"Фантастика 2023-122". Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Емельянов Антон Дмитриевич

Кроме пшеницы, которая давала урожаи больше сорока талантов с югера, богини дали египтянам и невиданные деревья, именуемые «эвкалиптами». Один сорт этих деревьев, именуемое «эвкалипт блестящий», за пять лет вырастал в высоту до десяти пассусов и в толщину до полуфута, а в десять — было высотой до восемнадцати пассусов и в толщину достигало почти двух футов! Причем древесина почти не гнила, но — что было сейчас важнее всего — из неё получался прекрасный уголь. И со всего одной центурии эвкалиптового леса за десять лет можно было получить больше двадцати тысяч талантов прекрасного угля, с помощью которого выплавлялось почти сорок тысячи талантов замечательной стали!

Про деревья и сталь у богинь все подробно разузнал Донеций Максимин (которому лавры Тита Спурия явно не давали покоя). Он же вызнал у богинь и про железную руду, которую очень просто было добыть в Египте. Правда в очень непростом месте — в оазисе, лежащем в ста тридцати милях от Нила в глубине пустыни, но с прокладкой туда железной дороги сильно помог эфиопский император. Не бесплатно, по договоренности теперь в Эфиопию отправлялась половина добытой там руды — но этой руды там все равно копали куда как больше чем могли переплавить, а без эфиопов руды вообще не было бы. Зато теперь железные заводы Оксиринха (куда вела железная дорога от оазиса) каждый день выделывали почти десять тысяч талантов стали!

Из которых, правда, половину отправляли опять же эфиопам: поскольку собственного угля для работы всех печей Оксиринха не хватало, приходилось покупать очень много специального пористого угля, именуемого коксом, у тех же эфиопов — которые его делали в Адубисе. И расплачиваться готовым металлом — но это было всего лишь временной проблемой, ведь в дельте Нила было уже разбито более тысячи центурий эвкалиптовых лесов. И через каких-нибудь десять лет… Хотя Донеций ведь собирается уже через пять лет выпуск стали увеличить вдвое, а посланник богинь передал, что «что посадили — пусть растет, но больше эвкалиптовых лесов сажать не нужно». К таким советам римляне давно уже прислушивались — сразу после того, как решили пренебречь советом не сажать сахарную свеклу. Тогда богини сказали, что после свеклы земля лишится плодородия на десть лет и более, но правящий в то время Гостилиан решил, что просто богини не хотят терять выгодный рынок и совет проигнорировал. Потерять чуть больше двухсот центурий плодородных полей было не очень убыточно, но очень обидно, а восстановление их плодородия потребовало затрат куда как больших, чем полученная от продажи сахара прибыль (причем сахара очень плохого качества, что заметно и без того невеликие доходы заметно уменьшило) — так что теперь любой совет богинь в отношении выращивания чего угодно воспринимался практически как приказ.

И тем более как приказ воспринималась любая их просьба, так что в десять утра император Марк Клавдий Флориан уже ждал на Русской вилле Александрии прибытия самолета Великой. А спустя всего лишь полтора часа он вышел из этого самолета в аэропорту Сиены. В Александрии Великая из самолета не выходила, а внутри сидела в отдельной комнатке — так что увидел ее Марк только когда в Сиене их встретил какой-то эфиоп. Увидел — и лишний раз убедился, что богини выглядят на столько лет, на сколько пожелают: Великая по сравнению с тем, как она выглядела тридцать лет назад, когда молодой цезарь узрел ее впервые, казалась даже более молодой.

Эфиоп на большом белом автомобиле привез их к причалу, где уже стоял небольшой белый катер, а спустя полчаса богиня легко спрыгнула на берег и быстро поднялась по лестнице на площадь перед храмом. Причем проделала все это молча, ни у кого не спрашивая куда нужно идти. Затем она постояла немного на площади, удивленно, как показалось Марку, оглядывая окрестности, потом быстро вошла в ворота храма и, опять никого не спрашивая направления, прошла к алтарю. Заглянула в маммиси, как-то недовольно покрутила головой, вышла обратно на площадь, где ее ждал привезший её из аэропорта эфиоп, снова огляделась и задала Марку очень удививший ее вопрос:

— Храм неплохой, но почему он стоит не на месте?

