Ужасный век. Том I (СИ) - Миллер Андрей

В заведении вообще было мало мураддинского, разве только кальяны булькали повсюду.

— Ты б сыграл, что ли!

— Да тут и так играют.

— А я тебя послушаю!

С лютней Игги не расставался: инструмент он любил не меньше, чем аркебузу, которая тоже была при нём. Юноша полагал, что не родись он в обозе отряда — наверняка всё равно бродил бы по свету, только без оружия. Менестрелем.

— Ну ладно. — сказал он и принял перебирать струны.

Карл, как обычно, ел. Игги казалось, что товарищ вообще всё свободное время посвящает этому занятию. Вот и теперь: толстый солдат запивать едва успевал. Золотые перстни на всех пальцах покрылись жиром.

Зато Кеннет пил и за себя, и за Карла. Он развалился на лавке и следовал сальным взглядом за каждой официанткой — в одной руке держа кружку, а другой поглаживая необычного вида ружьё. Что-то новенькое.

— Ты где эту дуру взял-то?

— У лимландцев купил. Выменял, точнее: на ту херню, которую на шее таскал.

— Не продешевил? Хрень же золотая была.

Игги вспомнил странный амулет, который Кеннет давным-давно спёр невесть где — так и не выяснил, чьему богу посвящена побрякушка. Выглядела дорого, это главное.

— Да пёс с ней. Из золота не стреляют. А это вещь! Там ствол винтом нарезан: бить должна ого-го, только заряжать запаришься. Но пригодится, как удобный случай настанет пальнуть подальше. А замок видал?

Замок у аркебузы и правда был диковинным. Это уже не колесцовый: тут кремень крепился на взводимом рычажке. Ударялся при спуске об ребристую крышку пороховой полки, одновременно открывая её и высекая искру. Игги слыхал о подобных штуках, но никогда не видел воочию.

Сам он по-прежнему доверял только фитилю. Чем проще — тем лучше. Хотя прогресс шёл стремительно: Игги в детстве учился стрелять ещё из примитивной пищали, недалеко ушедшей от совсем старых ручниц. А теперь чего только не встретишь!

— Про ствол интересно. Дашь потом стрельнуть?

— Ну! Как командиру откажешь…

Игги и сам подумывал вооружиться получше, раз деньги появились. Но сначала всё-таки костюм! Неплохие шлем и кирасу юноша уже имел, это главное, однако без приличной одежды несолидно. Подчинённые выглядели уж больно богаче него.

Арджи помалкивал, только пил. Старикан вообще был не из болтливых, но попоек не пропускал. Хуан щебетал по-мураддински с подругой, сидевшей у него на коленях. Красивая девушка — и правда, что она в балеарце нашла? Он хороший солдат, верно — но ведь и уродец, каких мало. Ко всему прочему, девчонка напоминал Игги о Фархане, а это неприятно.

Десятник машинально потрогал повязку на лице. Глупая привычка.

Они всё больше пьянели. Карл куда-то запропастился: может, решил поискать себе женщину, наконец-то вдоволь нажравшись. Хуан увёл подружку прочь — с понятными целями. Арджи совсем окосел, старику-то требовалось меньше других.

Солдаты вокруг завели строевую песню, хлопая в ладоши и стуча кружками по столам — заместо привычных барабанов.

В один момент, когда никто уже не заметил бы, Кеннет шепнул Игги на ухо:

— Слушай, командир. Хочу, шоб ты знал кой-чо…

— Что?

— Короче, мы оба знаем: я говнюк. И отбитый на всю голову, так уж со мной война обошлась. Я делаю много вещей, которые никому не нравятся. Но это… короче… если ты во мне видишь проблему, то зря. Сам капитан сказал: ты командир. Я принял. Вопросов не имею. В бою со мной напрягов не будет. А вне боя — давай не обострять. Густав мне мозг не трахал, вот и…

— Да я в тебе и не видел проблему. Ты отличный солдат.

— Я отличный стрелок. А отличные солдаты за десять лет хоть как-то выслуживаются. Так рядовым при плаще и помру. Говно судьба, да мне как раз. А вот ты… Ты далеко пойти можешь. Мне так кажется.

— Увидим. Давай выпьем. За понимание!

Интересно, вспомнит ли Кеннет этот разговор позже? Но едва ли он пьяной лавочке кривил душой. Никто бы не сказал, что Кеннет — славный малый, однако одно правда: в бою хорошо плечом к плечу с таким человеком. Вне боя… можно и потерпеть.

