История Саудовской Аравии - Алексей Михайлович Васильев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Король редко принимал кого-нибудь с глазу на глаз, но для ас-Сулейма-на был открыт вход в спальню короля после общего совета, и во время этих встреч казначей излагал королю свои просьбы. Все шифровки из Королевского дивана имели три копии: одна – наследнику престола Сауду, другая – вице-королю Фейсалу и третья – ас-Сулейману. Министр финансов оказывал воздействие на вооруженные силы, так как именно он выдавал жалованье и финансировал расходы на вооружение. Злые языки утверждали, что ас-Сулейман стал вторым королем или некоронованным королем Саудовской Аравии. Когда он ушел в отставку в 1954 г., то стал крупным предпринимателем, владельцем сети отелей и торговых компаний61.
Среди советников Ибн Сауда был некий Абдаллах ад-Дамлуджи из Мосула в Ираке. Он приехал к Ибн Сауду в 1915 г. в качестве медицинского советника и врача. Немного зная французский, он скоро стал отвечать за прием иностранных гостей при дворе в Эр-Рияде. После захвата Хиджаза его назначили личным представителем короля в Джидде. Потом он стал заместителем министра иностранных дел (второй сын Ибн Сауда, Фейсал, был назначен министром) и оставался на этом посту почти до 1930 г. Его преемником стал Фуад Хамза, беженец из Палестины. Он работал в министерстве иностранных дел до самой смерти. Во время Второй мировой войны Фуад Хамза представлял Саудовскую Аравию в Виши, а потом в Анкаре, пытался организовать переписку Гитлера с Ибн Саудом.
В команде Ибн Сауда были Хафиз Вахба и Юсеф Ясин. Вахба – египтянин, которого англичане какое-то время держали на Мальте в связи с восстанием 1919 г. в Египте. Он стал директором Департамента просвещения, затем – саудовским представителем при папе римском, а после этого – послом в Лондоне62. Юсеф Ясин, сириец из Латакии, был политическим секретарем у короля и возвысился до ранга государственного министра. Через него шла дипломатическая переписка с саудовскими представителями за границей. Он прибыл в Аравию в 1924 г. и смог понравиться Абд аль-Азизу63.
В начале правления Ибн Сауд воздерживался от привлечения своих детей и других членов семьи к руководству администрацией. Лишь его старшие сыновья, Сауд и Фейсал, были назначены наместниками соответственно в Неджде и Хиджазе. Возможно, Абд аль-Азиз помнил о печальной участи государства, оставленного его дедом Фейсалом и разорванного на части, а потом погибшего из-за соперничества его сыновей.
Со временем эта практика изменится, и ключевые посты в государственном аппарате займут члены королевского клана.
Внедрение шариата и создание ваххабитского правопорядка.
Идеология, принятая в Саудовской Аравии, представляла собой ислам в его ваххабитском толковании. При наличии одного Бога, единого правителя, одной официальной богословской школы – ханбализма в принципе должна была существовать одна правовая и судебная система. В обществе, столь фрагментированном, как в Саудовской Аравии, при наличии различных социальных групп и слоев (хотя бы оседлых и кочевников), столетиями пользовавшихся различными системами права, это была задача не из легких, и в ряде случаев решение ее требовало компромиссов.
К началу XX в. шариат, который ваххабиты XVIII – начала XIX в. пытались внедрить в кочевых племенах, был забыт, и снова на первый план вернулся урф, или адат64. Юридическая практика в разных племенах была различной. Аз-Зирикли отмечал, что у бедуинов действовала своя система права, напоминавшая суды первой инстанции, апелляционные и кассационные суды65. Обычное право племен основывалось на прецедентах; иногда прецеденты должны были быть, например среди руала, не менее чем пятилетней давности66. Бывало, что судебные приговоры произносились ритмическими стихами или ритмическими фразами. Это может напомнить о связях между знатоками обычного права – арифами и прорицателями доисламских времен67.
Естественно, с появлением централизованного феодального государства, применявшего шариат и имевшего принудительный аппарат для исполнения судебных решений, происходило столкновение двух систем права. Урф, например, предусматривал в определенных условиях предоставление убежища преследуемым лицам. Но право убежища не признавалось централизованным государством. Действия, которые бедуины считали преступлением, если они совершались внутри племени, например грабеж или убийство, вне племени считались доблестью и геройством, что противоречило потребностям и политике государства. Возникали проблемы с газу и судьбой скота, захваченного во время грабительских рейдов68. Наконец, оставались вопросы, связанные с кровной местью, масштабы которой правительство всегда старалось ограничить69.
Примерно с 1914 г. начались практические шаги по ограничению влияния арифов в племенах, куда стали назначать мутавва и кади. По прерогативам арифов наносился удар, но в первые годы еще не пытались полностью заменить их кади. В племенах суды на основе урфа и шариата действовали параллельно. Между ними произошло временное разграничение функций. Арифы продолжали руководствоваться урфом в делах, которые касались устоев племенной жизни, а вопросы, например, наследства решали уже кади на основе шариата70. Важно отметить, что движение ихванов ускорило замену арифов кади.
Саудовские губернаторы предпочитали не вмешиваться во внутренние дела. Например, три десятка административно-судебных решений, которые приводит «Памятная записка правительства Саудовской Аравии», касаются межплеменных отношений, восстановления захваченной собственности, в особенности скота71.
Постепенно было введено разграничение судебных функций губернаторов и кади. Судьи стали заниматься вопросами взаимных претензий, коммерческих дел, религии, семейного права и наследования. В ведении эмира кроме межплеменных конфликтов были налогообложение, набор солдат, административные проблемы, и он выступал в качестве судьи, когда возникали конфликты по этим вопросам72. Но шариат предоставлял эмиру право разбирать тяжбы, выходившие за круг военных, административных и финансовых проблем.
Борьбой за утверждение шариата в его ханбалитской форме в противовес урфу племен не ограничивалась сложность создания единой правовой и судебной системы. После образования Саудовской Аравии в Неджде по-прежнему преобладал ханбализм, в Хиджазе – шафиизм, а в тех городах, которые были связаны с османскими властями, – ханифизм73. Османская администрация обычно назначала четырех кади из четырех правоверных школ, хотя первенство отдавалось ханифитам. Американский исследователь Ф. Вайдэл отмечал, что в Эль-Хасе ханифитская школа права уцелела в течение десятилетий в прежних османских административных центрах, например в Хуфуфе74.
После присоединения Эль-Хасы перед центральным правительством встала проблема религиозного меньшинства – шиитов. Об их численности в начале века нет точных данных, но, по оценкам Ф. Вайдэла, в 1955 г. в Эль-Хасе было 130 тыс. шиитов75. X. Вахба оценивал оседлое население Эль-Хасы в 30-е гг. примерно в 90 тыс. человек, из них 60 тыс. он относил к шиитам76. Это не очень расходится с цифрой американского исследователя хотя бы потому, что он мог включить в свою оценку полукочевников.