Переводчик, которого Марк захватил с собой из Александрии, немедленно перевел сказанное Великой жрецу, который присоединился к странной процессии еще на причале. И тот снисходительно начал было объяснять:

— Храм поставлен на том самом месте, где Изида нашла…

Объяснять он начал на греческом, и Великой переводчик, похоже, не понадобился: она, даже не дослушав то, что хотел сказать жрец, прервала его:

— Я хорошо помню, что говорила бабуля. Это случилось не здесь, а там — и она указала на соседний остров, на котором суетилось множество людей. — Кстати, что там творится?

— Вода потихоньку разрушает остров, — внезапно на вопрос Великой ответил эфиоп, — я распорядился привести его в хорошее состояние.

— Это хорошо, это правильно. Ты хочешь быстренько перенести храм туда?

— Быстренько — это как? — удивился эфиоп.

— Все время забываю, что вы всегда суетитесь. Быстренько — это за год или два.

— Даже если мы будем очень стараться, то храм сможем перенести года за три… — но Великая дослушивать эфиопа опять не стала:

— Можно и за три. А то бабуля сильно бы расстроилась, узнав, что храм поставили не на месте. Хорошо, я через три года проверю как у тебя получается. А если потребуется помощь, то ты знаешь где меня искать, — и с этими словами она почти побежала обратно к катеру, через плечо крикнув Марку, что будет его там ждать через полчаса…

— Жрец — а это был Верховный жрец храма Изиды, так как встречать императора любому другому жрецу было неуместно — едва скрывая злость высказал Марку свое отношение к этому визиту:

— Если бы эта вздорная женщина не была вашей гостьей… — но тут уже Марк, так до конца и не разобравшийся в том, что Великой было нужно, с яростью в голосе прервал жреца:

— Эта вздорная женщина — Diva Katharina Magna. А ее бабуля, о которой она упоминала — Deam Pueritiae et Maternitatis…

— И которая носила имя Изиды? — саркастически поинтересовался тот.

— Богини носят разные имена, — задумчиво проговорил эфиоп, — Изиду греки именуют Деметрой. А у бабушки Великой тоже было несколько имен, и многие ее звали Дмитриевной… — внезапно эфиоп побледнел — так, как это случается с чернокожими, то есть стал буквально серым: — и она единственная там носила такую же прическу, — он указал на барельеф с изображением Изиды, — и у нее волосы были черного цвета…

— Ты знал бабушку Великой? — удивился Марк.

— Да, она принимала роды моей матери, а потом я много лет жил рядом с богинями в Школе.

— Ты хочешь сказать, что тебя принимала богиня? Ты что, фараон? — все еще довольно злобно, но с опаской в голосе спросил жрец.

— Нет, я не фараон, я император Эфиопии Алемайеху. И теперь я понял, что меня принимала именно богиня, та богиня, у которой так много имен. Статуи которой строят во всех маммиси, в России именуемые «родильными домами», во всех, которые богиня приказала выстроить в каждой даже небольшой деревне. И во всех маммиси России роды принимают её ученицы, как моя первая жена, или ученицы учениц. Поэтому в России дети рождаются здоровыми, матери не умирают при родах… У моей первой жены родилось семеро детей, и все они живы и здоровы. У второй, роды которой принимала первая, родилось двенадцать здоровых детей.

Теперь настала пора посереть жрецу:

— Вы на самом деле можете перенести храм на соседний остров?

— Я — нет. Но Великая еще и богиня архитектуры, она расскажет моим строителям как это сделать. Сейчас мои инженеры могут перенести туда разве что киоск Траяна, и сделают это месяца за три… Теперь я понял, почему Deam Historiae, которая знает и прошлое, и будущее, предупреждала меня, что нужно будет это сделать.

— Ты знаешь, что нужно делать, а я еще нет, — уяснив, что эфиоп по крайней мере равен ему, пожаловался Марк. — Великая ждет меня, а нам нужно еще так много обсудить…

— Скажи ей, что пусть возвращается без тебя. Мне богини дали самолет, я прикажу отвезти тебя в Александрию вечером или завтра утром. Конечно, мой самолет не так хорош, но долетит до Александрии часа за три. А если тебя там ждут — я попрошу Великую сообщить о твоей задержке людям на Русской вилле, а те передадут весть преторианцам — так что беспокойства из-за этого не будет.