданская война еще продолжалась. Атаман Семенов переформировал свою армию, забайкальские казаки составили 1-й корпус, отступившие каппелевцы, оренбургские и сибирские казаки — 2-й и 3-й корпуса. Однако большевики применили хитрость. Опасаясь столкновения с Японией, они провозгласили создание Дальневосточной республики (ДВР) — якобы «демократической», многопартийной. И эта республика заключила с японцами мирный договор. Была развернута кампания по выборам в Учредительное Собрание. Но ключевые посты в ДВР сохранили коммунисты, в Народно-революционную армию ДВР были переименованы части Красной Армии. И когда Забайкалье увлеклось подготовкой к выборам, был нанесен внезапный удар по семеновцам. В ноябре 1920 г. они были разбиты и отступили в Маньчжурию. Тотчас начался террор, позволивший получить нужные результаты выборов. Обрушились репрессии и на казаков. Убивали станичных атаманов, богатых хозяев, бывших белогвардейцев. И забайкальцы устремились в Китай. Это было легко, граница не охранялась, а многие казаки даже и в мирное время за небольшую мзду китайским чиновникам пасли скот и держали зимовники на маньчжурской территории. В конце 1920 — начале 1921 гг. 15 % забайкальских казаков перебралось в Китай [166].

А барон Унгерн с «дивизией» из 800 казаков при 6 пушках после поражения Семенова отступил в Монголию. Она была оккупирована китайцами, и Унгерн решил освободить ее, чтобы создать новую великую «Желтую империю». С сотней казаков выкрал содержавшегося под арестом Богдо-Гэгэна, главу ламаистской церкви, и объявил войну китайцам. Сумел разгромить их 12-тысячную армию, занял монгольскую столицу Ургу. Но большевики, прикрывшись для «декорума» отрядами Сухэ-Батора, двинули в Монголию экспедиционный корпус. Унгерн был разбит, выдан монгольскими князьями красным и расстрелян.

Оставалось еще Приморье. Увидев, что произошло в Забайкалье, оно ДВР не признало. И Япония приостановила вывод войск, надеясь сохранить этот край за собой. Сюда перебралась и часть семеновских казаков, найдя пристанище у амурских и уссурийских братьев. Возникла Белоповстанческая армия М.К. Дитерихса, а общее командование всеми казаками принял генерал-лейтенант Ф.Л. Глебов. Но на Токио давили американцы, тоже раскатавшие губы на Дальний Восток — они рассчитывали захватить здесь не военное, а экономическое господство. По решениям Вашингтонской конференции западные державы настояли на уходе японцев. И они поэтапно отводили части. А красные поэтапно продвигались. 10 октября 1922 г. был прорван последний рубеж белой обороны под Спасском. Казаки Глебова с женами, детьми (6–7 тыс. человек) отступили во Владивосток и погрузились на суда Сибирской эскадры. После скитаний от порта к порту и переговоров большинство казаков высадили в корейском Гензане (Вонсане), некоторые вместе с флотилией добрались до Шанхая [208].

69. ИЗГНАННИКИ

Чужбина встретила эмигрантов неласково. Армию Врангеля французы и англичане, оккупировавшие Турцию, разместили в лагерях: Добровольческий корпус — в Галлиполи, Донской корпус Абрамова (8 тыс.) — в селениях Чаталджи, Чилингир, Кабакжда, Кубанский корпус Фостикова (3 тыс.) — на о. Лемнос. Потом на Лемнос перевели и донцов. Жили под зимними ветрами и дождями в палатках, без топлива, на мизерных пайках. Вшивели, болели. Французы вовсю вербовали казаков в Иностранный легион для войны в Алжире, и многие записывались. Вербовались и в Бразилию на плантации, матросами на пароходы. Армия жила надеждами на восстания в России, на возобновление борьбы. Но восстания гасли, французы требовали роспуска формирований.