Игги негромко играл, что приходило в голову. От беседы с Кеннетом опять зароились под черепом мысли о недавних событиях. Да и о будущем. Второй человек за пару дней сказал: мол, Игги способен на многое. У него, дескать, большое будущее. Вот только правы ли они — обозная жена и аркебузир? Юноша всё время видел рядом тень отца, человека поистине заслуженного. Не переставало казаться, что только родителю Игги обязан вниманием к себе.

А что пока успел сам Игги? Пошёл в бой после тяжелейшего ранения? Много ума не надо. Устроил ту заваруху в Фадле? Да. И явно принёс тем много вреда отряду. Игги даже не убил Мансура сам: это сделал Кеннет. Далеко ему пока до заслуженной славы Горри.

События недавнего прошлого свершились слишком быстро. Будущее выглядело туманным. И теперь уже на Густава не понадеешься…

Впрочем, дурные мысли улетучились с появлением Гретель.

Красавица из земель Норштата привлекла общее внимание, как всегда. Гретель уже была заметно навеселе и наверняка не собиралась останавливаться. Пришла она в одиночестве: и без подруг, и уж тем более без мужчины. Давно её ни с кем не видели.

Пышные светлые волосы свободно спадали на обнажённые плечи. Вместо простой рабочей одежды, в которой Игги видел её на днях, Гретель надела прекрасное красно-оранжевое платье, плотно обхватывающее большую грудь и тонкую талию, а ниже расходящееся в широкую, тяжёлую юбку чуть выше щиколоток. Вместо полевых башмаков — изящные красные туфли.

— О, Игги! Вот с кем я выпью!

Кеннет присвистнул и пихнул Игги локтем в бок. Тот хотел ответить красиво и уверенно, но опять замямлил.

— Будем считать, я услышала: «Да, дорогая, конечно! Я и выпивку тебе куплю!».

Гретель подобрала юбку и уселась прямо на стол — между Игги и его белобрысым товарищем. Тот отодвинулся, показав раскрытые ладони: мол, я не мешаю! Всё это было для Игги как-то немного неловко.

Так, ладно. Соберись. Ты же десятник!..

— Да, Гретель, конечно. Я и выпивку тебе куплю!

— Так-то лучше. — она игриво подмигнула.

Пила Гретель лихо, не хуже любого солдата. Несколько красных капель стекло по губам: одна упала вниз, и Игги не мог не проследить за этой каплей. Да что там! Он достаточно напился, чтобы откровенно глазеть на аппетитные округлости — безо всякого стеснения. Это язык всё путался, а глаза-то смотрели куда надо.

Наверное, Гретель нравилась здесь всем. Игги исключением не был точно.

Хотя дело не только в красоте. От Гретель всегда исходил холодок: непривычно даже в Ржавом Отряде видеть столь суровую женщину. Непривычно — и оттого интересно. А теперь, когда она была пьяна, веяло ещё чем-то.

Пороком, пожалуй.

Ну точно, им самым. Что на Гретель клейма ставить негде — сомневаться не приходилось, даже если мало слушать сплетни. Поговаривали, будто она и с Ангусом была когда-то, и чуть ли не с самим капитаном. Как знать? Но это не тот случай, когда слухи портят репутацию. Они же не при дворе. Да и те клейма ставили, мягко говоря, не последние люди.

— Хочу танцевать! — заявила Гретель.

— Со мной, что ли?

— Ох, ну что за дурачок! А с кем я разговариваю, спрашивается?

— Я не очень-то умею…

— Придётся учиться. Ты здесь из всех, которые при плаще да звании, самый трезвый. И точно самый симпатичный!

Она снова подмигнула и наклонилась к Игги, открыв весьма завораживающий вид.

— Я ж тебя ещё свёрточком у Навчин на руках помню. Мамка с батей померли, упокой их Творец Небесный: так кому ещё плясать научить?

Похоже, плащ и чин десятника начинали окупать себя не только деньгами — взамен на весь нежданный и непрошенный груз.

Действительно: не с простым же солдатом Гретель танцевать? Юноша вспомнил, как первым из наёмников коснулся стены Фадла, и почерпнул из этого воспоминания немного уверенности.

Глава 9

Когда Ирма поняла, что за шум её разбудил, хмель рассеялся мгновенно.