Возвращение колдуна - Вольфганг Хольбайн

Когда мы подошли вплотную к двери, я остановился. Лоскамп встал рядом со мной, бодро улыбнулся и выбил дверь одним-единственным, но очень сильным ударом ноги.

Лоскамп, я и, наверное, с десяток мужчин устремились вперед, в гостиную, в которой я едва не стал жертвой горбатого Кроффа и двух других слуг Адуриаса. В то же время другая часть отряда заняла холл, а остальные рыцари бросились с поднятыми мечами в соседние комнаты.

Вид гостиной очень изменился. Если в первый раз она показалась мне старой и запущенной, то теперь нашему взору предстала иная картина: мебель была поломана, чехлы на диване и креслах сгнили или были изъедены молью, а от гардин и ковров остались ужасные серые клочья. Деревянные панели на стенах потрескались, и сквозь щели можно было разглядеть мокрые стены, покрытые плесенью. Воздух был наполнен почти невыносимой вонью от разложения. В расщелинах набухшего, сильно просевшего пола поблескивала гнилая вода.

— О господи! — вырвалось у меня. — Что это?

Лоскамп опустил меч, который он поднял, приготовившись к бою, когда мы врывались в дом, и, окинув презрительным взглядом все вокруг, скривился.

— Лабиринт, — только и сказал он. — Так он выглядит по-настоящему. А то, что ты видел в свой первый визит сюда, было всего лишь иллюзией. Обман и иллюзии — самое сильное оружие сатаны, Роберт.

— Сатаны?

— Сатаны, дьявола, Вельзевула[1] — называй его как хочешь, — рассердился Лоскамп. — Все это лишь разные названия одного и того же.

Я не стал спорить, считая, что сейчас не очень подходящий момент для дискуссии на теологическую тему. Постепенно в гостиной собрались и другие тамплиеры. Они осмотрели дом, но нигде не встретили сопротивления. Здесь не было ни одной живой души.

Гер слушал по порядку их доклады, оставаясь совершенно невозмутимым, и молча ждал, пока отчитаются все до единого. Затем он указал на дверь в конце гостиной.

— Идем туда.

Лоскамп внимательно наблюдал за двумя воинами, которые уже выбили дверь и, чуть пригнувшись, исчезли в соседнем помещении. Бросив на меня настороженный взгляд, фламандец сурово произнес:

— Я же предупреждал тебя, что у нас только один путь — тот, которым прошел ты. Не волнуйся, мы найдем то, что ищем.

— И что же это? — спросил я.

Лоскамп улыбнулся.

— Его сердце, — сказал он. — Сердце существа, которое создало этот лабиринт и которое управляет им.

Резко отвернувшись от меня, он поспешил за своими воинами. Но у меня появилось ощущение, будто Лоскамп о чем-то умолчал. Он сказал правду и не солгал мне — это я понял сразу, но он не сказал мне всего.

Я решил обязательно выяснить, о чем умолчал фламандец, ибо интуитивно чувствовал, что для меня это очень важно.

Жизненно важно.

Они приближались. Гигант настороженно наблюдал и следил за каждым их движением, но продолжал держаться в стороне и только время от времени подсылал некоторых из своих существ, чтобы сделать продвижение будущих жертв не слишком легким. Он прекрасно понимал, что тем самым может избежать излишней подозрительности с их стороны.

Убить их сейчас было бы для него легче всего, так как они находились в зоне его влияния — там, где он обладал наибольшей силой.

Но он ждал. Он ждал, затаившись и терпеливо расставляя сети. Он готовил для смертных ловушку, в которую они шли сознательно и добровольно.

Некоторые помещения и коридоры, которые мы миновали, я узнал сразу, но другие были мне абсолютно незнакомы. Иногда мне казалось, что я уже был здесь, но все, что окружало нас сейчас, находилось в таком запустении, что я бы не взялся утверждать это. Полуразрушенные постройки покрылись серо-зеленой плесенью и буйно разросшимися грибковыми колониями. Несколько раз деревянный пол проваливался под тяжестью веса мужчин, и тогда камни рассыпались, превращаясь в рыхлую пыль и обнажая зияющую под ними пропасть подвала. И то, что до сих пор еще никто из нас не сорвался вниз, было каким-то чудом.

Я не знал, как долго я шел за Лоскампом и тремя мужчинами, возглавившими наш отряд, потому что потерял счет времени, бродя по этим мрачным коридорам лабиринта, пронизанным серым светом, который, как мне казалось, излучал угрозу. Мои часы остановились сразу, как только мы зашли в лабиринт, будто время здесь утратило свое значение.

Дорога в основном вела вниз. Лестницы, кривые площадки и коридоры находились под невероятным уклоном. Но я сомневался, так ли это на самом деле, поскольку уже достаточно хорошо был знаком с искаженной геометрией ДОИСТОРИЧЕСКИХ ГИГАНТОВ и готов был к тому, что они легко могли обмануть восприятие человека, чтобы запутать его и напугать.

Пару раз на нас напали изможденные, жалкие создания, которые неожиданно возникли на нашем пути и тут же погибли, пораженные мечами рыцарей-тамплиеров. Но никто из наших воинов не был ни ранен, ни убит.

Кажущаяся легкость, с которой мы продвигались в глубь лабиринта, все больше беспокоила меня. Я заметил, что лицо Гера тоже с каждой минутой становилось все суровее. Атаки существ лабиринта были настолько несерьезными, что я сравнил их с уколами иглой. Наверняка гиганту хотелось, чтобы у нас появилось ощущение опасности, но в действительности все эти существа навредить нам не могли. Предчувствие того, что мы прямым ходом идем в западню, становилось все сильнее.

Спустя какое-то время — снаружи уже давно должно было взойти солнце — мы дошли до низкого склепа, полного пыли и серых занавесок из паутины. Сводчатый потолок был выложен из тяжеленных тесаных камней, а по углам стояли огромные потрескавшиеся глыбы прямоугольной формы.

Я остановился, озадаченно осмотрелся по сторонам и повернулся к Геру, который, как и я, замер от неожиданности.

— Я знаю этот склеп… потому что однажды уже был здесь, — пробормотал я и указал на низкую дверь в конце короткой каменной лестницы. — Вон там находится церковь.

Гер кивнул. Он нервно провел языком по запекшимся губам и, озираясь, словно боясь, что тени неожиданно оживут и нападут на нас, тихо произнес:

— Я… знаю.

Его слова отразились от низкого сводчатого потолка многократным эхом, вернувшись назад с каким-то жутким оттенком.

— Мы… приблизились к первоначальному лабиринту, — сказал фламандец и поднял острие меча вверх. — Мы уже под землей. Глубоко под землей.

Я невольно съежился. После этого сообщения у меня возникло неприятное ощущение. Я как будто почувствовал на себе вес всех пластов земли и камней, которые давили на каменный свод, и это давление было таким невыносимым, что мне стало трудно дышать.