Сказания одного мира. Книга 2 - Юлий Норф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
“Побеждено должно зло быть,
Чтоб жизнь и дальше процветала.
Телам двоих в земле лишь сгнить
Но даже этого убийцам мало.”
Они умерли. Это единственная истина. Джул смог сохранить сущность. Он оказался после смерти в Цитадели. Энни же навсегда исчезла… Новые строки появлялись прямо у него на глазах, продолжая поэму.
“Каким же будет наш Создатель,
Коль не прощает Он врагов?
Противна всем была их цель,
Проклятьям не хватило б слов”.
Марис. Всё это, и Цитадель, и загадка, и их смерть. Это его вина. Из-за него Энни мертва… Так ли это? Джул сожалел о том, что принял тогда её помощь. Если бы только он мог вернуться в тот вечер. Почему он заговорил с ней? Почему предложил вина, попросив взамен ночлега?
“Но милостив Он, и затем
Дарует им последний шанс.
Найдут прощения лишь тем,
Что восстановят сил баланс.”
— Ещё не всё потеряно? — сквозь слёзы прошептал Джул. — Докажи, что я снова смогу её увидеть.
На мгновение стена справа исчезла. Энни стояла в таком же помещении и вчитывалась в текст загадки. В его глазах засиял блеск надежды. Стена вновь стала мертвенно серой, но ему хватило и этой секунды, чтобы взять себя в руки. Он взглянул на лист и последняя строфа заполнила пустое место.
“Стремление твоё постичь любовь
Вело, дурак, неправильной дорогой.
Проливший враг чужую кровь,
Очистишь душу лишь присягой строгой.”
Поклясться в верности Марису? Такого от него хотели? Джулу была противна эта мысль, но… Он без раздумий согласился. Единственное, чего он сейчас желал, это ещё раз встретиться с ней взглядами.
— Я готов! — закричал он. — Готов служить тебе вечность, если рядом со мной будет Энни!
Напротив него появилась дверь, в замочной скважине которой был медный ключ. Джул подбежал и провернул его. Щёлк. Дверь распахнулась. Новое помещение и новая загадка. Он торопливо поднял новый лист.
“Ты с первой встречи понял. Она —
Твой смысл жизни, твоя цель, мечта…
Но не заметить — затуманены глаза,
Когда коварная любовь пленит сердца.”
Он стиснул зубы. Марис хочет пошатнуть доверие к Энни? Джул медленно выдохнул. Пусть. Ему придётся стать слугой врага навечно, поэтому надо поскорее привыкнуть к таким насмешкам. Ничто не сможет оборвать связь между двумя влюблёнными. Что бы ни было написано дальше…
— Давай! Я клянусь, какой бы ни была Твоя правда, моё мнение об Энни не изменится! Мы сами пишем нашу историю! К тебе это не имеет никакого отношения! Продолжай Своё испытание! Впервые я согласен выслушать Тебя полностью! Можешь не сдерживаться!
“Не знал о ней ты ничего,
И веришь сказанным словам.
Но как? Ведь даже ваше естество
Стремится к одинаковым мечтам.”
— В этом нет ничего странного! Мы осознали, что не найдём никого ближе друг друга! Разве не в этом суть любви?! Желать быть рядом без особой на то причины?! Настоящим чувствам не нужны объяснения!
“Она — обычный человек, и всё же,
Получила власть над силой,
И пожелать такого им негоже,
Концом которых стать могилой.”
Этот вопрос был камнем преткновения на пути Джула. Он и сам думал об этом. Энни — обычный смертный. Насколько он знает, к её духу Создатель не протягивал Свои проклинающие на бессмертие руки. Когда Юлий уничтожил её демона, он не ощутил ничего невероятного. Значит, она стала кем-то, кто выше людей, после этого…
— Неважно! Пускай! Кем бы она на самом деле ни была, Энни показала мне, что я не одинок! Единственное, чего я боюсь, это узнать, что она всё время была Твоей иллюзией! В этом случае я не собираюсь преклоняться перед тобой!
“Окажется ль она несбыточной мечтой?
А вдруг, несуществующей персоной?
Продолжишь притворяться, мол, слепой,
И поклонишься пред иконой?”
— Она чья-то иллюзия?! Плевать! Если тёплые чувства этой иллюзии были настоящими, то я готов и дальше верить в этот сон!
Джул, может, и думал так, но никогда не говорил таких слов вслух. Для него проявление сокровенных эмоций перед другими было самой ужасающей пыткой. Те, кто знал его, даже не поверили бы, что эти фразы исходят из его уст. Он никогда не позволял себе такой слабости, считая это признаком крепости духа… Что же произошло сейчас, ведь его собеседник никто иной, как его Враг?
Новая дверь. В отверстии серебряный ключ. Он подбежал. Если это место создано по понятной ему логике, то следующая комната, а соответственно, и следующая загадка, заключительная. Обратная сторона листа. Его глаза впились в напечатанные ровными строками буквы.
“Любовь твоя является лишь сном.
И ты поверил в это без вопросов.
Не оставит ли тебя с раскрытым ртом,
Удивившись, оглядеться косо…”
Строфы появлялись уже без промедлений, словно сами хотели поскорее закончить это нелепое и позорное зрелище.
“Моих слов, ведь в них, мне жаль,
Придётся тебе истину принять.
Какой бы ни была твоя печаль,
Клеймо иллюзии с тебя не снять.”
— Опять этот бред про “настоящего” меня?!
Джул понял, что лучше ему остудить свой пыл. Марис хочет вывести его из себя. Если он собирается всю оставшуюся жизнь служить Ему, то вестись на такое будет глупо. Глубокий вдох, и он продолжил.
— Я иллюзия? Что вообще значит это слово? Я всего лишь чья-то копия? Когда Ты добавил к исходным воспоминаниям те, что придумал Сам, я стал отдельной сущностью. Меня это не волнует.
“Ты осознал цену сознания,
Легко отрёкся от своих идей,
Но не достиг ты понимания,
Являющегося ключом дверей.”
— Так вразуми меня! Мне надоело всё это! Просто дай мне уже воссоединиться с ней, а затем поклясться Тебе в верности!
“Любовь важнее правды!
Увы, для многих это так…
И чтоб навеки не пропал ты,
Навстречу смерти поскорее
